Поцелуй на пожарной лестнице
Шрифт:
Мысли ее слегка путались от выпитого вина, голова кружилась, но это было удивительно приятно!
Официант принес какую-то потрясающе вкусную рыбу, запеченную с травами, и Катя поняла, что ужасно голодна: ведь за обедом она почти ничего не ела.
Она набросилась на еду, выпила еще два бокала вина…
Потом была еще музыка, и еще вино, и она пришла в себя только на улице, когда Виталий, нежно поддерживая, вел ее к машине, а она хохотала над какой-то его шуткой.
– Тебя не шокируют
– Я их просто обожаю, – отозвался Виталик и помог ей сесть в машину.
Он притянул ее к себе, его жадные горячие губы уверенно нашли нежную ямку за ухом.
Все остальное исчезло, в мире остались только эти нежные губы, только бесконечная, щемящая нежность поцелуя, только они двое – она и ее единственный мужчина…
Руки Виталия тоже жили своей самостоятельной жизнью – они ласкали ее, пробирались под одежду…
Вдруг Катя отстранилась и пробормотала:
– Милый, но не можем же мы, как подростки, заниматься любовью в машине!
– Но ехать домой – это слишком долго… я не выдержу… – жарко выдохнул Виталий куда-то в шею.
– Я и сама не выдержу! – вздохнула она.
– Есть идея! – оживился муж. – Тут же совсем близко от моего банка…
– Какая прелесть! – захихикала Катя. – Я отдамся тебе на ксероксе! Или что там у вас есть…
– Все далеко не так романтично, – отозвался муж. – Но зато гораздо удобнее. У нас при банке есть апартаменты, где мы принимаем важных гостей. Сейчас они пустуют, и мы с тобой можем там порезвиться…
– Ага! – Она расхохоталась. – Вот где ты принимаешь своих любовниц!
Виталий с сожалением оторвался от нее, поправил одежду и тронул машину с места.
Через пятнадцать минут они подъехали к зданию банка.
Виталий медленно проехал мимо главного входа, где за ярко освещенной стеклянной дверью виднелся силуэт охранника, свернул в переулок и остановился возле неприметной металлической двери.
Он выбрался из машины, помог Кате.
Катя дурачилась: повисла на его руке и повторяла, хихикая:
– А если твоя жена узнает, она выцарапает мне глаза! А я выдеру ей все волосы! Вот будет здорово! – Она расширила глаза, изображая испуг, и прошептала: – А что, если твоя жена и мой муж – тоже любовники и тайно встречаются здесь… мы сейчас войдем, а они там… на ксероксе! – И она захохотала во весь голос.
– Подожди, малыш… сейчас я открою… – Виталик высвободил руку, достал из кармана связку ключей, принялся их перебирать. – Черт, – пробормотал он через минуту. – Где же этот дурацкий ключ… был ведь на этой связке… неужели я его потерял?..
– Милый, – Катя прильнула к мужу, жарко выдохнула ему в ухо: – Я хочу тебя! Пожалуйста, скорее! Я просто умираю от желания!
– Сейчас,
– Ага! – хихикнула Катя. – Среди твоего персонала пойдут слухи, что ты водишь сюда баб! Глядишь, и до твоей жены дойдет…
– Ну малыш, я прошу тебя…
– Ладно, – она пожала плечами и отошла в сторону, спряталась за газетным киоском.
Ночь была прохладной, и Катя начала быстро трезветь. Это приключение больше не казалось ей таким веселым и восхитительным. И вообще не лучше ли вернуться домой…
Из-за угла уже спешил охранник – высокий парень в темно-синей униформе с логотипом банка.
– Спасибо, – холодно проговорил Виталий, взяв протянутый им ключ. – Вы свободны.
Охранник молча удалился, не задавая никаких вопросов. Катя выскользнула из своего укрытия.
Виталий прикоснулся пластинкой ключа к замку, тот щелкнул, дверь начала открываться. И тут ключ выскользнул из его руки и, негромко звякнув, упал на крыльцо.
– Черт, – выдохнул Виталий, нагибаясь за ним. – Все-таки надо меньше пить…
Катя проследила за его взглядом и увидела ключ, валявшийся на терракотовой плитке крыльца.
Обыкновенный ключ от электронного замка.
Металлическая таблетка микрочипа, запаянная в пластмассовую ручку.
Только эта пластмассовая ручка была не серой, как обычно, а светло-зеленой.
И вдруг у Кати тревожно забилось сердце.
Где-то она уже видела точно такой же зеленый ключ на терракотовой плитке… и это воспоминание было не из приятных…
Но додумать эту мысль до конца она не сумела, потому что Виталий обнял ее, втащил в полутемную прихожую и захлопнул за собой дверь, отделившую их от всего мира.
И вновь его горячие губы нежно прильнули к Катиной шее, и вновь его руки стали сильными, жадными и нетерпеливыми, и вновь он был самым лучшим, единственным, любимым…
Они шли по коридору, обнявшись, роняя по дороге что-то из одежды, как осенний лес теряет листву. Потом Виталий подхватил ее, поднял на руки и понес к дивану, и все затопила бесконечная нежность.
Но где-то под покровом этой нежности, где-то в самой глубине Катиного сознания теплилась, словно огонек свечи на далеком окне, какая-то неясная, но тревожная мысль. Не мысль даже – так, тень мысли, тень воспоминания.