Почти смешная история и другие истории для кино, театра

Брагинский Эмиль Вениаминович

Георгий Никитич. Я ведь людей совсем не вижу. У меня вокруг одни только лица. Поняла?

Ася. Нет.

Георгий Никитич. Ну, ответственные лица, более ответственные, менее… и совсем ответственные, и все в галстуках. С утра пораньше и все в галстуках. Теперь поняла?

Ася. Извините, не очень.

Георгий Никитич. У нас не бывает житейских расспросов — почем картофель на рынке или где купить компьютер? Поняла?

Ася. Вы простите, Георгий Никитич, я официантка.

Георгий

Никитич (чуть улыбнулся). Это я догадался, Ася. Думаешь, как я живу?

Ася. Не знаю.

Георгий Никитич. Честно скажи!

Ася. Честно? Честно — вы очень хорошо живете!

Георгий Никитич (печально). Ограниченно живу, одиноко! Жизнь где-то там, за окнами. А я в кабинете, на окнах шторы Конечно, иногда выезжаю за рубеж. Не часто. Раза два в год, ну, три. Вокруг, скажем, Париж. Ты была в Париже?

Ася. Нет.

Георгий Никитич. Зря. Париж заслуживает. Ну вокруг Париж. А я где-то заседаю, на какой-нибудь рю или пляс. И произношу слова. Толпа веселится, а я еду в машине. На улицах парижанки, с ума сойти, тебя переодеть — ты тоже будешь парижанка, ты красивенькая!

Ася. Спасибо.

Георгий Никитич (вздохнул). Я один говорю, а ты делаешь вид, что тебе интересно. Так, что ли?

Ася молчит.

Давай, смелее!

Ася. Так, Георгий Никитич!

Георгий Никитич. Ты на самом деле смельчак! Смельчак ты потому, что обаяшка. Муж есть?

Ася. Нету.

Георгий Никитич. Правильно. Зачем смолоду закабаляться. Сюда ты чего пошла, в казенщину?

Ася. Меня выдвинули. И почему не заработать?

Георгий Никитич. И никаких тайных причин или поручений?

Ася. Никаких.

Георгий Никитич. Разговор не получается у нас.

Ася. Извините, но я не умею разговаривать с такими важными людьми.

Георгий Никитич. Тогда будем молчать.

Ася. Я пойду?

Георгий Никитич. Я ясно выразился, употребил множественное число. Будем молчать, оба!

Пауза.

Георгий Никитич достает из кармана блокнот, ручку, что-то пишет, вырывает листок из блокнота и передает Асе, при этом прикладывает палец ко рту, молчи, мол! Ася прочитывает записку. Иронически-запрещающим жестом Георгий Никитич призывает ее не проявлять эмоций. Неожиданно встает, подходит к Асе, поднимает, опять предупреждая жестом, чтобы молчала, и… сажает на стол.

Ася совсем растерянна. Георгий Никитич снова вырывает листок из блокнота, снова пишет записку, снова передает Асе… Ася читает и недоверчиво мотает головой — не может этого быть!

Георгий

Никитич утвердительно кивает, мол, именно так, я точно знаю!

Теперь Георгий Никитич, тоже без слов, тоже мимикой и жестом показывает Асе, чтобы она вернула записку. Ася отдает записку, но Георгий Никитич также безмолвно напоминает, что записок было две. Ася послушно возвращает и вторую записку. Теперь Георгий Никитич добывает из кармана зажигалку, пододвигает к себе пепельницу, складывает в нее записки, поджигает, а когда они превращаются в пепел, ссыпает пепел в руку, а затем в карман. Смотрит на Асю и смеется. Ася не смеет смеяться. Она лишь улыбается. И тут в гостиной появляется взволнованная до крайности доктор 3обова.

Зобова. Извините, Георгий Никитич, я врач — Зобова Наталья Владимировна…

Ася пытается соскочить со стола, но Георгий Никитич ее решительно останавливает.

Георгий Никитич. Сидеть! (И поворачивается к Зобовой.) Почему вы сюда врываетесь, доктор Зобова?

Зобова. Такая тишина… и я подумала…

Георгий Никитич. Откуда вы знаете, что тишина и что она такая?

Зобова (запинается), Я не знаю… мне… мне сказали…

Георгий Никитич. Кто сказал?

Зобова. Мне приказали…

Георгий Никитич. Кто приказал?

Зобова. Я… я позабыла!

Ася снова пытается сползти со стола.

Георгий Никитич (Асе). Сидеть! (Возвращает Асю в прежнее положение и поворачивается к Зобовой.) Вы ничего не помните, у вас выпадение памяти, но то, что, вы врач, — это вы помните?

Зобова. Да… это я отчетливо помню…

Георгий Никитич (не расположен шутить). И вы, врач, без стука, без дозволения врываетесь в «Уют сердца», где я отдыхаю? Я!

Зобова. Я не врывалась, я мчалась вас спасать!

Георгий Никитич (все так же серьезно). От кого или от чего?

Зобова. От всего, Георгий Никитич, и от всех!

Ася сидит на столе — ни жива ни мертва… Шевельнулась…

Георгий Никитич (достаточно громко). Не болтайте ногами, Ася, не маленькая, сидите на столе спокойно! Вы его сломаете, он старинный! (Снова к Зобовой.) Вот вы, доктор, вломились в гостиную, чтобы увидеть меня. Надеюсь, вы меня видите?

Зобова (вопрос сбил ее с толку). Да… вижу… и это для меня большая честь и событие в жизни!

Георгий Никитич. И что же я сейчас делаю?