Побочный эффект
Шрифт:
– Пожалуйста, не вставайте, - сказала она, протянув газету Липпенкотту. Она указала на статью, отмеченную малиновым крестом.
– Прошу вас прочесть вот это...
В статье говорилось, что все большее число фирм во избежание злоупотреблений при подборе кадров проверяют кандидатов на должность с помощью детекторов лжи.
– Ну что вы, мэм!
– Липпенкотт передал газету Фицпатрику.
– У нас и в мыслях нет подвергать вас испытанию на детекторе лжи!
– А как же иначе вы уверитесь в том, что я сказала правду?
– Попросим ваших друзей в Лондоне, с которыми вы ужинали в день исчезновения мисс Теннант,
Пирс снова потеребила серьгу.
– Вот как раз этого мне очень не хотелось бы, - мягко сказала она.
– Я не сомневаюсь, что вы сумеете побеседовать с ними вполне тактично, и тем не менее мне не хотелось бы, чтобы мои друзья знали, что мною интересуется частный детектив.
Липпенкотт понимающе кивнул.
– Совсем не обязательно мне самому расспрашивать ваших друзей, заметил он.
– Это может сделать и мистер Фицпатрик, когда вернется в Лондон на будущей неделе.
– Не обижайтесь на меня, - Пирс обезоруживающе улыбнулась Фицпатрику, но если их начнет расспрашивать представитель прессы, это вряд ли что-нибудь изменит... Нет, нет, что ни говорите, но наилучший способ, мне кажется, подвергнуть меня испытанию на поли...
– И она запнулась, сделав вид, что с трудом припоминает нужное слово.
– На полиграфе, - подсказал Липпенкотт.
– Да, да, именно на полиграфе!
– Она одарила Липпенкотта и Фицпатрика благодарной улыбкой; оба озадаченно переглянулись, а Пирс с воодушевлением продолжала: - Давайте я повторю свой рассказ перед полиграфом, тогда сразу же все разъяснится и никого больше не нужно будет беспокоить!.. А пока, добавила она, словно не сознавая того впечатления, которое произвели ее слова, - не угодно ли еще чаю?
22
– Привет, дружище, - протянув руку и радостно улыбаясь, Рассел Юнкер устремился навстречу Липпенкотту через всю приемную, устланную толстым ковром.
– Сто лет мы с тобой не виделись!
Юнкер был вице-президентом агентства по подбору руководящих кадров, и именно в его конторе через четверть часа Марта Пирс должна была подвергнуться проверке на детекторе лжи. Высокий, худощавый, бледнокожий, с хитрым лицом и рыжими, уже начинающими редеть на макушке волосами, Юнкер был в элегантном, сером в елочку костюме. Из кармана жилета свисала золотая цепочка с эмблемой товарищества студенческих лет, на ногах - начищенные до блеска коричневые мокасины.
Липпенкотт познакомил его с Фицпатриком, и они прошли в комнату, которая после оживленной атмосферы приемной напоминала барокамеру. Стены этой глухой, без единого окна комнаты были обшиты звукопоглощающей плиткой, а меблировку составляли лишь несколько стульев, зеркало и стол, на котором стоял полиграф - большой ящик из матового металла с множеством индикаторов, роликом миллиметровки и тремя самописцами.
Они сели. После того как Юнкер с Липпенкоттом обменялись новостями, рассказав, чем каждый занимался со времени их последней встречи, Липпенкотт спросил:
– А по этому делу тебе нужны еще какие-то сведения?
Закинув большие костлявые руки за голову, Юнкер задумался.
– Пожалуй, все ясно. Пирс либо врет, либо говорит правду. Если врет, то врет нахально, и тогда эта штука, - он кивнул на стоявший перед ним аппарат, - быстро выведет ее на чистую воду. Вот и все.
– А я вовсе не уверен, что она лжет, - с тоской в голосе отозвался Липпенкотт.
–
Юнкер отрицательно покачал головой.
– Если на то пошло, я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь напрашивался на испытание детектором лжи, доказывая, что не имел никакого отношения к девице, бросившей своего дружка. Государственным преступлением это уж никак не назовешь...
На пульте селектора замигала сигнальная лампочка. Юнкер нажал кнопку.
– Да?
– Пришла миссис Марта Пирс, ей было назначено на два тридцать.
– Скажите, что я сейчас выйду, - ответил Юнкер.
– И, пожалуйста, милочка, не беспокойте меня в течение часа, хорошо?
Юнкер отпустил кнопку и быстро поднялся.
– Нам, наверное, следует перейти в соседнюю комнату?
– спросил Липпенкотт.
– Да, если не возражаете, - сказал Юнкер, снимая висевший за дверью белый халат.
– Не беспокойтесь, - обратился он к Фицпатрику, - здесь установлены скрытые микрофоны, а увидеть все вы сможете через зеркало: с той стороны это прозрачное стекло.
Не успели Липпенкотт с Фицпатриком выйти, как в комнате появилась Марта Пирс, одетая так, будто она собралась в Париж на бега. Наблюдавшие за ней сквозь зеркало Липпенкотт и Фицпатрик увидели, как она сняла шляпу с цветами, затем длинные перчатки и уселась на стул перед полиграфом. Юнкер объяснил ей процедуру испытания и дал подписать документ, удостоверяющий, что по окончании испытания она не будет иметь никаких претензий ни к Юнкеру лично, ни к его компании. Затем он открыл блокнот и попросил ее рассказать как можно подробнее, где она была и что делала в тот вечер, когда исчезла Клэр.
Пирс снова повторила все, что уже рассказывала раньше.
– Прекрасно, - заметил Юнкер, встав из-за стола и подойдя к Пирс.
– А теперь попробуем подсоединить вас к аппаратуре.
– А это для чего?
– спросила Пирс, когда Юнкер протянул поперек ее груди две черные резиновые гофрированные трубки.
– Для регистрации изменений в ритме дыхания, - ответил Юнкер, закрепив трубки в зажимах по бокам кресла.
– А вот это, - продолжал он, прикрепляя датчик к ее правой ладони, - для измерения потоотделения... Ну, а с этим устройством вы наверняка знакомы, - добавил Юнкер, накладывая на левую руку Пирс манжету тонометра.
– Этот прибор будет фиксировать изменения в частоте пульса и кровяного давления.
– И, накачивая манжету воздухом, спросил: - Вам удобно?
– Все в порядке.
– Ну и прекрасно. А теперь постарайтесь расслабиться, смотрите на стену прямо перед собой и на все мои вопросы отвечайте только "да" или "нет". Понятно? Только "да" или "нет".
Он включил детектор. Ролик миллиметровки начал медленно вращаться.
Задав несколько пробных вопросов, Юнкер подкрутил какое-то устройство и, взяв авторучку, сказал:
– Ну что ж, миссис Пирс, я думаю, мы можем начать...
Монотонным, бесстрастным голосом Юнкер не спеша задавал вопрос за вопросом, на которые Пирс отвечала "да" и "нет". В течение всей процедуры Юнкер не спускал глаз с паутины красных линий, выводимых тремя самописцами на ролике медленно ползущей миллиметровки, и, задавая очередной вопрос, делал отметку.