Победа. Том 1
Шрифт:
Он с досадой подумал, что наверху его ждет неоконченная работа. Но прежде чем уйти, он должен был допить кофе и хотя бы несколько минут побыть с хозяевами.
Наконец кофе был выпит. Воронов уже встал, чтобы попрощаться,, как вдруг раздался сильный стук в наружную дверь. Затем оглушительно прозвенел звонок.
Воронов вопросительно посмотрел на Германа, потом на Грету, но увидел, что и они испуганно глядят друг на друга.
Вольф встал из-за стола и пошел в переднюю.
До Воронова тотчас донеслась
– Хэлло, Майкл-беби!– широко улыбаясь, крикнул он. Почти оттолкнув Вольфа и не обращая никакого внимания на Грету, Брайт бросился к Воронову.– Я объездил весь этот городишко в поисках твоей проклятой Шопингоорстресси!– быстро заговорил он.– Записку твою я, конечно, прочел, потом потерял, а название запомнил. Но ни один немец не знает такой улицы. Мы заключили пари с этим английским снобом - он уверял, что ты живешь в Бабельсберге. А я утверждал, что ты честный парень и живешь в Пот.сдаме. Мы поспорили на сто баков. Я ужо решил, что ты и вправду соврал. Никто в городе не знает этой чертовой улицы...
Брайт словно строчил из автомата.
– Хватит, Чарльз!– воскликнул Воронов. Его раздражало бесцеремонное вторжение Брайта в чужой дом.– Во-первых, не "Шопингоор", а "Шопенгауэр" и не "стресси", а "штрассе". Во-вторых, не мешало бы поздороваться с хозяевами дома.
– О-о, - будто только сейчас увидев Германа и Грету, крикнул Брайт, простите, леди, простите, сэр!– Он поднес руку к пилотке.
– Американский корреспондент Чарльз Брайт, - сказал Воронов по-немецки, - просит извинить его за столь шумное вторжение.
– Яволь, яволь, - улыбаясь залепетала Грета.– Скажите мистеру Брайту, что мы очень любим американцев.
Я сейчас сварю для него чашечку кофе!
– Тебе предлагают выпить кофе, - перевел Воронов.– Но имей в виду: он без сахара.
– К черту кофе! Я выиграл сто баков. По этому поводу надо выпить. У них есть виски?
– Это бедный немецкий дом, - укоризненно сказал Воронов.– Рабочая семья...
– Яволь!– теперь уже по-немецки воскликнул Брайт.– Айн момент!
Он стремглав кинулся к двери и через несколько минут появился в столовой с бутылкой виски в руках. Приложив ее к плечу и направив горлышко на Вольфа, он радостно крикнул:
– Банг-банг! Гитлер капут!
Болезненная гримаса на мгновение исказила лицо Вольфа. Но он тут же овладел собой и натянуто улыбнулся.
– Стаканы найдутся?– деловито осведомился Брайт.
Грета достала из шкафа несколько маленьких стопок.
– В России, кажется, пьют так?– Брайт опрокинул виски в рот, вытаращил глаза, расправил воображаемые усы и крякнул.
Не глядя ни на кого, кроме Воронова,
– Поехали, Майкл!
– Куда?
– Разве я не сказал?– искренне удивился Брайт.– Черт знает, как это здесь называется. Мы зовем это место просто "Underground". Собираемся там по вечерам. Поехали!
"Underground"?– мысленно повторил Воронов и подумал: - Что это такое?" По-английски это слово могло означать "подполье", вообще нечто подземное, а в самой Апглии так, кажется, называют метро.
Неожиданное предложение, сделанное Брайтом, и, главное, уверенность, что оно будет безоговорочно принято, окончательно разозлили Воронова.
– Никуда я не поеду!– резко сказал он.
– Но я же получу сто баков, если предъявлю тебя Стюарту! Помнишь того английского парня в золотых очках, с которым я познакомил тебя утром? Ты хочешь лишить меня сотни баков?
Все это Брайт проговорил жалобно-просительным тоном.
– Я работаю, - решительно сказал Воронов, думая о том, что с Брайтом невозможно разговаривать всерьез.- Пишу кое-что и никуда не поеду.
– А мои сто баков?
Нет, на этого парня нельзя было сердиться!
– Я напишу тебе расписку. Предъявишь своему Стюарту, - добродушно усмехнулся Воронов.
Брайт на мгновение задумался.
– Не пойдет!– убежденно возразил он.– Если ты напишешь по-русски, Стюарт ни черта не поймет. А если по-английски, то как я докажу, что писал именно ты?
Воронов пожал плечами.
– Послушай, Майкл, - продолжал Брайт уже серьезно.– Неужели тебе не интересно поближе познакомиться со своими западными коллегами? Или русским журналистам запрещено общаться с нами? Тогда скажи прямо, и я исчезну.
Слова Брайта задели Воронова за живое. "Мне не только не запрещено, а, наоборот, поручено как можно чаще общаться с вами, - подумал он.– Вместо того чтобы вымучивать статью, не лучше ли потолкаться среди иностранных журналистов? Тогда и название "Вокруг Конференции" будет оправдано. В конце концов, впереди еще целая ночь. К завтрашнему утру статья может быть готова".
– Ты доставишь меня обратно?– нерешительно спросил Воронов.
– Конечно!– с готовностью ответил Брайт.
– Господин Вольф, - спросил Воронов после паузы, - я не очень обеспокою вас, если переночую сегодня здесь?
– Комната в вашем распоряжении в любое время дня и ночи.
– Тогда у меня к вам просьба.– Встреча с иностранными коллегами уже казалась Воронову чрезвычайно заманчивой и полезной для дела.– В восемь часов сюда придет моя машина. Я напишу записку и попрошу вас передать ео шоферу.
– Яволь, манн хэрр.
Подняться наверх, написать записку и вручить ее Вольфу было делом нескольких минут.