По следам солнечного камня
Шрифт:
Мегастен знаком показал Айстису, где ему надлежит остановиться, чтобы он мог наблюдать за танцем, и скрылся в храме. Вскоре юноша показался уже во внутреннем дворике. К нему сразу приблизилась девушка, до этого ожидавшая его в тени.
Они протянули друг другу руки. Поклонились. Затем девушка быстро заговорила. Мегастен молча кивал.
Нирмала, а это была она, обвела руками вокруг, как бы отмечая место, где они будут танцевать. Затем она указала на фигуры, стоявшие на
Мужчины были в головных и набедренных повязках, на их руках браслеты со множеством серебряных колокольчиков. На каменных танцовщицах были лишь набедренные повязки, а на руках и ногах связки колокольчиков. Волосы причесаны на пробор и собраны в узел.
Нирмала еще раз обратила внимание Мегастена на каменных танцоров, словно призывая его всмотреться в них. Затем она удалилась в храм и вернулась, неся в руках поднос с колокольчиками и повязками.
Мегастен и Нирмала облачились в одеяние танцоров.
Айстис был не в силах оторвать от них взгляда. Нирмала казалась прекрасной царевной из сказки! А когда она надела поверх обнаженной груди гирлянду из живых цветов, он даже почувствовал их дурманящий запах… Девушка повернулась лицом к Мегастену и улыбнулась, как бы подбадривая его. Она что-то тихо сказала ему, может быть, о том, где и как тот должен стоять в позе Кришны.
Нирмала должна была изображать танцовщицу, влюбленную в Кришну. Вот она отошла на несколько шагов. Начался танец без музыки, факелов и пахучих масел. В полной тишине.
На каменном полу кружила, словно выточенная из красного дерева, босая, идеально совершенная фигурка Нирмалы…
Со своего пьедестала за ней наблюдал бог Кришна — Мегастен, а с вершины скалы — Айстис.
Сначала Нирмала танцевала медленно, погрузившись в мечту. Однако с каждым движением скорость танца нарастала. Вот уже она вращалась, как пламя, воздевая руки к богу Кришне, пока не пустился в пляс и он…
Айстис всем телом наклонился вперед, следя за танцем. Ему казалось, будто танцует не только Нирмала! Со своих мест сдвинулись каменные слоны, они подняли вверх длинные хоботы и передвигают тяжелые ноги. Разевают пасть тигры, поднимают рога волы… Танец расшевелил и каменных людей на ступеньках башен!
Айстис зажмурился: у него закружилась голова. Придя в себя, юноша решил незаметно вернуться на факторию: он почувствовал, что не имеет права прикасаться к тем чудесам, которые увидел, не может, не должен мешать Нирмале и Мегастену!
«Вот чего не хватает скульптурам и изваяниям Сабона в храме Звезды! — думал Айстис. — Вот чего не хватало всем скульптурам, которые он видел у Жвайгждикиса и в Риме, в Карфагене, в Долине царей, в Александрии! Танца! Движения! Без движения они мертвы…» И он представил себе, каким следовало бы создать Святой Круг… На мгновение ему захотелось вернуться в храм Звезды и разбить застывшие фигуры, создать их заново!
…— Почему ты убежал? — спросил Мегастен Айстиса на следующее утро. — Мы с Нирмалой искали тебя, чтобы показать необычный рисунок — колесо с шестьюдесятью спицами! — Помолчав, он добавил: — Я пришел, чтобы передать распоряжение Мония: за воротами тебя ждет двухколесная повозка, в которую впряжены буйволы.
— Как?.. Уже!..
Мегастен отвернулся:
— Возможно, мы встретимся
Оба понимали: это только красивые слова.
— Возьми на память небольшой подарок.
Мегастен протянул Айстису фигурку танцовщицы из слоновой кости. Танцовщица была почти обнажена. На лбу — прекрасное украшение, на шее — ожерелье, на руках и ногах — браслеты, на предплечьях и икрах ног — длинные спиральные украшения…
— Нирмала! — с удивлением воскликнул Айстис.
— Она… Ее изображение вырезал для меня мастер по слоновой кости. Их много живет при дворце махараджи. Индийцы — искусные резчики… Возьми на память о нас!
Мегастен вручил Айстису еще сверток.
— А это — в дорогу… Какой из тебя купец, если нет товаров?
Развернув сверток, Айстис увидел несколько жемчужных ожерелий, горсть драгоценных камней, кораллы южных морей.
— Но ведь это огромное богатство! Как же я могу это взять?
— Бери, бери… В путешествии пригодится. А мне все это уже не нужно… Я копил, чтобы открыть Академию танцев. Сейчас моя академия — эта удивительная страна! Я не хочу больше помогать римлянам грабить людей, скупать за бесценок не только драгоценные камни и золото, но и самые изумительные скульптуры… Не хочу помогать увозить в виллы римских богачей самых прекрасных и талантливых танцовщиц! — Мегастен отвернулся, помолчал и продолжал с воодушевлением: — Прав был мой предшественник Диорий, который покинул римлян и ушел в пустыню, чтобы совершенствовать себя! Но я полагаю, что нужно действовать по-иному. Я не стану замыкаться в одиночестве, постараюсь выучиться на хорошего танцовщика и языком жестов буду рассказывать новым землякам не только о прошлом и богах, как здесь принято, но и о море, о жизни, о свободе… Я буду учить людей пониманию, какими богатствами они обладают, расскажу им танцем, как оказывать сопротивление чужеземным купцам, не давать себя в обиду!
Попрощаться с Айстисом пришли Моний и Венициан.
Моний вручил Айстису мешочек сестерциев. Еще один мешочек дал ему Венициан и сказал при этом:
— До свидания в Риме! Я полагаю, у нас будет о чем поговорить. Я живу в Остии, недалеко от больших башен… Еще на корабле я понял, что ты и есть тот чужеземец, из-за которого разгневался отец Номеды! Как я понимаю, ему придется уступить! — добавил он, подмигнув.
Моний отвел Айстиса в сторонку.
— С людьми махараджи я договорился. Они проводят тебя до Храма Тысячи Пещер, где передадут предводителю каравана, который держит путь из ханьской столицы. Будем надеяться, что так ты скорее доберешься до Газы, а оттуда до Рима не так уж далеко. Пусть благословит твое путешествие Юпитер! Правда, а почему ты ничего не сказал мне о Номеде? Я ведь хорошо знаю старика, мы бы тебя не так приняли!
Айстис хотел сказать, что все обстояло не совсем так, как кое-кто рассказывает, что Номедам он чужой, что его влечет не в Рим, а в родной дом, однако Моний не дал ему и слова вымолвить:
— Понимаю, понимаю… Скромность украшает человека! Мы еще встретимся. Я полагаю, что перед тобой — большое будущее…
Вскоре фактория осталась позади.
Уже который день Айстис с индийскими купцами, сидя на спине слона, продвигался все дальше и дальше на север.
Теперь слоны отдыхают. Они спят, опершись спиной о дерево, вытянув хобот. Время от времени они сгибают хобот и засовывают его в рот — совсем как маленькие дети, когда суют в рот кулачок… Слоны тихонько похрапывают. При малейшем подозрении они вытаскивают хобот изо рта, нюхают воздух вокруг и снова засыпают…