Под грязью - пустота
Шрифт:
– Мне бы позвонить…
– Фигушки, – засмеялся Клоун, – фигушки. И еще запомни, Хозяин не станет ссориться из-за тебя с Крабом. И он не захочет ссориться из-за тебя с авторитетами. И он не станет нарушать правила, которые сам же и установил.
– Спасибо, посоветовал.
– А я и не обязан. Последний совет – вон уже кажется Клин вернулся – Хозяин и Краб немного не ладят в последнее время.
Дверь открылась и в комнату ввалился Клин с большой тарелкой в руках. Сверху тарелка была накрыта другой тарелкой.
– Это
– А ему?
– А его покормят в другом месте.
Гаврилин почувствовал, как под ложечкой засосало. В другом месте покормят. В морге тебя переоденут!
– Я в коридоре натолкнулся на Хозяина. Он спросил, как тут наш гость. Так и сказал – гость. Я сразу не въехал, а потом сказал, что жрать захотел. Ну он и говорит, пусть он через пятнадцать минут придет в мой кабинет, вместе и позавтракаем. Так что…
– Так что, – сказал Клоун, – тебя покормят в другом месте.
– Это я уже понял, – кивнул Гаврилин и выдохнул, как перед нырком.
– Пошли, – сказал Клин.
– Как самочувствие? – спросил Клоун.
– Ничего, – ответил Гаврилин и сам удивился, – тошнота и головокружение куда-то отступили, и даже раны почти не болели.
– Пошли, – сказал Клин, – время уже.
Для начала Хорунжий поездил по городу, несколько раз проскочив мимо ребят из своей группы, чтобы окончательно убедиться в отсутствии наблюдения. Затем по очереди переговорил с ребятами и поставил перед каждым задачу.
После этого навел кое-какие справки и направился на встречу.
Охранник клиники «Гиппократ» Максим Резников собственного автомобиля не имел. Пока не имел, иногда говорил он своим знакомым. Отслужив в войсках МВД срочную службу, по дембелю пошел работать в милицию, но быстро сообразил, что это не его стезя.
Зарплата небольшая, возможности заработать – мизерные, рисковать не хотелось, да и карьера особых вершин не обещала. Но контракт сержант Резников отработал честно. Продлить его начальство рекомендовало настойчиво, но Максим был неприклонен.
Власть, ради которой большинство сослуживцев таскали погоны и резиновую дубинку, с точки зрения Резникова, могла удовлетворить только дебила, мелкие приработки и убогий рэкет, которыми промышляли некоторые патрульные, был чреват только неприятностями…
Охранник – это да. Это Резникову нравилось. Еще лучше телохранитель. Красиво, чисто, благородно. Так что, расставшись с органами, Резников перешел на работу в частное охранное агентство.
Там он убедился, что большими деньгами все равно не пахнет, созерцание пьяных физиономий в кабаках особого удовольствия тоже не приносит, ну, а пуля, пробившая левое плечо, привела Резникова к мысли, что нужно искать работу поспокойнее.
Клиент, которого прикрывая которого Резников подхватил пулю, оказался
Тут Максим и остался. Удалось познакомиться с начальником охраны и убедить его взять Резникова на работу в клинику. Для этого пришлось на экзамене сломать руку второму претенденту на вакантное место.
Как оказалось потом, Резников поступил правильно сменив работу. Даже полтора месяца, которые Солдат бушевал в городе, никак не отразились на размеренном режиме «Гиппократа». Ну а знакомства, заведенные среди выздоравливающих, помогли Максиму наметить следующую высоту, которую нужно было взять.
Поскольку защита государства и предпринимательства денег не приносила, Резникову показалось логичным попробовать зарабатывать действиями, так сказать, противоположными.
Ну, а когда предложение сделал сам Краб, вопрос соглашаться или нет просто не встал. Конечно, да. Слухи, ходившие по городу о делах Краба и его парней, Максима не отпугивали. Отношение к насилию у Резникова было определено раз и навсегда. В список людей, к которым насилие неприменимо, Максим включал только себя. Остальные… Это их проблемы.
Разбитый нос саднил, немного, но неприятно. Хорошо еще, что Краб его не сломал вообще. Начальника охраны Максим не дождался, предупредил сменщика, что наверное больше сюда на работу не выйдет, и в довольно веселом настроении вышел с территории клиники.
Морозец бодрил, солнце весело заглядывало в прорехи облаков, ветки и стволы деревьев блестели, словно покрытые лаком. Асфальт, высушенный за ночь, казался почти белым.
Хорошо. Правда, хорошо! Черные зеркала замерзших луж вскрикивали под ногами и покрывались белыми трещинами. Хорошо.
Резников что-то насвистывал на ходу, попытался отфутболить в сторону камешек, но тот примерз и Максим чуть не упал. Споткнувшись.
Блин. Резников наклонился, чтобы рассмотреть состояние подошвы. Не хватало еще порвать ботинки. За этим занятием он не заметил, как рядом тихо остановилась машина.
– Резников? Макс?
– Чего? – Резников выпрямился.
– Тебе ж вчера досталось не по ушам, а по носу, чего ты из себя глухого клеишь?
– Ну, Резников.
– Что уставился как баран на новые ворота? Тебе вчера Краб предложение делал?
– Так он же сказал позвонить…
– Сказал, сказал… А нам сказал тебя встретить. Нечего тебе с таким шнобелем по улицам шляться.
Резников потоптался на месте. Может, так оно и есть? Мало ли что могло прийти в голову Крабу. Только… Но парень, сидевший в машине возле водителя, затягивать разговор был не настроен:
– Он тебе по какому телефону сказал позвонить?
– На визитке… – Резников полез во внутренний карман пиджака, вытащил бумажник, а из бумажника достал визитную карточку, – вот.