По ту сторону синих гор
Шрифт:
Мы с кайгеном молча смотрели на колышущиеся лоскуты пламени в камине и слушали тишину, нарушаемую лишь треском сгорающих поленьев.
Молчать рядом с мужем в освещённом огнём полумраке внезапно оказалось легко и удобно, так будто мы делали это тысячу раз, как люди прожившие рядом не один десяток лет, без слов понимающие друг друга.
Он взял в руки кружку с чаем, отпил глоток и протянул её мне. Поскольку кружка была одна на двоих, этот его жест показался мне невероятно интимным, как оголённая часть души. Словно он предлагал
Я не смогла отказаться. Или не захотела. Не знаю.
Его глубокий и низкий голос расторг тишину, послав волну колючих мурашек у меня по спине.
– Отец при жизни никогда сюда меня не пускал. И я тайком следил за ним, когда он поднимался в мансарду по ночам и сидел на этом самом месте, просто глядя на огонь, как мы с тобой сейчас. Раньше я думал, что он приходит сюда сожалеть о своих ошибках. И только сегодня понял, что отец здесь искал её. В этих вещах, в памяти, которую хранят эти стены, во всём, что напоминало ему о ней... Если бы не твои слова, я никогда бы не обратил внимание на то, что у камина всегда стояло два кресла. Два... Понимаешь?..
Я понимала. Возможно, тридцать зим назад его родители сидели рядом друг с другом на этом самом месте, пили чай и грелись у огня.
И ещё я понимала, что впервые в жизни моему мужу есть с кем об этом поговорить - о том важном и болезненном, что он всегда прятал глубоко внутри. Сегодня в своей тайной грусти он был не одинок.
– Я узнал, что Исгирда мне не настоящая мать только после смерти отца. И сколько не пытался найти хоть у кого-то ответы на свои вопросы - всегда натыкался на стену тайны и молчания. Мне даже имени матери не говорили. Горд назвал его только после смерти моей третьей жены, когда понял, что я начал верить слухам о проклятье. И это всё... К остальным моим просьбам рассказать кем была моя мать, дильфар всегда оставался равнодушен.
– И чем он объяснял свой отказ?
– Говорил, что ещё не время, - тяжело вздохнул кайген и горько усмехнулся.
– Возможно, он был прав. Это мешало бы мне ненавидеть всех вас.
Муж повернул голову и посмотрел на меня в упор. Я сделала терпкий горячий глоток чая, обдумывая сказанное, а затем протянула кружку мужчине, принимая от него эстафету откровения.
– Не думала, что в этом мы с тобой так похожи. Моя мать тоже умерла во время родов. Отец чуть раньше - при битве в Хель-Тери. И я знаю о них совсем немного. Лишь то, что успевала рассказать мне Эуреза, когда не была занята государственными делами. Мои родители были боевыми магами. Не очень удачливыми, раз оставили меня одну, а всю заботу обо мне взяла на себя королева.
В глазах кайгена мелькнуло сочувствие, и я качнула головой.
– Нет, я не жалуюсь. Я ни в чём не нуждалась. Меня растили и учили как особу королевской крови. Но иногда хотелось просто быть обычной девушкой,
Муж задумчиво отхлебнул чая, и уже по традиции передал кружку мне.
– Я не знаю, какой была родившая меня женщина, но Исгирда всегда любила меня, как родного, не делая разницы между мной и Иденом. Она не стеснялась нас целовать, обнимать и даже охаживать хворостиной, когда мы баловались. Просто моё детство закончилось в десять лет со смертью отца. И уже я не позволял матери обращаться со мной, как с маленьким. Негоже тискать, гладить по голове и обнимать оэна клана и Хранителя Сивильгарда!
– Оэну клана совсем не помешало бы иногда не так строго относиться к себе и другим, - мягко заметила я, только сейчас понимая характер мужа и обстоятельства сделавшие его таким.
– Я говорю о твоей семье. Не обязательно бить своих, чтобы чужие боялись!
– Я никогда никого из них не бил!
– тут же возмутился кайген, и я сокрушённо покачала головой:
– Конечно не бил! Это фигура речи. Я имела в виду, что ты всё время рычишь на всех: на Исгриду, на брата, на меня...
– Ты меня всё время провоцируешь!
– огрызнулся муж, тут же вспомнив прописную истину, что лучшая защита - это нападение!
– Это, например, когда?
– не поддалась на провокацию я.
– Когда сегодня тащил меня сюда не разобравшись, или рано утром, когда не объяснил мне, что означает подарок твоего брата?
Муж подавился вздохом, неуютно заёрзал в кресле и опустил глаза.
Надо же, попала в цель!
Не останавливаясь на достигнутом, я передала кайгену чай и спокойно спросила:
– Почему ты не рассказал мне что такое даннам?
Губы кайгена на миг сложились в кривой улыбке.
– Потому что понял - подарок брата уже не имеет никакого значения.
– Имеет, - с укором возразила я.
– Ты разве не понимаешь, что скрывая от меня правду, поступаешь со мной так же, как с тобой Горд и твой отец. А у тебя в отличие от них какие аргументы? Тоже ещё не время? Сколько ещё я должна попадать в идиотские ситуации, чтобы это время пришло?
– Ты не понимаешь...
– вздохнул муж.
– Кайгены другие... Не такие, как эринейцы. Совсем другие...
– Я вижу, - хмыкнула в ответ.
– Но несмотря ни на что, разница в культуре, воспитании и традициях не мешает нам с тобой сейчас спокойно разговаривать друг с другом.
Супруг устало потёр переносицу, и тихо признался:
– Я хотел, чтобы ты к нам привыкла.
– Думаешь, это как-то заставило бы меня считать вашу сатру нормой?