Победивший платит
Шрифт:
– Не против, если я отойду подальше?
– вежливо спрашиваю, когда на ум приходит одна мысль.
Пелл пожимает плечами.
– Хоть до той стены, - кивком указывает на позицию в двадцати метрах от мишени.
Вот это уже дело. Ножи летят с моих рук - серией: прямой бросок, с оборотом, с разворотом корпуса, из-за плеча, от бедра, хватом за лезвие. Четыре с самого краю по углам, два вплотную в центр. "Конверт". Хитрость невелика, но когда Пелл станет выдергивать ножи для себя, то обнаружит еще одну тонкость - они ушли не только с двойной дистанции, но и утоплены в доску почти по самую рукоять. Кожух энергоблока у машины
Тяжкий вздох на ползала заставляет зрителей отвлечься. Фирн, несколько раздраженный тем, что всеобщее внимание приковано не к нему, демонстративно зевает.
– Это все очень здорово, - кивая на мишень, ощетинившуюся ножами, - но мы сюда пришли общаться или зарабатывать комплекс недостаточного владения оружием?
Хватит, пожалуй... Мое накормленное мужское эго сыто урчит, и я ничуть не против мирно посидеть на диванчике, ожидая возвращения Иллуми. Только хихикаю мысленно: "Хм, комплекс у него. Побаловаться не дал, зануда." Полуобнаженные танцующие красотки приятны взору, пусть по родным домашним меркам танцу не хватает и живости, и хорошей кулачной драки вблизи сцены, если уж на то пошло.
Иллуми подходит ко мне, смотрит сверху вниз, едва заметно улыбаясь. С уважением отмечаю, что, чем бы он ни занимался этажом выше, прическа - волосок к волоску.
– Доволен, Младший? Пора и честь знать. Пойдем.
Почти не двигая губами, добавляет неслышно: - Я соскучился.
Мой Старший решительно и с прямой спиной направляется к выходу, по дороге объясняя друзьям, что на сегодня с него хватит удовольствий - дома ждет супруга...
Уже у порога, почти в спину, долетает реплика Фирна, негромкая, но крайне удачно вклинившаяся в паузу.
– Ладно, Иллуми. Тебя супруга ждет, но Эрика-то нет, оставь младшего повеселиться!
Достаточно громко и очень выразительно, без единой тени улыбки Иллуми чеканит от дверей:
– У моего подопечного не окончился срок траура по супругу. Нужный для здоровья физиологический минимум и необходимость быть представленным нашему кругу - это одно, а предаваться развлечениям ему пока рано.
Хорошо, что я расстался с бокалом, не то поперхнулся бы коктейлем.
Физиологический минимум?
Ну погоди у меня!
Я усилием воли придерживаю выяснение этого вопроса до дома. Салон машины - слишком экзотическое место для того, что за этим должно последовать. Может, как-нибудь потом...
– Как тебе компания?
– добродушно интересуется Иллуми, полулежа на сидении и вытянув длинные ноги.
– Подобрана как по заказу, - хмыкаю.
– Агрессор, эстет и хитрец. И все зубастые.
– Ты не хуже, - ободрительно констатирует он.
– От Фирна не шарахнулся, хотя на то были все шансы. Пеллу по носу нащелкал слегка, а на это немногие решаются. Да и выглядел так, что и на фоне Перышка не потерялся. Короче говоря, я тобой горжусь.
– Ты мне льстишь, - отвечаю небрежно. Но похвала на самом деле приятна и загадочным образом только усиливает плотское желание, на которое накладывается сейчас мужское ревнивое чувство собственника.
– Я просто старался помнить, что они не собираются
Иллуми хохочет.
– Я тебя обожаю, - выдавливает сквозь смех, - за точность формулировок.
– Ты тоже в этом смысле небесталанен, - отдариваю ехидным комплиментом.
– Фраза, с которой ты меня увел... э-э, долго репетировал? Или cболтнул, что на язык пришло?
Машина уже останавливается у дома, мы выходим, можно и зацепить эту тему.
– А что, неплохо вышло?
– с возмутительной гордостью переспрашивает Иллуми.
– Даже Фирн онемел, а ты вылетел из зала пулей. У меня на тебя сегодня виды, учти. Кто-то должен разбирать мою прическу?
Привычный ритуал за закрытой дверью, прелюдия к самому сладкому. Я начинаю вытаскивать скрепляющие сложную конструкцию шпильки по одной, расправляя пряди на плечах - с тем же чувством, как извлекал бы драгоценные гребни из волос дамы, рассчитывая в самом скором времени увидеть эти волосы разметавшимися по подушке. Прическа тугая, почти тяжелая, Иллуми с явным удовольствием жмурится.
– Да ты сейчас уснешь, - подсмеиваюсь, ведя пальцами по шее вплоть до затылочной ямки, зарываясь в волосы.
– Издеваешься?!
– Ого, он даже глаза распахнул возмущенно.
– Не надейся так быстро отделаться.
– О, испугал, сейчас закричу от страха, - чуть тяну за прядь, заставляя запрокинуть голову.
Губы Иллуми расплываются в улыбке, которая выглядит явной провокацией.
– Тогда явятся разбуженные слуги и домашние и начнут тебя спасать. Хочешь?
Не могу удержаться от смеха.
– О да, представляю! Слуги ведут спасательную операцию, извлекая обоих из постели в чем мать родила, за ними наступает твоя жена со скалкой и с криками "Не обижай мальчика!"...
Иллуми фыркает смешком.
– Скорее она упрекнет: "Супруг, как неизящно: насиловать Младшего под аккомпанемент криков в третьей октаве".
Размечтался, дорогой. Сейчас у меня другое настроение.
– Не будем рисковать и поступим с точностью до наоборот, - говорю склонившись к нему, нежно и чуть насмешливо.
– Хочу тебя.
Вот мы уже сидим на краю кровати, и я путаюсь от нетерпения в непонятных застежках и шнурках цетагандийской накидки, а хитрый Иллуми интересуется мне прямо на ухо, и дрожь от теплоты дыхания по ушной раковине отдается аж в затылке: - Подсказывать или сам справишься?
– Да куда нам, - хмыкаю, постигнув, наконец, секрет крепления, - непросвещенным барраярским варварам...
Одежда падает на пол, мы - на простыню. Я подминаю Иллуми, прижимаюсь всем телом, целую плечи, чуть прикусывая и удовлетворенно вздыхая в ответ на откровенную реакцию, оглаживаю бока, грудь, руки... я тяну время, притворяюсь спокойным, ласково и насмешливо советую моему любовнику лежать смирно и терпеть... Он покорно позволяет закинуть его руки мне на шею, я откидываюсь, напрягаю мышцы - и мы уже сидим обнявшись, плотно притиснувшись друг к другу, и у обоих твердо и недвусмысленно стоит, скрывать нет никакой возможности, и хочется так, что невыносимо - время на невинные объятия точно истекло. Прохожусь ладонями по спине, прощупываю ложбинку позвоночника, спускаюсь к копчику, ладонь проскальзывает под ягодицы, сжимается.