Победить смертью храбрых. Мы не рабы!
Шрифт:
При этих словах военачальники переглянулись. Понимающе и утвердительно. Заметив мое недоумение, Терехов пояснил:
– Побудешь на допросе, сам все поймешь. Не возражаешь?
– Нет, – мотнул я головой, хотя, откровенно говоря, не видел в этом особой необходимости.
– Овсеенко, приведи. И попроси нам чаю принести с чем-нибудь. Голодный? – Последняя фраза явно относилась ко мне.
– Только утреннюю раздачу застал, – усмехнулся я, провожая взглядом крепкого высокого бойца, – потом не до
Чай оказался в граненом стакане с подстаканником. Крепкий, от души заваренный. Из закусок мне полагался кусок хлеба с уложенным на него салом.
– Позже поешь нормально, – перехватил мой взгляд Терехов. Боец, принесший чай и бутерброд, отошел в сторону, заняв позицию у двери. Ладони положил на автомат, покоящийся на груди. Напрягшись, я озабоченно посмотрел на капитана. Есть под прицелом не слишком-то полезно для пищеварения. Даже при том, что разведчикам я вроде бы доверял.
– Ешь спокойно.
Я пододвинул к себе чай. Жестяной, штампованный, с какими-то узорами подстаканник. Такие раньше давали в поездах. Поднял стакан и жадно сделал глоток. Затем еще один. Откусил от бутерброда, тщательно пережевал. Только сейчас, ощутив аромат чая и одуряющий запах жратвы, я понял, насколько же я голоден.
– Доставлен. – Овсеенко коротким толчком отправил в комнату Ловкача. Тот, ускорившись, сделал пару шагов и огляделся с независимым видом. Скользнул взглядом по мне, по Терехову и второму офицеру. Посмотрел на автоматчика в углу, не преминул оглянуться за спину, на бойца-бугая. А затем без всякого стеснения подошел к столу, отодвинул стул и уселся:
– Ну, здравствуйте, товарищи. Мне бы тоже чаю.
Не дождавшись ответа, понимающе усмехнулся:
– Пока не в доверии? Ну что ж, понятно. Представлюсь тогда. Майор РККА Демидов Родион Павлович.
Довольный произведенным эффектом, Ловкач посмотрел на капитана и второго офицера. Проследив за его взглядом, я заметил, что Терехов совершенно не изменил выражения лица, а светловолосый лишь удивленно вздернул бровь. Не дождавшись никакой иной реакции на свое заявление, Ловкач, ничуть не растерявший апломба, продолжил:
– Сами знаете, как все сложилось. Может, вы и вправду свалились из какой-то другой реальности. Слухи про вас разные ходят. Однако про то, что случилось, должны быть наслышаны. И про Союз за Уралом, и про сопротивление. Верно?
Не нарушая традиции, капитан и светловолосый офицер вновь промолчали. Мне же становилось все интереснее и интереснее. Что Ловкач далеко не прост, я предполагал изначально. Однако того, что он окажется майором РККА, боюсь, не могло представить и самое больное воображение.
– Ну и? Что с чаем? – Тон Ловкача приобрел требовательную окраску.
– Что ты взял в городе, майор? – совершенно
– Не понял, – замедленно отозвался Ловкач.
– Ты заставил парня сыграть роль отвлекающей силы. Больница, комендатура. А сам, вместо того чтобы на всех парах лететь прочь, отправился в город. Там у тебя произошел бой. Что ты там взял, майор?
– Паника в городе играла нам на руку. Следовало сформировать несколько мобильных групп. Беспорядки в городе обнажили бы блокпосты на выездах. У каждой группы была своя задача.
– Что ты взял в городе, майор?
– Да что вы заладили? – Ловкач взорвался. – Хватит разговаривать со мной так, будто я на допросе! Я, черт побери, все это время сопротивлялся захватчикам, а кто вы такие и откуда взялись, я не имею никакого представления! Не вам меня допрашивать!
Уголовник покраснел от гнева. Раздувая ноздри, зло поджав губы, он смотрел на Терехова.
– Так ты что же, разведчик, получается? – поинтересовался капитан, совершенно не изменив выражения лица. Судя по всему, отчаянная тирада Ловкача не произвела на него никакого впечатления.
– Разведчик! – с вызовом ответил Ловкач.
– И все остальные с тобой – тоже разведчики?
– Завербованные… – нехотя буркнул Ловкач, нервно взглянув за спину, и обратился ко мне: – Ты скажи им, Шустрый! Кто твоих раненых в лазарет пристроил, кто тебе подсобил, чтобы не сожрали тебя за колючкой!
– Москвичева с Волковым после его содействия отправили, – не стал скрывать я, – И однажды в перемахе мы вдвоем поучаствовали.
Капитан коротко мазанул по мне взглядом. Вновь посмотрел на Ловкача:
– Последний раз спрашиваю: что вы взяли в городе? С какой целью туда шли?
Уголовник, зло уставившись на капитана, презрительно сплюнул на пол:
– Да пошел ты! Командир тоже мне нашелся. Перед тобой отчитываться не стану.
Терехов удовлетворенно кивнул. Переглянулся со светловолосым, дождавшись и его ответного кивка. Судя по всему, какое-то решение у них было принято заранее, и теперь офицеры лишь убедились в его правильности.
– Раздевайся.
Ловкач непонимающе прищурился. Терехов повторил:
– Раздевайся полностью, майор. Не тяни резину.
– Ага… раздевайся… – понятливо повторил Ловкач. Поднялся со своего стула, оглянувшись по сторонам. – Сейчас, минутку… разденусь.
И, развернувшись, уголовник прыгнул на меня. Резко, с места, сметая меня на пол вместе со стулом. Я бухнулся, перекатываясь через спину, ожидая немедленного добивания, вполне закономерно предполагая удушение или целую серию в голову. В любом ином случае не имело никакого смысла сваливать меня. Однако Ловкач поступил по-другому. Совершенно иначе.