Поцелуй Валькирии - 3. Раскрытие Тайн

Астромерия

– Кас сидит с ними, ты можешь… те… позавтракать спокойно. Да, я проверил чердак, пикси там больше нет. Интересно, откуда Влад раскопал этот чудесный дом? Стая пикси, два боггарта, и то… те… которые на червей были похожи, но летать умели… - вздохнул он. – Вроде все, теперь тут можно жить, - поспешил он успокоить снова вздрогнувшую Жозефину – в первый же день нашего пребывания тут она столкнулась с боггартом, и лишь благодаря тому, что Сириус был поблизости и мгновенно примчался на ее крик, встреча маглы с боггартом, принявшим облик ее «заботливого» мужа, была весьма коротка. Отрастив ослиные уши и приобретя клоунский нос, приведение лопнуло от смеха оказавшихся рядом Рауля и Кассиопеи. А мадам Ивз еще два дня то и дело благодарила «мистера Блэка – героя» за помощь.

То,

что мы все-таки на острове, в Шотландии, высоко в горах, Влад открыл нам буквально дней десять назад, попросив одного из нас каждый день обходить и осматривать окрестности. Он словно чего-то опасался, к тому же, как он нам сообщал, борьба с Лестрейндж там становилась все спокойнее и тише, принимая больше форму партизанской войны. Люди по-настоящему боялись, никто ничего не понимал и не знал, а сами Гарри и Кэт скитались по лесам, не предпринимая активных действий. Сириуса безделье терзало все сильнее и он отчего-то безумно волновался за Гарри и Кэтрин. Особенно, как бы странно это не выглядело, именно за Кэт. Я уже не раз ловил себя на мысли о том, что Кэт почему-то миновала стороной проблема всех валькирий – кто-то, влюбленный в нее и лишенный возможности быть с ней. Кто-то такой же, как у Розалины был Долохов… И все чаще я начинал опасаться, что у Кэтрин таким человеком станет Сириус, что привело бы к страшному расколу в нашей компании… Особенно тяжело пришлось бы Римусу, ведь тому пришлось бы или умудряться остаться другом обоих, или же делать сложный выбор между «крестницей» и старым другом. А вероятность подобной иронии судьбы действительно существовала – он не видел ее немалую часть и своей жизни, и жизни Кэтрин. И когда сбежал из Азкабана, она была уже вполне взрослой девушкой, к тому же хорошенькой и довольно энергичной. Добавляло этому возможности и то, что долгое время Кэт не только была одной из немногих, кто ему доверял, но к тому же еще и вступалась за него перед всеми остальными…

***

…Мы с Бродягой обходили домик по периметру, пока Жозефина завтракала и занималась вместе с Кас лечением детишек, когда он внезапно обернулся ко мне.

– Том, покажи ту колдографию, Кэттину, - выпалил он. – Хочу убедиться, что она в порядке. Мне не дает покоя то, что Матей ничего толком не рассказывает… Эти уроды, Хранители, мы же видели, на что они способны. Я этот чертов день Ягнят до сих пор помню, она чуть не погибла тогда! – сверкнув глазами, почти крикнул он. – Я даже Пожирателей так не опасаюсь, как этих гадов… Покажи мне ее колдографию, а?

– Сириус, - я оглянулся на домик и жестом предложил ему присесть на крыльцо, мимо которого мы проходили. – Только честно… Ты все полтора месяца вопишь именно о дочке и том, что ей нужна помощь. Ты даже за Гарри так не переживаешь, хотя он твой крестник. Она тебе нравится?

– Она очень похожа на Джеймса, - сев-таки на ступеньку, хрипло отозвался Блэк. – И на Роуз с Лили в то же время. Изобретательная, умная, добрая… В чем-то тихая и спокойная, в чем-то импульсивная. Знаешь, мне с ней легко и интересно общаться. Когда ты уснул, мы с ней почти неделю спорили, кто же будет опекать Гарри, - усмехнулся он. – И мне даже понравилось с ней ссориться… - я вздохнул. Целый год меня не было рядом с так много за это время пережившей дочерью. Я чувствовал себя в чем-то виноватым перед ней – я был ей нужен, но не мог помочь. И понимал, что в эту войну просто обязан помочь ей, как угодно. И хотя мне безумно хотелось оказаться сейчас рядом с дочерью, я готов был даже сидеть в этих злополучных горах и охранять французских друзей дочки, если это могло принести ей хоть немного пользы… Но каждый день по несколько раз я упрямо разглядывал черно-белый снимок молодой девушки в университетской мантии, приветливо машущей рукой и весело улыбавшейся. То, что выглядела она вполне довольной, вселяло в меня надежду, что она продержится и выход из сложившейся ситуации мы все же найдем.

– Ты не ответил, - отвлекаясь от своих мыслей, заметил я. Сириус вздохнул и неожиданно серьезно посмотрел на меня. Я окинул его взглядом. Еще молодой, красивый мужчина… Ему бы еще

чуть больше серьезности и ответственности, и он был бы замечательным человеком. Но, зная его долгие годы, я прекрасно осознавал и главный недостаток Сириуса, и именно поэтому старался, чтобы он был поблизости от меня постоянно. Сириусу необходимо было присутствие рядом кого-то, кто был бы способен вовремя его одернуть, надоумить, успокоить. Если же он оставался один, особенно в какой-то напряженной или даже страшной ситуации, ничем хорошим это, как правило, не заканчивалось… Но сейчас на меня смотрел серьезный взрослый мужчина с чуть усталым и чуть обеспокоенным взглядом.

– Если совсем честно, Том, был момент, когда мне показалось, что я в нее влюбился. Еще когда она училась в школе. Но потом… Я влился в жизнь, в ней стало больше новых лиц, новых мест и новых действий… И я понял, - усмехнулся он, задумчиво глядя в сероватое небо. – Она для меня хороший друг, в чем-то как младшая сестра… Она мне дорога, не скрою, но так же, как дорог мне был бы Джеймс. Она мне дорога, я за нее переживаю, но не пугайся, я ее не люблю и страдать из-за этого никто не будет, - я никогда прежде не видел Бродягу таким задумчивым и серьезным, и мне оставалось только удивленно на него смотреть. – Люблю я другую женщину, - поднялся он на ноги, снова усмехнувшись. – И, откровенно говоря, если бы не она, меня бы тут давно не было, - буркнул он, заходя в дом.

***

– Том, - Кэтрин собирала вещи для ночевки, когда Роззи взглянула на меня с серьезным и каким-то грустным лицом. – Джеймс недавно все-таки сообщил мне одну безрадостную новость. Почему он не послушался меня?! – горько вздохнула жена. – Знаешь, кто их Хранитель Тайны? – я отрицательно помотал головой. Одним из Хранителей Тайны был я, но кого сделали вторым, я не имел ни малейшего представления, Джеймс очень долго отказывался это сообщать. И вот, наконец, сознался. – Питер Петтигрю! – в голосе Розалины послышалось очень редкое для нее после ухода с работы искреннее возмущение. – Хвост – Хранитель Тайны! Это же додуматься надо было!

– Они хорошие друзья, и Джеймс ему доверяет, - заметил было я. Розалина негодующе фыркнула, всплеснув руками. Со стола в соседней комнате что-то упало.

– И ты туда же?! Я уже говорила, говорю и еще скажу. Хвосту нельзя доверять! Я чувствую, что он труслив, что при первой же опасности он предаст! Почему вы мне не верите?! Уж тебе ли не знать, что значит интуиция валькирии?!

– Не я же его предложил Джеймсу, он сделал такой выбор сам… Кстати, а кого предлагала ты? – Кэт уже собралась и, выбежав в холл, тянула Роуз к двери. Она обожала Поттеров и к идее ночевать у них относилась крайне положительно. – Кэт, потерпи секунду, мы с мамой договорим, - улыбнулся я дочке.

– Ладно, пап! Мамуля, давай скорее! – обнимаясь с любимой игрушкой, Кэтрин буквально пританцовывала от нетерпения – ей хотелось увидеться с Джеймсом и Гарри как можно скорее.

– Сириуса Блэка, - взглянула на меня Розалина, подходя ближе. – Он, конечно, разгильдяй и балбес, но друг он надежный. Он скорее погибнет, чем предаст. Да и кто-то посерьезнее может на него очень благотворно влиять… - она улыбнулась, но даже улыбка вышла очень грустной.

– Завтра вечером я вас заберу, милая, - обняв Роуз, заметил я. – Подумай о том, чтобы забрать Гарри сюда на время, поищем Поттерам другое убежище и другого Хранителя Тайны. Лично я склонен доверять интуиции валькирии… Дамблдор, к слову, не давал строгих указаний жить именно в Годриковой Впадине.

– Том, если вдруг… - неожиданно зашептала мне Роуз, прижавшись ко мне, - если что-то вдруг случится с нами… со мной и Лили… позаботься о детях. Пожалуйста.

– Обещаю, - отозвался я, чуть отстранив ее и посмотрев в ее глаза. – Но надеюсь, ничего не случится. Мы справимся и победим, не может все это длиться вечно!

– Да… конечно. Том, - она снова прильнула ко мне, на глазах любимой заблестели слезы. – Я люблю тебя. Очень сильно люблю. По-настоящему.

– Я знаю, - вдохнув запах шалфея, которым пахли ее волосы, отозвался я. – Я тоже очень сильно люблю тебя, родная…