По следу смеющегося маньяка. Ложная жертва. Крылья безумия
Шрифт:
– Подожди-ка, Чарли, ну-ка растолкуй мне, о чем это ты.
– Один местный хмырь, который подвизается внештатным корреспондентом от Президентской ассоциации, должен был приехать опознать трупы и посмотреть, не имеют ли убитые отношения к турниру. Но он куда-то задевался, и поэтому вместо него пригласили старого доброго Чарли. Чарли, конечно, согласился и тут же наткнулся на старого знакомого.
– Где?
– Здесь, на холодных плитах в подвале. Не тот, что с разнесенным лицом, а другой.
– Ты знал его?
Чарли кивнул:
– В некотором роде. Зовут Джек Уинтерс. Правда, не могу ручаться, что мои знания о
– И ты платил ему?
– Послушай, маэстро, имей я деньги на подобные вещи, я бы не работал корреспондентом даже в таком солидном журнале как «Ньюс вью», а нежился бы на собственной вилле где-нибудь на французской Ривьере. Но я не собираюсь тут сейчас выводить на чистую воду Джека Уинтерса, хотя бы из добрых воспоминаний.
– О чем?
– А он умел по-настоящему рассмешить. В наше время мало кто обладает этим даром. Ради пары хороших анекдотов я бы согласился слушать всю эту галиматью, которую обычно несут люди.
– Ну а как же насчет Эллен Ландерс? Ведь ты говоришь, она влипла?
– Ах это? Ну слушай. В прошлое воскресенье я был в Саратоге. Это штат Нью-Йорк. Сто пятьдесят миль отсюда. В субботу там был забег, и я знал, на кого ставить. Я даже поделился секретом с этим лоботрясом Уинтерсом, потому что он опять развеселил меня уморительным анекдотом. Я поставил на определенную лошадь свою недельную зарплату и проиграл – имевшаяся у меня информация оказалась уткой. В тот же вечер я напился вдребодан, а утром нашел одно местечко, где собирался похмелиться водочкой. Там я встретил на улице Уинтерса с приятелем. Звали второго парня Джерри. Они проигрались в пух и прах и пытались поймать тачку, чтобы бесплатно добраться до Нью-Йорка. Я почувствовал себя виноватым в их проигрыше и, чтобы загладить вину, купил им по двойному бурбону и по гамбургеру – последний они попросту выклянчили у меня. Я предложил подбросить их в город, когда приду в себя. Уинтерс похвастался, что на предстоящей неделе ожидает хорошей работенки и сможет отплатить мне, тоже угостив выпивкой. В общем, мы все трое выехали из Саратоги в четыре часа, несколько раз останавливались, чтобы отлить, и что-то около одиннадцати были уже на Вестсайдском шоссе. – Налитые кровью глаза снова заморгали, глядя на Питера. – Все. Конец истории.
Питер задумался. Именно в тот день Эллен Ландерс купалась в лесном озере. Она выбралась на противоположный берег, погрелась на солнышке, потом переплыла обратно, и там на нее напали. Но напали совсем не те, кого сегодня днем нашли убитыми возле ее крыльца. Потому что, когда Эллен Ландерс подверглась нападению, эти люди бражничали с Чарли Рейнольдсом в одном из баров где-то между Саратогой и Нью-Йорком.
Питер почувствовал сухость во рту.
– А второй парень, Чарли? Это был Джерри?
– Да.
– Но
– Да, зрелище не из приятных. Он был неплохим парнем. Именно, что был – по-другому теперь не скажешь. Цирковой трюкач, выступал в шапито, а потом, совсем недавно, снюхался с Уинтерсом. Все мечтал о легких бабках.
– Но почему ты уверен, что это Джерри? Джерри… Как его там?
– Никогда не интересовался его фамилией, зато точно знаю, что у него отсутствовал левый мизинец. Он лишился его не сегодня, а давно – где-то в Германии лет двадцать назад пулей оторвало. Так что похоже, Питер, наша юная леди пришила не тех, кого надо.
– Да, похоже на то.
– Не очень-то уютно чувствую я теперь себя из-за того, что чуть ли не собственноручно захлопнул за нею ловушку. Отпечатки пальцев обоих дружков хранятся в ФБР, люди оттуда будут здесь через пару часов. Представляешь, каково теперь будет ей, ухлопавшей двух невиновных парней?
– Да, дело плохо, – согласился Питер. – А скажи, Чарли, что мог делать Уинтерс со своим другом здесь, в Делафилде?
Толстяк пожал плечами:
– Здесь крутятся большие деньги. На соревнованиях такого масштаба мелких ставок не бывает. Возможно, Уинтерс надыбал где-нибудь шальных деньжат и решил попытать счастья. С другой стороны, он сам говорил, что ожидает на этой неделе работенки. Впрочем, мог и брехать в надежде раскрутить меня еще на стаканчик.
Маклин выглядел усталым, к тому же теперь ему уже не мешало побриться. Возле его стола стоял одетый в спортивную куртку почти наголо подстриженный блондин с квадратной челюстью и холодными серыми глазами. Питеру при виде его вспомнился классический образ немецкого офицера из фильмов о Второй мировой войне. Единственное, чего ему не хватало, это рассекавшего щеку шрама. Маклин представил его Питеру как Гуса Крамма, начальника службы безопасности «Делафилд компани».
– Леди пока не связывалась с вами? – спросил Маклин.
– Мисс Ландерс? Нет.
– Значит, она вас подставила. Ну что ж, я прихожу к выводу, что она намеренно от нас скрывается.
– С чего вы взяли?
– Она застрелила не тех парней, вот с чего. Разве ваш друг Рейнольдс не рассказал вам?
– Он сказал, что убитых не было здесь в воскресенье.
– А это значит, что она застрелила не тех, – заключил Маклин.
Дела обстояли так, что яснее некуда, и все же Питер поймал себя на том, что упорно отстаивает свою идею.
– Если она действительно застрелила их, как же она тогда, по-вашему, узнала, что это не те люди? – спросил он.
Маклин устремил на Питера усталый взгляд.
– Если она застрелила их, – продолжал Питер, – значит, они сказали что-то такое, от чего она решила, что это насильники. А быть может, ей померещились знакомыми их голоса. Но откуда она могла узнать, что убила не тех, если только кто-нибудь не рассказал ей, что их не было здесь в воскресенье? А тогда зачем ей бежать?
– Поддалась панике, истерии, – предположил Маклин. – А как еще может реагировать нормальная девушка, если ее сначала изнасиловали, а потом вынудили пойти на убийство? Такие вещи случаются не каждый день. Видать, что-то у нее внутри щелкнуло, оборвалось. – Он перевел взгляд на Крамма, начальника службы безопасности завода. – Вот у Гуса тут имеются другие предположения.