По следам преступления
Шрифт:
— Да повар тут один…
— Где он? Позовите.
— Это я обнаружил, — отозвался из стоявшей чуть поодаль группы людей мужчина и подошел к следователю. Он явно волновался.
— Расскажите, при каких обстоятельствах вы обнаружили труп.
— Было это примерно в половине девятого утра. Я шел на станцию, чтобы сесть в поезд и ехать на работу. По специальности я повар, работаю в столовой в Ленинграде. Обычно выхожу раньше, а сегодня решил пойти чуть позже. Ну, иду, значит, по улице Фонвизина. Тишина. Ни души. Вдруг вижу — в канаве с водой что-то лежит. Вначале даже не понял, что именно. Пригляделся — женщина! Близко не подходил.
— Совершенно верно, — подтвердил Писаревский, — будете свидетелем… Виктор Иванович, — повернулся он затем к Степанкину, — поручи кому-нибудь допросить этого человека, а потом отпустите. Пусть едет на работу.
Выяснилось также, что пока повар сообщал о случившемся сотрудникам милицейского пикета на станции, еще несколько человек прошли по улице Фонвизина мимо придорожной канавы, в которой лежала убитая. Это были мужчина с ребенком, ночная няня из расположенного поблизости детского дома, сторож.
— Кто извлек труп из канавы?
— Мать погибшей.
Девушку убили буквально в двух шагах от ее дома. Хотя в обычный час она домой не пришла, мать ни о чем плохом не подумала: решила, что дочь заночевала у знакомых в Ленинграде. Допоздна женщина варила на керосинке студень. Потом легла спать. О случившемся узнала только утром, когда услышала голоса соседей: «Зарезали!..» Вышла на улицу полюбопытствовать и вдруг увидела, что ее дочь лежит убитая в канаве. С криком «Валя! Доченька!» она стала вытаскивать ее из воды. Накануне вечером начало подмораживать, и за ночь вода в канаве покрылась льдом. Понадобились некоторые усилия, чтобы вытащить убитую. Когда мать повернула ее лицом вверх и увидела множество ран, она чуть было не лишилась рассудка…
Писаревскому вдруг стало жарко. Он снял с шеи шарф, сунул его в карман, закурил сигарету. Он уже понял, что дело предстоит трудное.
Во время осмотра местности было найдено немало вещей, принадлежавших убитой. Преступник разбросал их по всей улице. Одни кинул за заборы, на территорию заколоченных на зиму дач, а другие — в канаву с водой. Оттуда были извлечены зеркальце, коробочка с тушью и щеточка для окраски ресниц, губная помада, проездной железнодорожный билет на срок от 20 октября до 19 ноября с фотографией убитой. Была найдена также ее сумочка — черная, с двумя ручками. В ней находились записная книжка, тюбик с вазелином, кружевной воротник типа жабо (следователь уже знал, что Валя занималась в кружке кройки и шитья), заводской пропуск, завернутые в бумажку конфеты-драже и книга — «Крушение» Рабиндраната Тагора. Судя по тому, что сумочка лежала под уличным фонарем и была раскрыта, преступник рассматривал ночью ее содержимое.
— Вещи все целы? Ничего не пропало? — обратился Писаревский к матери и сестре убитой.
И тут возник вопрос: где часы?
Выяснилось, что у Вали в тот трагический для нее день было при себе двое часов — женские «Лира» и мужские «Родина». Последние дал ей знакомый — Вячеслав Ю., чтобы она поносила их, пока ее «Лира» будет в починке. Он же и отнес часы в мастерскую. «Лира» уже давно возвратилась из ремонта, а Валя все не отдавала Вячеславу его часы. Наконец, как раз накануне своей гибели, она достала их, завела и положила в сумочку. Туда же положила и свою «Лиру», так как не любила носить
— Не кажется ли тебе, Виктор Иванович, — сказал Писаревский Степанкину, — что если убийца разбросал вещи своей жертвы по всей улице, то где-то тут находятся и часы. А может быть, даже и нож, которым было совершено убийство. Надо искать.
— Давайте пустим служебно-розыскную собаку, — предложил Степанкин.
— Собака уже здесь, — доложил Селезнев.
— Может быть, применим и металлоискатель?
— Верная идея! — одобрил Писаревский.
— Сейчас же пошлю за ним, — заторопился Селезнев.
— А если нож и часы в канаве с водой? Если преступник бросил их туда?
— Поищем и там. Неплохо бы вычерпать всю воду. Да не ведрами. Используем пожарную мотопомпу.
Привели служебно-розыскную собаку, применили металлоискатель. Но часов не нашли, И ножа тоже.
Прибыла мотопомпа. Пустили в ход и ее. Вода в придорожной канаве начала медленно убывать. Тем временем Заславский закончил осмотр трупа. На нем оказалось 21 ножевое ранение. После этого тело увезли в морг на вскрытие, а оперативная бригада отправилась во Всеволожский райотдел милиции и там накоротке провела совещание.
Писаревский предложил ряд экстренных мер: немедленно дать знать о случившемся во все соседние районы; информировать также прилегающие области, чтобы и там были начеку; в самом Мельничном Ручье перекрыть все дороги; установить на них милицейские посты; ввести круглосуточное патрулирование. Одновременно проверить, не видели ли в эти дни в поселке каких-либо подозрительных лиц. Может, кто-нибудь ночевал в пустых дачах? Надо выяснить также, не устраивались ли в эти дни какие-либо гулянки, не приезжал ли на них кто из Ленинграда. И еще: необходимо выявить всех, кто ехал на той же электричке, что и Валя, организовать подворный обход.
Только под самое утро несколько спало напряжение. Следователь и начальник уголовного розыска области ненадолго прикорнули в одной из комнат райотдела милиции. Писаревский пристроился на диванчике, Степанкин — прямо на стульях. В шесть часов все уже снова были на ногах.
Мотопомпа работала всю ночь. До самого утра пожарные выкачивали из канавы воду. Сделали они это добросовестно — воды в придорожной канаве как не бывало.
— Ну, Владимир Эдуардович, — обратился к Писаревскому Селезнев, — часики-то ведь оказались там, в канаве…
— Нашлись? И те и другие?
— Нет, только часы марки «Лира».
— А «Родина»?
— Этих часов мы не нашли.
— Надо продолжить их поиски. А заодно и ножа. Пусть все жители — не только улицы Фонвизина, но и соседних с ней — посмотрят внимательно на своих участках…
Предположение следователя оказалось верным. Александр Николаевич Васильев, проживающий в доме наискосок от того, где произошло убийство, нашел у себя на участке — неподалеку от забора — самодельный кухонный нож с коричневой пластмассовой ручкой. Он лежал на траве, слегка припорошенной снегом. В ночь накануне убийства снега не было. Он выпал только в ночь на шестое. Так как на самом ноже снега не оказалось, то оставалось предположить, что он очутился здесь позднее. Нож был остро отточен, на нем имелись многочисленные, в основном мелкие, бурые пятна. Кровь это или не кровь — должна была определить судебно-биологическая экспертиза.