Победить Наполеона. Отечественная война 1812 года
Шрифт:
Гортензии было двенадцать лет, когда её отдали в пансион мадам Кампан, самый, пожалуй, престижный в Париже. Там одновременно с ней воспитывалась сестра Наполеона Каролина и сыгравшая некоторую роль в его жизни красавица Элеонора Денюэль де ля Плэнь. Надо сказать, что ни одна из девиц интереса у Гортензии не вызывала. Когда мать однажды привела в пансион человека, за которого собралась выйти замуж, Гортензия была оскорблена. Она считала, что память об отце, обезглавленном на площади Насьон за четыре дня до падения кровавого режима Робеспьера, должна быть священна, и не скрыла от Наполеона возмущения и неприязни. Но обаяние этого человека, когда он того хотел, было неотразимо. Он не просто усыновил детей Жозефины, он стал их
Гортензия была умна, блестяще образована, красива и щедро одарена талантами: положила на музыку многие стихи своих любимых поэтов и свои собственные, сочинила немало песен, которые были весьма популярны в XIX веке. Одна из них во времена, когда императором (Наполеоном III) стал её третий сын, Карл Людовик Наполеон, была французским национальным гимном.
К сожалению, при всех достоинствах личная жизнь её с самого начала складывалась неудачно. Она полюбила Жерара Дюрока, одного из самых близких к Наполеону людей. Готовилась к свадьбе. То, что Дюрок отправился с дипломатической миссией в Петербург, казалось, не представляло никакой угрозы её счастью. Но когда он вернулся, его будто подменили: в резкой, не терпящей возражений форме он отказался жениться. Более того, заявил, что не расположен играть роль Жоржа Дандена. Тем, кто забыл, чем знаменит этот мольеровский персонаж, напомню: это богатый мещанин, задумавший жениться на дочери аристократа и вынужденный терпеть презрительные поучения сановных родственников. Он стал синонимом попавшего по собственной вине впросак простака. А выражение «Vous Pavez voulu! Georges Dandin!» («Вы этого хотели, Жорж Данден!») стало крылатой фразой, означающей «сам виноват в своих бедах».
Может быть, Гортензия и не переживала бы оскорбительный разрыв с женихом так мучительно, если бы родители не задумали укрепить союз двух семейств, выдав её замуж за Людовика, младшего брата Наполеона. Это неожиданное на первый взгляд решение даёт основание призадуматься: уж не попросили ли верного Дюрока отказаться от невесты ради осуществления планов Жозефины и Наполеона? Его безграничная преданность вполне позволяет допустить, что не было просьбы Наполеона, в которой он мог бы отказать.
Свадьба состоялась 4 января 1801 года. Невесте было восемнадцать лет, жениху – двадцать три. Он был страстно влюблен в другую девушку, мечтал на ней жениться, но Наполеон решил иначе, а Людовик был слишком слабохарактерен, чтобы противиться воле брата.
Констан вспоминал, что «добрая Жозефина делала всё, что только от неё зависело, чтобы сблизить супругов, она сознавала, что это супружество было делом рук её, и ей хотелось соединить свой личный интерес или, по крайней мере, то, что она считала таковым, со счастьем своей дочери; но все её усилия и просьбы оставались бесплодными».
«Ей хотелось соединить свой личный интерес или, по крайней мере, то, что она считала таковым, со счастьем своей дочери…» Что значит эта фраза верного камердинера, знавшего о жизни своих хозяев едва ли не больше, чем они сами? Какими тайными мотивами руководствовалась Жозефина, устраивая этот заранее обречённый брак? Предположить, что счастье дочери её не интересовало, невозможно. Гортензию она любила. Очень любила. Что же это за личный интерес? Подозреваю (утверждать не смею), что дело было в том, что она убедилась окончательно: родить Наполеону наследника сама уже не сможет. Жить под постоянной угрозой, что он её бросит, не было сил. Вот она и решила: Гортензия родит сына, в котором сольётся кровь Богарне и Бонапартов. Это будет как бы их общий ребёнок. Почему бы ему не стать законным наследником?
Но когда Гортензия родила первого сына, Наполеона Людовика Карла (это случилось в 1802 году), поползли слухи о том, что она была любовницей отчима и её первенец – сын Наполеона. Уже двести лет прошло, а слухи всё не утихают. Историки ожесточённо
Судя по всему, это совершеннейший вымысел, скорее всего, рождённый в недрах семейства Буонапарте, люто ненавидевшего Жозефину и готового на всё, чтобы развести её с мужем, а уж если не получится, хотя бы отравить ей жизнь. Но грязный слух отравил существование вовсе не Жозефины (она хорошо знала свою дочь), а несчастного Луи. Подозрительный, неуверенный в себе, он мучил жену безобразными сценами ревности, а желание Наполеона усыновить племянника лишь усугубило его подозрения. Он категорически отказался дать разрешение на это усыновление. Наполеон переубедить брата не сумел. Или не успел. Мальчик прожил всего пять лет.
Других сыновей Людовика Наполеон усыновить и сделать своими наследниками не пытался. Сторонники версии, будто отцом первого сына Гортензии был сам Наполеон, видят в этом факте подтверждение своего мнения. На мой взгляд, абсолютно безосновательно. Думаю, это свидетельствует, во-первых, о том, что Наполеон нежно любил именно Наполеона Людовика Карла, а не просто сына Гортензии и Луи; во-вторых, не получив согласия брата на усыновление, наблюдая дикие скандалы, которые тот устраивал Гортензии, Наполеон просто не хотел давать лишний повод для семейных ссор. Гортензия родила в браке ещё двух сыновей. Первый из них, вернее – второй после умершего первенца, Наполеон Луи, был юношей вполне достойным, охотно и много учился, серьёзно занимался наукой, особенно увлекала его механика. Изучал прошлое семьи Буонапарте, перевел и опубликовал «Историю падения Рима», написанную одним из своих предков, Якопо Буонапарте, сам написал «Историю Флоренции». Не был он, как и большинство членов этой семьи, равнодушен и к политике. Вместе с младшим братом Шарлем Луи Наполеоном (будущим Наполеоном III) примкнул к отряду итальянских инсургентов, восставших против власти римского папы. Женился он по любви на своей двоюродной сестре Шарлотте, дочери дядюшки Жозефа Бонапарта. Она вполне разделяла свободолюбивые устремления мужа. Скончался неожиданно, от детской болезни – кори. Гортензия была безутешна.
Но у неё оставалось ещё два сына. Оба не только относились к ней с нежностью, но высоко ценили её ум и проницательность. Одного из них я уже упоминала. Это Шарль Луи Наполеон, вернувший французский трон династии Бонапартов, потом этот трон потерявший, ставший последним монархом в истории Франции. Но подробный рассказ о нём заставил бы очень далеко уйти от темы книги, а в этом контексте он интересен только тем, что был сыном Гортензии, которого растила и воспитывала она одна, без какой-либо помощи со стороны. Но эти заботы предстоят ей уже после реставрации Бурбонов.
А в 1806 году Наполеон возвёл Луи и Гортензию на голландский престол. Луи по мере сил пытался отстаивать перед братом интересы своих подданных. Гортензию проблемы голландцев особенно не занимали. Отношения с мужем складывались так, что она постоянно искала повод держаться подальше от Гааги.
Людовик если не разрешал официально, то закрывал глаза на нарушения режима континентальной блокады. Это привело к оккупации Голландии французскими войсками. В знак протеста Луи демонстративно отрёкся от престола. После отречения супруги уже не жили вместе. Для обоих это стало освобождением. Луи большую часть времени лечился на европейских курортах. Гортензия поселилась в Париже.
Наполеон любил и брата, и падчерицу, сочувствовал обоим, но (уже в изгнании, на острове Святой Елены) жаловался на её непокорный, неуживчивый нрав. Констан рассказывал, что ссыльный император, в бессчётный раз анализируя прошлое, сетовал на Гортензию: «Последовала бы за мужем в Голландию и оставалась бы при нём, Людовик не бежал бы из Амстердама, а я не был бы вынужден присоединить его королевство к Франции, что способствовало моей погибели в Европе, и многое другое совершилось бы совсем иначе».