По завету Гиппократа (сборник)

Ибрагимова Мариам Ибрагимовна

Когда «прогрессивное человечество» отмечало столетие со дня рождения Георгия Константиновича, у входа во второй корпус санатория имени 10-летия Октября, где впервые поправлял своё здоровье Димитров, в знак памяти об этом замечательном человеке появилась мемориальная доска. Символом дружбы народов Советского Союза и Болгарии является и название одного из крупнейших в Кисловодске санаториев – имени Димитрова.

Передо мной – фотокопия из семейного альбома бывшего лечащего врача санатория имени 10-летия Октября А.А. Попова. На оборотной стороне надпись: «Уважаемый Александр Андреевич! За всё оказанное мне внимание и заботу обо

мне примите мою сердечную благодарность. 31.01.1936 г. В. Пик».

На его мужественном лице сияет лучезарная улыбка. Весёлый и в то же время проницательный взгляд под лёгким прищуром век.

Обратимся к воспоминаниям старого партийного работника, отдыхавшего в то время и сидевшего за одним столом с Вильгельмом Пиком.

– Вильгельм Пик – человек обаятельный, очень общительный. Что примечательно – первым приветливо раскланивался со встречными.

…Вечер в санаторном клубе. Массовик-затейник объявляет танец фокстрот. В те времена европейские танцы только начинали входить в моду. Но тут особый случай – присутствуют партийные работники высокого ранга. Одни продолжали сидеть, другие стоять у дверей. Они принципиально не хотели признавать никаких проявлений культуры буржуазного Запада – также, как ношение шляп и галстуков. И вдруг поднимается Вильгельм Пик, выходит в круг и начинает танцевать фокстрот со своей переводчицей. Да так красиво, грациозно, что окружающие его представители «передового отряда строителей коммунизма» разинули рты. И это танцует при всем народе один из выдающихся деятелей германского и международного рабочего движения! Основатель и руководитель партии коммунистов в Германии. В свои 55 лет…

В этот вечер многие из отдыхающих партийных работников решили отказаться от устаревших принципов. И на другой день записались в танцевальный кружок и с таким усердием разучивали фокстрот и танго, что к концу лечения плясали не хуже зарубежных гостей.

В довоенное время в санатории имени 10-летия Октября укрепляли своё здоровье Вальтер Ульбрихт и Клара Цеткин. Летом 1924 года сюда приезжала Надежда Константиновна Крупская. Её поселили на даче «Каре». В то же время там отдыхала Клара Цеткин.

Видя, как тяжело переживает Надежда Константиновна смерть Ильича, Клара Цеткин старалась отвлечь её от гнетущих мыслей, окружала вниманием и заботой. Печальный отдых Крупской пытались облегчить и отдыхавшие здесь В.В. Куйбышев, Г.М. Кржижановский. Во время лечения Надежда Константиновна старалась не оставаться одна со своими мыслями. Вместе с Кларой Цеткин они посещали Дом матери и ребёнка, детские дома, школы, устраивали встречи с женщинами.

На одной из таких встреч Надежда Константиновна и Клара Цеткин с увлечением слушали рассказ горянки, работавшей на Кисловодском железнодорожном вокзале уборщицей. Горянка рассказывала о том, как в годы, когда в городах Кавказских Минеральных Вод лютовали казачьи сотни Шкуро, она по заданию одного из командиров партизанского отряда, освобождавшего Кисловодск от шкуровцев, переодевшись в тряпьё нищенки, с сумой в руках, проникала как разведчица в места расположения шкуровских сотен в Пятигорске, Ессентуках, Минеральных Водах и добывала важные сведения о местах расположения, приблизительной численности войск, наличии артиллерийских батарей, местах выпаса лошадей.

Во время этой встречи Надежде Константиновне вручили телеграмму. Прочтя её, Крупская сказала: «Приезжает Мария Ильинична, сестра Владимира Ильича».

Все присутствовавшие отправились вместе с Надеждой Константиновной и Кларой Цеткин на перрон. Подошёл поезд. Показалась любимая сестра Ильича

Маняшка. После тёплых объятий близких и приветствий женщин-кисловодчанок и отдыхающих, присоединившихся к горянкам, последние попросили Крупскую, Цеткин и Марию Ульянову сфотографироваться вместе с ними.

Из известных советских партийных и государственных деятелей, пожалуй, чаще других бывал в Кисловодске Константин Григорьевич Орджоникидзе. Душевный человек, он всегда готов был прийти на помощь людям. Это в бытность Серго первым секретарём Закавказского крайкома партии на дверях его кабинета появилась табличка: «Приём у Орджоникидзе всегда», а через некоторое время добавлено: «Если его нет в крайкоме, просьба обращаться домой: улица Джапаридзе, дом 5». Когда его помощник недоумённо пожал плечами, Константин Григорьевич объяснил: «Крестьянин, приехавший за сорок вёрст в Тифлис, хочет поговорить с секретарём крайкома сегодня, сейчас, а не в понедельник, среду или в пятницу с двенадцати до трёх».

Приезжая в Кисловодск, Орджоникидзе обычно поселялся на даче «Кобот», что на улице Коминтерна, рядом с парком и источником «Нарзан». Любил ходить пешком, получая удовольствие от встреч с людьми. Любил повторять: «Чем больше мы, руководители, ходим по улицам пешком, тем больше будем знать жизнь и нужды людей».

Утомлённый напряжённым трудом министра тяжёлой промышленности в начальный период индустриализации страны, Серго Орджоникидзе приехал в Кисловодск осенью 1934 года. Он решил возвести дворец здоровья для рабочих тяжёлой промышленности всей страны.

Вместе с архитектором М.Я. Гинзбургом Георгий Константинович обошёл окрестности Кисловодска, поднялся на Георгиевское плато, окинул его восторженным взглядом и произнёс: «Здесь построим комбинат здоровья» – и возложил первый камень на выбранное место.

Выехав в Москву с проектом, подготовленным Гинзбургом, Георгий Константинович пригласил к себе известного инженера-строителя Москвы П.А. Аксёнова, чтобы посоветоваться с ним. Проект был одобрен. После подготовки соответствующей сметной документации в Кисловодске приступили к строительству одного из лучших санаториев края. Этот величественный дворец здоровья строился под наблюдением и контролем Орджоникидзе. Он стал приезжать в Кисловодск чаще, иногда на день-два, чтобы на месте убедиться в благополучии своего нарождающегося детища.

Любитель природы Кавказа, он умел не только восхищаться её красотами, но и беречь её. В 1936 году, когда начали строить Каскадную лестницу – кратчайший путь от Георгиевского плато в лесистую балку, откуда рукой подать до города, Георгий Константинович заволновался. Крутой склон горы, где планировали построить ступенчатый каскад, украшали красивейшие гималайские ели. Не позволил Орджоникидзе выкорчевать их. Эти голубые красавицы были обкопаны так, чтобы не повредить корневища, и с помощью морского троса и мощного по тем временам гусеничного трактора ЧТЗ подняты и пересажены под окна главного корпуса. К великой радости Серго, все они прижились на новом месте.

В канун своего 50-летия Орджоникидзе решил провести отпуск в курортном Кисловодске, чтобы здесь тихо, скромно, в узком кругу близких отметить юбилей.

Кисловодская природа, сменив свой пышный зелёный наряд после бурного лета, погрузилась в дремоту в золотисто-багряном уборе. Настрой природы импонировал настроению человека, прожившего полвека в непрерывном напряжении. Казалось, что время приезда Серго осталось незамеченным. Но это только казалось Серго и Зинаиде Гавриловне – его супруге. Земля, как говорится, полнится слухами, а ветры разносят их.