Поцелуй дождя... Исцели меня, если сможешь...
Шрифт:
– Генератор и пару ламп?
– Было бы неплохо. Еще нужна сменная теплая одежда для меня и доктора Ривз, рабочие руки и пара вооруженных ребят. У меня кроме табельного с собой ничего нет.
– Принято. Будем часа через три на месте. Ждите.
Откладывает рацию на приборную панель и достает из-под сидения табельное.
– Что значит «деревня Призрак»? – нерешительно интересуюсь, глядя как Миллер засовывает оружие за пояс джинс, пряча его под рубашкой и пальто.
– Так называют места, где скрываются торговцы оружием, наркотиков
Молча сглатываю комок, застрявший в горле.
– Почему мы не можем отвезти их на базу?
– Без разрешения полковника, мы не имеем права ввезти их на охраняемый объект. На согласование ситуации нужно время.
– А госпиталь?
– Здоровых детей отвезут сегодня же. Больных не имеет смысла перевозить в столицу. Это почти триста километров серпантина. Им станет только хуже. Резоннее переждать несколько дней карантина на месте.
– Но и здесь их оставлять нельзя.
– Без разрешения администрации города или правительственных органов власти мы не имеем права вмешиваться во внутренние «проблемы» государства.
– О каком разрешении вообще может идти речь?!
– Под нашей юрисдикцией лишь границы… Либо форс–мажорные обстоятельства, о помощи которой просит правительство. Мы не имеем право принимать такие решения самостоятельно.
– Алекс, это торговля детьми!
– Ты ведь хотела приключений. Чем тебе не жуткая реальность местных будней? – хмыкает капитан, глядя на мое побледневшее лицо. – Страшно? Езжай домой… Четыре месяца тебе об этом талдычу…
– Не смешно, – тихо проговариваю, натягивая на себя пальто.
– Не парься. Мы не будем с ними связываться, – улыбается Миллер. – Если мы на них нарвемся, то начнется стрельба. А нам за вмешательство в криминал чужой страны без письменного одобрения свыше, по шапке надают и отчет писать заставят по каждой истраченной пуле и каждому трупу с его поооолной автобиографией. Мои ребята этого терпеть не могут.
В ужасе уставилась на него, испепеляя взглядом.
– Шутка, – хмыкает он. – Почти… Мы просто вывезем отсюда детей за пару дней. Приведем их в чувства и передадим службам соцопеки. Такой план сойдет?
Озадаченно киваю, пытаясь собрать волосы в жгут, чтобы не мешали.
– Вот и замечательно, – потирая ладони, в раздумьях бормочет капитан.
Тяну на себя с заднего сидения спортивную сумку, вываливая из нее тренировочную сменку Миллера.
– Утонешь, – недоверчиво косится на меня.
Молча вытягиваю из спортивных мужских брюк шнурок. Натягиваю на себя, подвязывая их на талии и заворачивая под резинку. Раздраженно кряхтя, подворачиваю штанины, выуживая из сумочки комплект булавок и закалывая
– Нож есть? – спрашиваю, выползая из–под сидения с раскрасневшимися щеками.
Достает из кармана складную бабочку, передавая мне.
Не раздумывая срезаю бретельки платья под батником.
Досадно морщится закусывая губу, глядя как разрываю боковину ткани.
– Что? – стягиваю с себя остатки платья, оставаясь в импровизированном мешке из одежды Миллера. Старательно закатываю рукава, делая одежду комфортнее под свои параметры. – Его проще разорвать, чем снять под ворохом этой одежды.
Притягивает к себе, собственнически закусывая нижнюю губу и тут же чмокая в нос.
– Ты самый сексуальный и решительный гном в моей жизни, – хмыкает, получая от меня возмущенный удар в плечо. Едва касается моих губ своими, оставляя жгучее желание продолжить начатое, тихо продолжая: – Горжусь тобой.
Выходит из машины, ожидая, пока выползу из кабины.
На встречу тут же подлетает девчонка.
– Я собрала ребят, – воодушевленно сообщает Ариана. – Они готовы помочь, пока не приехала ваша группа. Какие будут указания?
– Первое: померить каждому температуру и записать на листе: имя, возраст, данные. Второе: закипятить отстоянную воду, разлить по бутылкам и остудить как можно быстрее для компрессов и обтираний… Можно в вашем озере. И третье… Собрать все свои вещи и подготовиться к отъезду, – раздаю распоряжения, запинаясь об обстоятельства. – Нам все-таки придется провести пару дней в деревне. Машины, которые привезут лекарства и провизию для больных, заберут здоровых детей в госпиталь при военном городке. Обследуют, приведут в порядок и развезут по интернатам. Остальные останутся здесь с нами, на пару дней карантина. Как только им станет легче, мы так же перевезем их к нам в госпиталь.
Быстро переводит сказанное мной на албанский.
Видимо детям нравится наш план, так как на их лицах тут же засверкали улыбки.
Рассредоточиваются по лагерю, выполняя поручения.
– Смотри-ка, послушные, – улыбается Алекс, чмокая меня в висок. – Хорошо врешь, мелкая. Карантин?
– А что я должна была сказать, что их бросят здесь еще на пару дней, пока кто-то свыше не соизволит подписать бумажку? Бюрократы хреновы, – хмурюсь, глядя сквозь него. – У тебя ведь есть прививка от Гепатита?
– Наверное, – пожимает плечами. – Мне перед зачислением чего только не ставили. А что?
– Идешь в карантин. Отмечаешь маркером пледы по очереди, записываешь имена детей, температуру, цвет кожного покрова и глазного белка, состояние интоксикации, количество дней, как долго болеет.
– У меня плохой албанский, – разводит руками.
– Зато замечательный английский, – фыркаю я. – Бери Ариану с собой.
– А если она заболеет?
– Ей через пару часов противовоспалительный в госпитале вколют. И иммуномодуляторы получит… Если до сих пор не заболела, то до вечера точно продержится.