По ту сторону жизни, по ту сторону света
Шрифт:
– Тук-тук! – басом говорю я. – Не ждали? А я припёрся!
И мерзко хохочу.
– Ждали, – отвечает мне Тёмный, уютно развалившийся в каком-то подобии кресла. – Проходите.
Ну, коль уж приглашают! Прохожу до стола, ногой отодвигаю лавку, перешагиваю через неё, сажусь, ставя локти на стол и наваливаясь на руки. Слева от Тёмного стоит боец, за моей спиной, у двери ещё двое. Все с ножами и с боевыми артефактами наготове. Боятся. И верно! А для чего я тут лицедея изображал? Медведицу Беру и Алатырь-камень показывал? Чтобы повысить свою
– Ну? – спрашиваю я.
– Я – Мастер Тьмы Рык Сумерек. Как к вам обращаться? – представляется Тёмный. У него медалька с мишенью из девяти окружностей.
– Обращаться вежливо и обходительно. Отзываюсь на имя Мрачный Оптимист, – отвечаю я.
– Оптимист? Это имя что-то значит? – удивляется Тёмный.
– Весельчак.
– Мрачный Весельчак, – хмыкает Рык Сумерек, – многозначно.
– Ты для этого меня звал? – злюсь я. – Чтобы обсудить моё имя?
– Нет, конечно! – выставляет ладони Рык. – Вы нас заинтересовали. И мы бы хотели обсудить с вами условия сотрудничества.
Есть! Рыбка заглотила наживку, крючок уже впился в её розовые жабры. Теперь надо травить её к берегу. То отпуская леску, то подтягивая. Не спеша, чтобы не сорвалась.
– Мы? – удивляюсь я. – Ты о себе во множественном числе? А не слишком ли ты нос задрал, Тёмный?
– Мы – не я. Я лишь представляю наше сообщество. И веду дела от имени Нового Мира, – отвечает Тёмный, весь аж надуваясь от важности произнесённых слов.
– Нового Мира? – переспрашиваю я, демонстративно обводя пустой стол взглядом.
– Нового мирового порядка. – Рык Сумерек ещё больше раздувается от собственного величия. Мне противно даже стало. – Где не будет деления людей на знать и чернь. Где то, кем ты родился…
– Я тебя сейчас в окно выкину, – спокойно говорю я, вставая. Видя, что люди Рыка дёрнулись, добавляю: – Вместе с твоими холуями.
Тёмный жестом заставляет своих прихвостней убрать боевые артефакты. Смотрит на меня с недоумением:
– Почему?
– Ох, говорила мне мама не связываться с иканутыми на всю голову! – стенаю я, перешагивая лавку в направлении выхода. – Нет, ко мне всё время лезут эти блаженные дурачки. Одному истину давно умерших нелюдей подавай, другим новое мироустройство!
– Постойте! – вскакивает Рык, ещё раз жестом останавливая своих людей. – Чем вас не устраивает новый мировой порядок?
– Да мне класть на него весь вчерашний, переработанный, ужин! – рыкнул я. – Вместе с существующим миропорядком. Ты мне золото дашь? Если нет – прощай!
Тёмный потух. Что, дядя, не прокатило задаром и красивой агиткой завербовать? То-то! У меня иммунитет к этому бреду. В моей памяти хранится столько вариантов развития этого вашего «нового мирового беспорядка»! Но я помню главное – «новый миропорядок» в
– Сколько? – уныло спрашивает Тёмный.
– Две тысячи золотом. Сейчас! – отвечаю я. – Тогда и поговорим хоть о новом порядке, хоть о новом беспорядке.
– У меня нет столько! – воскликнул Рык.
Поспешил ты, дядя! Ох, и поспешил, с высказываниями! Лох ты, Тёмный, а не тайный манипулятор! А то я не знаю, что у тебя нет! А были бы две тысячи, назвал бы – три! Было бы пять штукарей, я бы назвал – десяток!
– Бывай! – махнул я рукой, отворачиваясь. – Желаю успеха в этом вашем… как его? А, новый мировой беспредел!
– Не уходи! – кричит Тёмный. – Я не могу решать за такие крупные суммы! Но ты нам нужен!
Какой же лох! Ну, разве можно так явно сдавать свои позиции?
– А кто решает? – повернув голову, через плечо, уже в дверях, спрашиваю я.
– Это не здесь! – горячится Тёмный. – Там!
И указывает на юг.
– Бывай! Не кашляй! – говорю я, шагая через порог.
– Ты нам нужен! – кричит в спину Тёмный. – Рассчитаемся потом!
– Золото вперёд! – отвечаю я, вцепившись в перила, спуская себя руками по лестнице.
Всё! Есть! Все намеченные цели на сегодня достигнуты.
Пора на воздух, выводить эту гадость из моей крови. Пересекаю зал, где большая часть народа уже успокоилась, валялась вповалку. Выхожу на улицу. Ночь хоть уже и скатилась к завершению, а до рассвета ещё не скоро. Но ночь не была темна. Кроме двух лун над головой в безоблачном небе, моё ночное зрение мертвяка было мне сохранено и в этом теле. Потому браткам Кочарыша с ним самим во главе не удалось подобраться незамеченными. Достаю «концевой рукав», начинаю мочиться прямо перед собой, прямо перед ними соответственно.
– Ну? – рычу я на них.
Мнутся. В драку тоже не бросаются. Почему? Единственный способ освободить Кочарыша – убить меня. Чего ждёте? Окончания процедуры. Вот, закончил, даже убрал всё.
– Ну? – повторяю я.
Кочарыш преклоняет колено.
– Что прикажешь, хозяин? – спрашивает он.
– Беги в сторону Столицы, пока не устанешь. – Отмахнулся я от него. – А как устанешь, ещё беги. Как не сможешь бежать – ползи. Как умирать будешь от усталости, разворачивайся и беги обратно.
Кочарыш встал. Мнётся.
– А людям моим? – спрашивает.
– Что людям твоим? – удивляюсь я.
– Им что прикажешь? – разъясняет Кочарыш.
– Ничего не прикажу. Ты моя вещь. А они мне не нужны. Гуляйте! Да, ты, вещь, сначала сходи к тому мастеру, что для меня делает упряжь на моего коня, и поторопи его. Надоело мне ждать. А потом побежишь. Понятно? А вам что не понятно? Все вон!
Разбегаются. А так как мне полегчало, то лезу прямо по стене наверх, туда, к лунам и свежему воздуху. Не люблю средневековье. Оно вонючее.