Поцелуй Валькирии - 3. Раскрытие Тайн
Шрифт:
– Ладно, Гарри. Сам-то ты как?
– Нормально. Спасибо, Невилл.
– Мы все будем сражаться дальше, Гарри, понимаешь?
– Да, я… - договорить я не смог. Невилл понимающе похлопал меня по плечу и ушел искать других погибших. Хижина Хагрида… Мы пили там чай, и то яйцо дракона… И Клык… Мне так хотелось, чтобы меня остановили, но я шел туда, в Лес, навстречу смерти. Я должен. Все кончится с моей смертью, кончится, когда я умру… Кончится…
Между деревьев скользили дементоры. Вызвать Патронуса не было сил. Это всё же не просто -
Вот и все… Долгая игра окончилась, снитч пойман, пора покидать поле…
Снитч… Я порылся негнущимися пальцами в мешочке на шее и достал его оттуда. Понимание пришло мгновенно. Вот он, конец. Я прижал золотой шар к губам и прошептал:
– Я скоро умру. – Снитч открылся.
Чёрный камень с зубчатым разломом посередине засел в обеих половинках снитча. Я закрыл глаза и трижды повернул камень на ладони. И услышал тихие шорохи, шаги лёгких ног по глинистой, усыпанной хворостом опушке Запретного леса.
Они были не призраками и не живой плотью — это было видно. Папа, одетый как в день смерти, взъерошенный. Мама, красивая, родная, уютная. Мама улыбалась, жадно глядя на меня. Тетя Роззи, в светлом платье, с маховиком на шее, приветливая и спокойная, как всегда. Так удивительно похожая на оставшуюся в замке Кэтрин…
– Ты у меня такой молодец! – с гордостью сказала мама.
– Мы гордимся тобой, - папа улыбался, глядя на меня. Я не мог его подвести, не мог струсить.
– Это не больно, - тетя Роззи грустно улыбнулась. – Это легко, словно ты просто уснешь. Ты же не валькирия.
– Осталось чуть-чуть, сынок! – подбодрил папа.
– Я не хотел вашей смерти, - всхлипнул я. – Мне так жаль…
– Ничего, малыш, - мама протянула ко мне руку. – Ничего. Мы будем рядом.
– И они нас не увидят. – Тетя Роззи смотрела на меня.
– Не отходи от меня, - попросил я у мамы. Она кивнула и мы прошли через дементоров, близкие заменили мне Патронуса, я снова был укутан с головой в папину мантию. И за Яксли и каким-то еще Пожирателем прокрался к месту, где ждала Беллатриса.
Посреди поляны горел костёр. В его дрожащем свете видна была группа глухо молчащих, настороженных Пожирателей смерти. Некоторые и здесь не снимали масок и капюшонов, лица других были открыты. Я увидел Фенрира: он, поёживаясь, грыз свои длинные ногти. Люциус Малфой выглядел запуганным и сломленным, в запавших глазах Нарциссы читались недобрые предчувствия. Два великана на другом конце поляны. Все смотрели на Беллатрису, сжимавшую Бузинную палочку. Нагайна в защитной сфере извивалась у ее головы.
– Долохова мы так и не нашли, - пискнул кто-то из толпы. – Не понимаю, где он. Даже через Метку найти не могу…
– Я ждала Поттера, - прошипела Беллатриса, в чьих глазах сияла ярость. – Я ждала его! Почему он не пришел?! – завопила она, наставив палочку на Люциуса. – Почему?!
Все молчали. Пожиратели явно были напуганы не меньше меня. А может и больше.
– Я ошиблась! – визгливо заявила Беллатриса.
– Нет, - собрав все мужество, громко произнес я. Воскрешающий Камень выскользнул из пальцев и упал на траву. Образы родных таяли в воздухе. – Я пришел.
Великаны зарычали, Пожиратели заулюлюкали, вскочив на ноги, кто-то засмеялся. Беллатриса хищно улыбнулась, глядя прямо на меня. Нас разделял лишь костер.
– Нет, Гарри! Нет!
– Хагрида, связанного по рукам и ногам, прикрутили верёвками к соседнему дереву. Его огромное тело судорожно билось в безнадёжных попытках освободиться, раскачивая макушку кроны.
– Молчать! – рявкнул Роули, взмахом палочки заставив Хагрида замолчать.
Беллатриса не сводила с меня горящий взгляд. Грудь её высоко вздымалась. Все застыли, шевелились лишь языки пламени да змея, свивавшая и развивавшая свои кольца в сияющей сфере.
Я вспоминал сестру, друзей, вспомнил Джинни и вкус ее губ. Беллатриса медленно подняла палочку. Вспышка зеленого пламени поглотила мир вокруг меня…
Кэтрин
– Гарри Поттер мертв! – громкий голос отдавался от каждой стены, исходил отовсюду. Голос Беллатрисы Лестрейндж. Я не видела Гарри, хотя каждую свободную минуту искала его глазами, и Гермиона так и не смогла мне объяснить, куда он делся. И вот теперь… Колени подкосились и я чуть не упала, меня лишь в последнюю секунду подхватил Майкл. Анж застыла с полным боли и непонимания взглядом рядом со мной. – Всем выйти из замка, я хочу кое-что сказать!
Папа сжал мое плечо, поджав губы, осунувшись разом на много лет. Бродяга оторвал Рема от тела Тонкс, Влад и Кас помогали Уизли подняться от тела Фреда. Кто-то рыдал над совсем молоденькой девчушкой, Грюм отстранил паренька от покойной и повел на улицу, что-то бормоча.
Мир раскололся на сотню осколков, оставляя страшную боль. Вот почему упал браслет. Гарри мертв… Я не смогла ему помочь. Не смогла помочь братишке… Гарри больше нет…
В тумане я вышла вместе с Анж и Ожешко из дверей вестибюля. Хагрид держал на руках мертвого Гарри.
– Нет! – я никогда не думала, что профессор МакГонагалл может так кричать. Я же в ступоре смотрела на мертвого Гарри, не понимая, почему я не кричу, почему не плачу… Почему, глядя на мертвого брата, не разрываюсь от невыносимой боли… И внезапно, пока Джинни и Гермиона со слезами кричали:
– Нет! Гарри! – а Рон с болью завыл, потеряв не только брата, но и друга, ставшего почти братом, я осознала, почему. Я не чувствовала смерти. Не чувствовала ее дыхания, забирающего жизнь, ее присутствия. Когда умер Фред, я ощутила это сразу, и когда не стало Джеймса – тоже. Но сейчас я ощущала смерть кругом, и в ней не было смерти Гарри. Напротив, глядя на лицо брата с закрытыми глазами, я внезапно осознала, что Гарри… Жив?!