Под грозой (сборник)

Сурожский Павел Николаевич

идем,— заговорили сочувственно рыбаки.

А у человека с бородой лицо стало красное

и веки заморгали: вот-вот заплачет. Однако удер-

– жался. Перешел на правый борт, сел и закрыл

глаза. И сколько Сенька ни смотрел на 'него, он

все сидел так с закрытыми глазами и темным

лицом.

Решили перебыть на море еще ночь, подловить

рыбы, а завтра домой. Погода, видимо, устанавли-

валась. День отдыхали и все хорошо выспались

под

легкую качку, а вечером забросили сети. По-

том ужинали и после ужина долго не ложились

спать. Пели, разговаривали. Отошел немного и

гость и тоже разговорился и оказался душой-че-

ловеком. С горем своим он справился, подавил его

в себе—что делать?... И всем стало весело после

опасной беспокойной ночи. Были довольны, что

прошла она благополучно и никто не смалодуш-

ничал, даже Сенька, и все как будто стали еще

ближе друг другу.

Стали рассказывать о страшных случаях, какие

бывали на море, и много разных историй выслушал

Сенька в тот вечер. Многие не раз были на волоске

от гибели, то зимой, то летом, то в осенние бурные

ночи, и спасались каким-то чудом. С гордостью

смотрел на своих товарищей Сенька— вот они ка-

кие молодцы, ничего не боятся, все испытали, и

ему приятно было сознавать, что он среди них.

Ночь провел Сенька хорошо. Тепло было и не

понадобилось заворачиваться в паруса. Ярко и

радостно светили звезды. Проснулся Сенька о полу-

ночи и услышал крик диких гусей. Уже летели

весенние странники на новые места, и сладкой вол-

нующей музыкой звенели их крики.

Утром вытащили сети. И опять удачно. Рыбы

было много, и среди сул и сазанов попалось много

осетров и севрюг. Были они тяжелые, икряные, и

это особенно радовало рыболовов: мартовская икра

дорого стоит, по хорошей цене можно продать.

Управившись с сетями, наладились в обратный

путь. На первый раз довольно. Надо поспешить,

пока рыба в цене, а то навезут со всех сторон—

и упадет цена, прогадают.

Ветер был попутный, баркас шел хорошо. Лопо-

тали что-то веселое паруса. Солнце пригревало так

ласково и так славно было лежать на пахнущих

смолой досках, слушать, как хлюпает по бокам

вода, как кричат белогрудые, резвые чайки, и

думать о чем-то...

Сенька блаженно щурился, вглядываясь в голу-

бую даль, где маячили белыми пятнами рыбачьи

паруса, и думал:

«Что ни говори, а хорошо на море. Хорошо

быть моряком, плавать далеко, по большим морям,

на больших

пароходах—на таких, что и бури не

страшно. Вот, кабы меня отдали в мореходную

школу. Можно б штурманом быть, а там и капи-

таном... Кончу вот городскую школу, поплаваю

лето, подрасту и буду проситься в мореходные

классы. Ученья я не боюсь, хоть там и трудные

науки, а Андрюха, надо полагать, согласится.

Сам ведь ме раз говорил: «Эх, кабы достатки,

подучился бы, да поступил в мореходную школу»...

Ну, стало быть и меня поддержит.

В городе Сенька не раз видел учеников море-

ходных классов. Такие все бравые, ловкие и одежа

у них хорошая: ясные пуговицы, фуражка с лен-

точкой без козырька—прямо смотреть любо.

И у Сеньки сладким трепетом замирала душа,

когда он представлял себя в ясных пуговицах и

в фуражке без козырька. Эх, хорошо-бы!..'

IX.

Стало уже вечереть, когда показался берег.

Солнце зажигало стекла в домах, горели маковки

городских церквей. Вот уже и обрыв обозначился

своими рытвинами и выступами. Как гнездо ласто-

чек, лепятся наверху домишки. На берегу копо-

шатся люди, чернеют баркасы. Виден край гавани

с каменным волнорезом. Стоит, как свеча, тонкий,

белый маяк, и стекла в фонаре светятся на солнце.

Дымят внизу пароходы... Все плывет навстречу,

приближается, точно протягивает дружески руки.

Тихо подошли к берегу, бросили якорь. На воде

уже лежали горячие, ярко-оранжевые ленты за-

ката... Подали каюк. Рыбаков уже ждали на берегу

торговцы и торговки. Наперебой стали торговать

рыбу. Кричали, божились, хлопали руками, ста-

раясь выторговать хоть копейку.

Когда Сенька очутился на берегу, ему показа-

лось, что земля качается под ногами, и ноги как-

будто разучились ходить. Еще бы, четыре дня он

провел на море... Но все-таки он бойко вскараб-

кался по крутой тропинке на обрыв, с сумкой

в руке. Там стоял Митька, поджидая товарища.

— Глянь... А загорел, засмолился, как цыган,—

приветствовал он Сеньку.

— А что-ж? Такое дело,—улыбнулся Сенька.—

Ну, знаешь, и здорово.

— Что?

— Да плавали. Тут как рассказать тебе, что

с нами было, так целая история. Приходи сюда

попозже, потолкуем, а сейчас домой побегу.

И Сенька, покачиваясь и сам дивясь этому,

пошел дальше.

Вот и домик их. У ворот стоит мать, улы-