Поцелуй дождя... Исцели меня, если сможешь...

Янг Лив

Да сколько это может продолжаться, твою ж мать! Сжимает руки в кулаки, стараясь не выйти за рамки дозволенного.

– Смирно! – рычит Миллер, от чего мальчишки тут же вытягиваются по струнке. – Рты закрыть и разойтись по местам!

Бросаются врассыпную, занимаясь своими обязанностями.

Тихо выругался, подойдя ближе.

– Мелочь, просыпайся, кому говорят, – пытается аккуратно растрясти за плечо.

С трудом заставляю себя посмотреть на него.

Сознание мутит, как от морской болезни. Голова раскалывается.

Глаза

вновь самопроизвольно закрываются. Так легче.

– Алекс, все плывет и тошнит, – тихо хнычу, пытаясь упереться спиной о спинку стула и уложить непослушную голову. – Холодно…

Ежусь, слабо пытаясь растереть плечи.

Касается моего лба ладонью, обеспокоенно сводя брови к переносице.

– Горячая, – бубнит, глядя как меня пробивает мелкой дрожью. – Рядовой Дэвис!

– Я! – парень выглядывает из-за угла кухни.

– Подгони машину, – кидает ему ключи от автомобиля, отдавая распоряжения. – И сообщи в госпиталь. Пусть палату готовят. У мисс Ривз жар.

– Есть, сэр! – Дэвис хватает со стола фуражку, выскакивая из столовой.

– Иди-ка сюда, девочка, – бормочет, осторожно перебазируя меня к себе на руки.

– Сама… – пытаюсь воспротивиться, но сил не хватает даже на то, чтобы его оттолкнуть.

– Лежи тихо, – раздраженно рычит, а мне хочется плакать... Как в детстве, когда папа отчитывал за очередную простуду. – Тебя ведь еще утром знобило, так?

– Наверное, – пожимаю плечами, пытаясь расслабиться в его руках, чтобы не трясло. – Дышать тяжело.

Пытаюсь вдохнуть глубже, но воздух попадает в легкие с горящим свистом, задыхаясь и закашливаясь от слов.

– Какой из тебя к черту доктор? – на ходу отчитывает меня, вынося из здания, под шепот солдат. – Даже о себе позаботиться не можешь! Вот очухаешься, влеплю выговор в личное дело и домой отправлю… К папочке!

– Не надо домой, – пытаюсь рассмеяться, но выходит как-то совсем жалобно.

– Все будет хорошо.

Стягиваю в кулак его рубашку, крепко цепляясь за нее, как за последнюю ниточку реальности, слыша гул подъезжающей машины и чувствуя, как погружаюсь в темноту.

– Пневмония, – просматривая результаты анализов и рентген сообщает Хлои. – На симптомы простуды внимания не обратили, она переросла в следующую стадию. На фоне переутомления и истощения организма, пошло осложнение, плюс отечность дыхательных путей. Вовремя привезли. Вкололи антибиотик, гормон для снятия отека и успокоительное. Она в этой вашей деревне успевала поесть и поспать хоть немного?

Девушка переводит строгий взгляд с Тео на Алекса, а с него на Мэган. Все трое виновато молчат.

– У нас не было времени следить друг за другом, – оправдываясь проговаривает Мэг, опуская взгляд в пол. – Каждый выкраивал минутку для себя, а остальное время пытались уследить за детьми.

– Это называется

«командной работой», – нравоучительно произносит Хлои. – Вы должны были присматривать друг за другом, а не полагаться на самих себя.

– Я могу остаться, пока она не очнется? – Миллер нервно пробегает взглядом по рассерженно сжатым в тонкую линию губам пульмонолога.

– В этом нет необходимости… Отечность спадает, температура тоже… Дыхание выравнивается... Она под капельницей, проспит до ночи. Через пару дней вернется в нормальное состояние. Дайте ей немного времени, – девушка тяжело вздыхает, глядя на обеспокоенный вид Миллера. – Капитан, вы тоже не особо свежо выглядите. У вас увольнительный?

– Два дня, мэм!

Смотрит на его отчаянный взгляд, умоляющий о разрешении.

– Черт с тобой, Миллер… – все же сдается. – Там есть кресло… Пообедайте, примите душ, переоденьтесь и можете вернуться в госпиталь.

– Спасибо, – выдыхает Алекс.

– Только, капитан, – предупреждающе останавливает его. – Не сидите у нее всю ночь. Постарайтесь поспать.

– Вас понял, – рапортует, удовлетворенно хлопая лейтенанта по плечу. – Пошли пожрем чего-нибудь, пока док нас совсем не отчихвостила.

Хлои удовлетворенно хмыкает, глядя на них.

– Док, пошли с нами, – тянет Тео за руку Мэг.

Девушка согласно кивает, семеня за ними следом.

Просыпаюсь ночью, с трудом открывая глаза. Тяжело дыша внимательно вглядываюсь в незнакомый потолок.

Палата… Нашего госпиталя…

Пытаюсь вдохнуть, мгновенно закашливаюсь. Кипящий воздух свистит, проходя сквозь легкие.

– Тише, маленькая, – Миллер в мгновение оказывается рядом, взяв за руку. – Чего такая неугомонная?

– Алекс, так плохо…

Тело трясет от жара, выкручивая спазмом. Вновь закашливаюсь, скручиваясь в клубок.

– Кипишь... – прикладывает руку ко лбу. – Подожди минутку, я позову врача.

Выскакивает из помещения через несколько секунд возвращаясь уже в чьей-то компании.

В палате резко зажигается свет, заставляя зажмуриться и спрятать глаза рукой.

– 39,8… – слышу сквозь пелену голос Хлои, стараясь сдержать приступы и заглушая подушкой кашель. – Ну ничего, потерпи пару дней. Антибиотик скоро подействует. Давай-ка введем тебе жаропонижающее…

– Холодно, – произношу едва слышно.

Трясет в лихорадочном бреду, метая голову по подушке.

– Придержи ее немного, – просит она.

Чувствую на плечах крепкие мужские руки. В руке зашевелился катетер, и по венам разлилось горящее лекарство.

Вновь отпускает меня, прикладывая кислородную маску с ингаляционным раствором к лицу.

– Сейчас станет легче, – Миллер чуть приподнимает механизм кровати, так чтобы голова оказалась выше тела, одевая маску за голову. – Дыши глубже, мелкая.