Под девятой сосной в чистом поле
Шрифт:
Я покорно поперся за ним в деревню.
Возле клуба стояли мотоцикл участкового и милицейский «уазик». Водитель, поставив ногу на ступеньку, курил и поплевывал. А из клуба вышли перепачканные и запыленные дядя Андрей и следователь дядя Коля.
Они были не только перепачканные, но и разочарованные. Даже немного злые.
Мы подошли поближе.
– Пацаны балуются, - сказал следователь.
– Хорошо еще про взрывное устройство не сообщили. Да, кстати, в ключевинах замков, которые из церкви, Томка обнаружила микрочастицы спецпасты,
Он заодно обругал и водителя («Ты, Женя, просто верблюд!»), сел в машину - и пыль столбом на дороге. А дядя Андрей присел на скамейку, снял и положил рядом фуражку. И тяжело вздохнул.
Мы подобрались поближе. Он поднял голову, посмотрел на нас. Сначала довольно безразлично, а потом вдруг строго, и спросил:
– Ваша работа?
– он кивнул в сторону почти развалившегося клуба.
Мы враз отрицательно покачали головами, а я подумал: «Нет, это было еще до нас, в одиннадцатом веке».
Но участковый имел в виду не клуб, а подозрительную записку, которую он достал из нагрудного кармана. И показал нам:
– Вот эта анонимка влетела сегодня утром в окно дежурки. Как я предполагаю, с помощью рогатки.
– А чего она у вас такая мятая?
– спросил я.
– В нее была гайка завернута. Для веса.
– Понятно, - сказал Алешка и вежливо попросил: - Можно посмотреть?
Но странно - сам читать не стал, будто заранее знал, что там написано, а протянул записку мне.
Там было: «То, что вы ищете, находится в старом клубе, под кирпичом с крестиком». И подпись - «Верный Друг Ментов».
– И что там нашлось?
– спросил я.
– Под кирпичом с крестиком?
– Ничего!
– сердито выдохнул дядя Андрей.
– Ни с крестиком, ни без крестика. Мы там гору кирпичей перевернули! Как два дурака!
– А что вы искали?
– невинно спросил Алешка.
– Не это случайно?
– он запустил руку под футболку и вытащил небольшой плоский предмет, похожий на тонкую книжку, завернутую в кусок клетчатой тряпки.
Дядя Андрей недоверчиво взял у него предмет, развернул тряпку и… остолбенел. Я, кстати, тоже.
В руках участкового оказалась… пропавшая чудотворная икона! Самая настоящая - написанная на доске с отколотым краешком!
– Еще одна, - прошептал хриплым голосом дядюшка мент.
– Надо же!
– фальшиво удивился Алешка.
– Как вам повезло.
Но дядя Андрей не слышал его. Он бережно завернул икону в тряпочку, вскочил на свой мотоцикл и умчался в клубах пыли.
– Дядюшка мент, - ледяным голосом прокомментировал Алешка, - помчался обрадовать батюшку попа.
– Помолчал и сурово добавил: - Рано радуется… Да, Дим?
– Да, Леш, - покорно кивнул я.
Дома Алешка признался, что вчера ночью сам вытащил икону из-под камня с крестом.
– На всякий случай, Дим, - объяснил он.
– Чтобы кто-нибудь случайно не спер.
– И добавил загадочно: - Или чтобы
– Он подошел к своему ОРМ и что-то там черканул.
– Хотя, Дим, кажется, я мог и не стараться…
Когда Алешка говорит таким задумчивым и грустным тоном, бесполезно его расспрашивать. Но все-таки один вопрос, который давно меня тревожил, я задал:
– Где ключи, Алексей? От церкви.
– Где надо!
– очень вежливо ответил он.
– Скоро узнаешь. Все идет по плану.
– По плану ОРМ?
– В том числе…
У меня создалось впечатление, что Алешка сам запутался в своих интригах. Потерял нить, сошел с тайного следа. Как потом выяснилось, я сильно ошибался - ничего Алешка не напутал. А точнее - умышленно запутал всех «подозреваемых по делу» (как папа говорит), заставил их делать глупости, ошибки и, в конце концов, выдать себя. Но все это позже. А сейчас он поручил мне «побеседовать» с непутевым Шуриком, который надыбал где-то кирпичи и впарил их доверчивому «печьнику» Петруше.
– Надо же, Дим, и тебе свой вклад вносить. Не все же по тылам околачиваться. Шучу, конечно!
А сам шутник Алешка немного погодя отправился к отцу Леониду, чтобы коварно разделить с ним счастливое событие. Ну и ответить на неизбежные вопросы участкового - все равно от него не отмотаешься, на буксире потащит…
Шурик был дома. Со следами пчелиных укусов на все еще опухшем лице. Он сидел в своем сарайчике, горестно подперев голову ладонью, и вздыхал. Значит, опять попал как кур во щи. Паршутин рассказывал, что Шурик развернул новый бизнес. Решил разводить кроликов. «Во-первых, жрут недорого - одну травку, во-вторых, мясо дают, сколько хошь. А в-третьих, ценный мех - и на фуфайки и польты. Считай, за месяц и телевизор куплю, и самовар. А потом в банку буду денежку складать!»
Кролики у него действительно развелись быстро и в огромном количестве. Но как-то Шурик недоглядел, забыл запереть вольеру. Зверушки в ценном мехе выбрались на волю и набросились на огород, где Шурик уже высадил капустную и другую рассаду. И, видимо, оголодав на травяной диете, они обожрались этой капусты до отвала. Ни один не выжил. Теперь - ни ценного меха, ни мяса, сколько хошь, ни «польт», ни телевизора. И никакой овощи в огороде.
А сейчас и я ему печали добавлю.
– Тебе чего?
– сумрачно спросил Шурик.
– Беду принес?
– Ага, - признался я.
– У нас в гостях дядя Метелкин был…
– Который прокурор?
– Прокурор. Будет на тебя жалобу подавать. В милицию.
– Почто?
– По то. Что ты у него кирпичи украл.
– Не было этого!
– Шурик мотнул головой.
– Брешет прокурор.
Шурик так решительно отпирался, что я даже засомневался - может, в самом деле ни при чем он.
– Не крал я его кирпичи! Шел мимо, они возле его забора валяются. Дай, думаю, приберу, а то сопрет кто-нибудь - и в овраге аккуратно склал. Вот так было дело. А факта кражи не было.