Под каждой крышей свои мыши
Шрифт:
Весь октябрь Яна просидела как на иголках, но никто о ее переводе и не заговаривал. Брик старался изо-всех сил быть приличным, но хуже всего она чувствовала себя вечерами, оставаясь с ним наедине. Приняв круговую оборону, Яна забаррикадировала подход к своему столу, а также постоянно держала наготове портативный магнитофон и телефон местной полиции. Но тишину в отделе нарушал лишь скрип старого кресла под начальником. Покой и благолепие... Джеймс, ее старый приятель, не приходил, хотя знал о Яниной ситуации. "Не хочет быть замеченным в порочящих его связях? Я подобна эскимосу на льдине", --говорила она про себя. Летиция побывала на допросе у Доннеллы, где подтвердила правоту Яниного письма об инциденте с Бриком. Для Яны это стало приятной неожиданностью - хорошо же иногда ошибаться в людях с этой стороны. Доннелла попросила Летицию держать ее в курсе всех трений в отделе, но проговорила она это с таким выражением, что было однозначно ясно: никаких дурных новостей она не желает слышать. Что ж, неудивительно, ведь в старину тем, кто приносил плохие вести, отрубали головы. Почти каждый день Яна заглядывала в Интернет, не взяли ли кого на ту должность в архивы. Но в этом "болоте" не было ни малейшего шевеления. Дебби начала сомневаться, что Брику вообше что-либо кто-либо поставил на вид: "Кажется, что им там, наверху, вообше на все наплевать! Как можно после всего, что случилось, оставить тебя одну с этим..."
Maртин подозревал, что директор просто-напросто соврал о переводе "через две недели...", и собирался прийти его вновь повидать, а если не поможет - пойти на прием к президенту университета. Как Мартин жалел, что Яна выбросила в свое время почти все мэйлы Брика с похабными шутками и анекдотами. Имея их, можно было бы нанять адвоката по служебным конфликтам и лишить Брика работы навечно. Яна не хотела связываться с этим - они пережили за два истекших года достаточно горя, уговаривала мужа подождать, все еще надеясь на положительное решение архивной приемной комисии относительно ее кандидатуры. " Итак уже вся библиотека обсуждает Яна -- Брик! Ты хочешь, чтобы эту историю мусолили в отделе кадров, или в комитете по защите женщин? Мне постоянно хочется принять душ и отмыться от всего этого..." Пронесся слух, что Брик берет большой отпуск в ноябре для поездки к семье сына в Луизиану. Все облегченно вздохнули. Незадолго до его ухода произошла такая сцена. В серийные зашел Дик по рабочим вопросам. Находясь где-то ровно посередине между Яниным столом и закутком Летиции, приятели начали обсуждать предстоящий отпуск Брика. --
Во время отсутствия Б.Д., Летиции и Дэбби Яне пришлось отнести табели отдела с отработанными часами прямо к Доннелле в кабинет. На редкость, мисс Уипп там оказалась. Яна поздоровалась и молча протянула ей листок с табелем. Доннелла, не поняв, что это такое, лишь взглянула на подчиненную: впервые Яна увидела ее настоящее лицо, без светской маски. В ее глазах она прочитала: "Да как ты посмела явиться сюда снова со своими мерзкими письмами и беспокоить меня - Библиотекаря! От тебя одни неприятности, русская свинья..." Но через мгновение Доннелла поняла, что это всего лишь табель, и поспешила надеть свое прежнее лицо, а Яна уже выскочила из кабинета. Теперь иллюзий у нее не оставалось: " они решили меня сгноить на 3-м этаже, чтоб и другим не повадно было, либо вынудить уволиться. Фиг с маслом - я не позволю сломать себе хребет...Какое отвратительное равнодушие к человеческой судьбе! Вчера администрация бомбардировала всех мэйлами о произошедшем где-то между книжными стеллажами сексуальном нападении, когда какой-то черный парень попытался обнять американскую студентку-толстуху, и она вырвалась, сразу позвонив в полицию. Ах, какой кошмар! А то, что я ежедневно, в течение 3-х лет жила под психологическим давлением, и не только... Я была виновата самой страшной для них виной - побеспокоив, принесла плохие новости... Привыкнув годами держать, как говорила моя очаровательная Питерская приятельница Людмила, "две руки в один карман", эти, с позволения сказать менеджеры, завравшиеся, годами привыкшие не обременять себя исполнением служебных обязанностей, тихо-мирно высиживают государственную пенсию и льготы. Истеблишмент всегда пытается избавиться от всего, что ему угрожает..." Разрушился до основания еще один ее старый стереотип: в капиталистическом обществе люди работают до кровавого пота, а иначе их просто увольняют. Мартин цитировал Ленина, о том, что капиталисты продадут веревку, на которой их потом же и повесят. Яне было не до шуток: -- Не кажется ли тебе, что большинство американцев работают неважно? Смотри, почти каждую неделю ты куда-то трезвонишь, пытаясь исправить ошибки в счетах за телефоны, страховках, налогах, либо умоляешь мастера прийти и починить прорванную трубу перед домом... А доставка мебели - здесь ее можно прождать до второго пришествия. По крайней мере, в России сейчас, как мне расказывают, за деньги к тебе сразу прибегут и с улыбочкой все сделают. А тут как-будто им и деньги не нужны... Мартин вздыхал, мрачнел, и соглашался с женой: -- В Америке все начало рушиться после войны во Вьетнаме... Люди потеряли стыд, даже внешне опустились... Как бы я хотел жить в Испании, -- может когда Алекс подрастет? -- Ты знаешь, одно дело приезжать в качестве туриста, а совсем другое эмигрировать, врастать в культуру, язык и прочее. Нет, я не питаю никаких иллюзий. Иммигранты никому не нужны! И Мартин с ней опять соглашался.
* * *
Была середина ноября. Придя на работу, Яна нашла на своем столе большой пакет с шоколадными конфетами из русского магазина в штате Огайо. Такие продавались и в Сакраменто - родные сердцу "Грильяж", "Белочка" и прочие, изготовляемые в основном в на Брайтон-Бич в Нью-Йорке либо на Украине. Принесла конфеты Тана, вернувшаяся от своей русской мамы из Огайо. Вероятно, Тане хотелось Яну поддержать в связи с провалом в архивах. "Подсластила пилюлю -- и на том спасибо". Яна отправила ей благодарный мэйл. Oна ощущала себя героиней сюрреалистического фильма. Лишь 20-го ноября, когда все давно знали, что в архивы взяли нового человека, ей позвонила Шэрон и сообщила об этом. Они приняли 23-летнюю девочку с библиотечной степенью от ALA и опытом работы в американском архиве. Кольцо вокруг Яны сжималось. Дело было накануне Дня Благодарения, когда университет получал почти неделю выходных.. Летиция и Дэбби уже знали о решении Яниной судьбы, но ни словечка не обронили. В отсутствии Брика в отделе устроили посиделки с обильным угощением. Пришли даже Джеймс и Джордж уплетать русские салаты. Выйдя на работу после праздников, она не узнала комнату - ее два стола были переставлены и огорожены шкафами. "Чтобы Б.Д. не смог подкрасться",-- ей пояснили. Летиция принесла свои извинения и пообещала вернуть все на свои места, если Яне перестановка не по вкусу. После, с небывалой готовностью, она, блестя лукавыми глазками, дала напарнице несколько ценных советов, как лучше организовать их ворох рабочих бумаг. "Что происходит? Что-то не так...", - подумала Яна. Они с Мартином надумали ехать на Рождество в Мексику. Только 16-го, в день годовщины смерти отца, Яну неожиданно вызвала к себе наверх Доннелла для короткой беседы, ведь они бы с ней не увидились вплоть до января 2004 года. Холодно-вежлива, она дала Яне ознакомиться с новой должностной инструкцией - LA II - отдела комплектования. Яна не могла поверить своим глазам и открыто выразила ей свое удивление. -- Как, разве ты не ожидала перевода? Ты и Брик Дабл - абсолютно несовместимые люди, которые не могут работать в одном отделе, категорически. Я несомненно рада, что ни ты, ни он больше не приходите ко мне с жалобами друг на друга,-- она сверкнули очами. -- Как, и это он-то на меня приходил жаловаться?
– Яна осеклась, потому как рядом с ее кабинетом, на стуле возле компьютера, устроился Дик, прослушивая каждое слово. -- Я хочу, чтобы ты прямо 5-го января, в понедельник, перевезла свои вещи на 5-й этаж, а на твое место в серийные я перевожу Риту. -- Хорошо, но я только освоила новую, очень важную работу с требованиями периодики, которую не хотела бы бросать на середине... -- Как, значит я напрасно готовила все эти бумаги?
– чуть ли не вскричала Доннелла. -- Вовсе нет - я рада переводу, просто уже не надеялась... Спустившись вниз, Яна прошептала Летиции, что это ее последний день в этом отделе, думая ее ошеломить. Но та уже давно все знала, так как Доннелла намекнула Рите о предстоящей переброске кадров. Яна почувствовала себя полной дурой - поэтому-то Рита с Летицией и передвигали мебель, готовясь с счастливому воссоединению. Пытаясь изобразить на своем лице сожаление о Янином переводе, Летиция была явно счастлива приходу Риты. Она незаметно выбросила Янину герань в мусорную корзину. -- Надеюсь, что тебе будет хорошо на новом месте. Я понимаю, что хуже, чем с Бриком уже не может быть. Но Доннелла - худшая из худших начальниц, какие только возможны. Если она взьелась на кого-то, то это - на всю жизнь, чтобы этот человек ни делал, чтобы загладить свой проступок. Она никогда ничего не забывает. Так и я у нее давно в черном списке из-за давней истории со студентами... -- Я знаю, Летиция, что мне там будет очень непросто, хотя бы уже из-за того, что начальник Дик - близкий приятель Брика, настроенный им против меня. А у Доннеллы, я чувствую, я тоже в черном списке. -- О, нет, надеюсь, что нет! Выходя в конце своего рабочего дня из полумрака отдела, Яна пожелала Брику счастливого Рождества, а он ей - хорошего отпуска (судя по интонации, ему еще не сообшили о переводе). Прости-прощай, Брик! После Яна мысленно обратилась к папе: <А ведь это ты мне сегодня помог, я знаю. Спасибо, ты у меня ангел-хранитель! Как ты меня учил? Я помню - "не будь слишком сладким, чтобы тебя не сьели, и не будь слишкок горьким, чтобы тобой не поперхнулись..." Дома Мартин, поздравив ее, произнес: -- Забудь Б.Д.
– он уже стал историей! Этот индивидум - плесень рода человеческого, и все-таки как бы я хотел набить ему морду... -- Яна, ты должна хорошо подумать, почему Бог ввел в твою жизнь такого человека, как Брик Дабл! Ведь ничего случайного в этом мире нет! А если ты не поймешь почему, то судьба вновь тебе пошлет кого-нибудь аналогичного...- нахмурив белесые бровки учил Яну девятилетний Алекс. Наедине с мужем Яна поразилась, откуда этот маленький провидец знает такие веши? Не из мультиков же? -- А, вероятно, из воскресных церковных проповедей, куда его иногда водит Ким,-- усмехнувшись ответил Мартин.
– - Мы с тобой как-нибудь напишем детективный роман "Убийство в библиотеке" - я помню, ты читала одноименную повесть одного российского режиссера, согласна? -- Давай! Получится в духе Агаты Кристи - все ненавидили жертву и нанесли удар... В данном случае легко сойдет отравление или... надо хорошо подумать.
Часть V
И ЭТО ЕЩЕ НЕ ВСЕ !
Глава 1. СВЕТ В КОНЦЕ ТОННЕЛЯ
Отложим все дела на завтра,
На послезавтра, до зимы.
Пусть обнаженной будет
правда,
А ложь не вылезет из тьмы.
Чистосердечное признанье
И откровенный разговор.
Пусть будет северным сиянье
И лишь карманным будет вор.
Пусть у деревьев будет крона,
У жизни - времени запас.
Пусть и природы будет лоно
И неоконченным рассказ.
А р к а д и й И л и н
Прилетела погостить Янина мама из Петербурга, и они все радовались жизни и друг другу. -- Ты должна быть всегда красивой для своего мужа. Покажи-ка мне свой гардероб... Есть ли у тебя синее бархатное платье? -- Мама, да куда я в нем здесь пойду? И так даже то, что привезла из Питера, висит в шкафу ненадеванное. Разве что можно нарядиться, когда мы с тобой полетим в Лос-Анджелес навестить Анечку и Георгия Петровича... Далее Вера пришла в ужас от воспитания маленького Алекса: -- У нас в России дети, как правило, постоянно заняты - учат языки, занимаются музыкой и танцами, а этот - что?... Дурака валяет! -- А в Америке в основном китайские дети учаться музыке, а Алекс со своими одноклассниками гоняет мячик в футболе и баскетболе -- это тоже немаловажно. И ничего я не могу поделать - это не мой сын... Все же он хорошо успевает в школе -- и самый лучший в математике... А в шахматы играет порой лучше взрослых! Почувствовав критику снизу, исходящую от бабушки, Алекс вдруг выпалил: -- Вера -жо-па! -- Что? Да как он смеет! Безобразие... -- Не-е-т! Ко-шмар ка-кой-е! Господи, Боже мой! Чоорт! -- сощурив хитрые глазки и пританцовывая, Алекс продолжал демонстрировать подхваченные от Яны русские выражения. -- Мама, не волнуйся так - он сам не знает, что говорит. Для него это просто набор звуков,-- Яна выгородила малыша. -- Ну ты его и научила!- возмутилась Вера. -- Но такие же слова - прекрасное украшение светской беседы, неправда ли, маман? В выходные Мартин с Яной возили маму, все еще не оправившуюся после потери мужа, по Калифорнии и из кожи вон лезли, чтобы ее порадовать. В Сан-Франциско они пошли обедать в дорогой ресторан изысканных морепродуктов. Порции там были по-американски огромными. Вера явно к еде оставалась равнодушной. Зато в небольшом ресторанчике города Монтеррей она заметно оживилась, когда к какой-то простой еде подали сливочное масло и сметану: "Я уже целый месяц настоящей сметаны не видела!!!" Последовал тяжкий вздох и Яна почувствовала себя преступницей, морящей голодом родную мать. Гуляя по набережной, вдоль Тихого океана, Вера, тяжко вздохнув, спросила: "Покажите мне, в какой стороне Россия?..." И всем стало ясно, что к ней подступила ностальгия. Время, как всегда, летело необычайно быстро. В начале февраля в библиотеке проходила распродажа выпечных изделий, принесенных
* * * 5-го января, в понедельник, когда Брика не было, Яна с помощью Риты перевезла на библиотечной тележке свои вещички на 5-й этаж. В мэйле Доннеллы говорилось, что в целях обмена опытом между сотрудниками отделов и развития гибкости кадров Яна будет работать в комплектовании, а Рита - почасовиком в серийных. Народ недоумевал, а Дик с Бриком негодовали. Яне ясно виделась такая картина: через несколько месяцев в одной упряжке эти задушевные подруги -- Рита и Летиция -- превратятся в злющих противниц. Ведь одно дело пить вместе кофе и ходить в кино, а иное - разделять работу, которую никто из них не захочет взять на себя. Но ее это уже не должно было волновать. Наслаждаясь сменой декораций на службе, Яна не обижалась на полное игнорирование своего присутствия Доннеллой и Диком, а по инерции продолжала получать новые книги, как и до этого, когда работала почасовиком. Кэролайн и Нина всегда охотно отвечали на все ее вопросы и подставляли плечо. Ее рабочий день теперь начинался в 10, но начальники опять не могли оценить Янину дисциплинированность: Доннеллы почти никогда не бывало на месте так рано, а Дик по утрам досыпал в своем кресле, уронив голову на стол. Периодически кто-либо из библиографического или бухгалтер Аллан набирали его номер телефона и, разбудив звонком, вешали трубку. Однажды утром Нина и Кэролайн вдвоем подошли к столу Дика задать вопрос по работе. Потоптавшись возле его стола, покашливая, но не добудившись, дамы стали громко выкрикивать его по имени. Спросонья, осовелый Дик тупо пробормотал: -- Кто это? -- Это - Кэролайн и Нина, библиотечные ассистенты II, - в их голосе прозвучали озорные нотки. -- А, простите меня, -- засмущался Дик, -- в чем дело? По крайней мере, он проснулся на этот раз, но уже через пару дней Тана не смогла его добудиться и, вспыхнув, ушла ни с чем. Элизабет любила заразительно и переливчато смеяться, причем начинала она совершенно неожиданно, нарочито громко, нарушая тишину отдела, обычно завидя что-либо забавное у себя в компьютере. С ее голосом ей надо было бы озвучивать мультики. Коронной фразой Лиз была:" Я проработала в этом университете без малого 35 лет, и ко мне всегда относились как к дерьму..." Излюбленной темой ее разговоров с Яной также стал Дик :" Больше всего я опасаюсь, что в один прекрасный день мне придется звонить "911", когда он окажется на полу. Искуственное дыхание "рот-в рот" я не смогу ему сделать. В последнее время его лицо носит нездоровый серый оттенок, он явно задыхается, и мне кажется, у него предынфарктное состояние... " Далее Элизабет сетовала, что новая жена Дика не проявляет должной заботы о нем, и его пасынок с тяготами переходного возраста -тоже не подарок. Яна ни словом не обмолвилась о прошлых взаимоотношениях Дика и Летиции, а также о всех переданных ей секретах его личной жизни, хотя явно было, что Лисе нетерпелось это услышать. Брик периодически поднимался на 5-й этаж, как и обычно с бумагами для Дика и Доннеллы, стараясь Яны не замечать. Старые друзья, Брик и Дик, регулярно ходили вместе на ланчи. Поговаривали, что Брик ложится на операцию по поводу своей ступни и колена, а также о жутких последствиях сахарного диабета, как слепота и гангрена. Яна ему такого никогда не желала. В конце февраля Доннелле, наконец, пришлось с Яной заговорить - она хотела, чтобы та начала заказывать книги по Интернету из системы Гоби. Уделив инструктажу не более 10 минут, она поручила Нине и Рите показать Яне, как это делается. Рите тоже приходилось заказывать книги, работая почасовиком. Но это уже давно был совершенно другой отдел комплектования, не тот, что в 2001 году. Теперь материалов в библиотеку поступало в несколько раз меньше из-за очередного бюджетного кризиса. Всем не хватало нагрузки. Вскоре и Яна стала пробуксовывать, не пожелав, как все, растягивать имевшуюся работу надолго (народ вокруг нее изо всех сил изображал свою загруженность работой). То и дело она заходила в кабинет Доннеллы, спрашивая, что делать дальше. Недовольная начальница отправляла "надоеду" к Дику и далее к остальным сотрудникам. Все опускали глаза от неловкости, но зато, если кому-то все же нужна была помошь, с радостью подбрасывали Яне какой-либо проект. Неожиданно ей послышалась русская речь, доносящаяся откуда-то из-за стеллажей. -- Что это, мне уже мерещится? -- А, так это наша студентка Люда из России,-- улыбнулась Нина,-- Помнишь ее брата Володю, который работает на первом этаже? Люда - одна из лучших моих ассистенток! Она - просто чудо. В дальнейшем Яна подружились с русской студенткой. Она была само очарование - 20-летний "персик", изучающий профессию специалиста-консультанта по работе с детьми. Вообще, все русские студенты, работающие в этой библиотеке, отличались незаурядными способностями и трудолюбием. По-английски они болтали почти без акцента, в отличие от Яниного "французского" прононса. Благодаря стопроцентному слуху Яна слышала разговоры Доннеллы с Рэймондом и Диком относительно себя: "А почему Джена теперь здесь?".... Однажды в лифте, после работы, Яна впервые за долгое время столкнулась с директором. Она быстренько достала из сумочки свою магнитную карту для пользования лифтом. Карта крепилась на связке с ключами, в том числе и от ее новенького "фольксвагена". Dean впился взглядом в логотип этой неплохой машины, восхищенно присвистнув. В его глазах читалось:" Xорошо же тебе живется, милочка, замужем за твоим профессором?" Яна не могла этого отрицать, хотя вовсе не в автомобиле было дело. Тогда ей было неясно, почему он так неловко себя чувствует. Небрежно поинтересовавшись, довольна ли Яна на новом месте, он как-то скукожился, наклонив голову, стал изучать свои ботинки. Яна была рада выскочить из лифта на волю. Приближалась ежегодная аттестация. В Яниной новой должностной инструкции начальником значился Дик и Тана (Доннелла не захотела поставить свое имя). Брик вновь ушел на больничный, и в связи с этим работники серийных остались без характеристики вообще, что противоречило всем университетским правилам. Дик попросил своих подчиненых расписать на листе бумаги все, что им приходилось делать в течение года. Яна начала со своей абсолютно новой работы, с требований в серийных, упомянула освоенный "Миллениум", переводы славянских книг, многочисленные задания, выполненные для Доннеллы и Дика. И вот в конце рабочей недели, Дик тяжелой поступью приблизился к ее столу: -- Джена, пройдем со мной в конференц-зал... Kaк назло, у нее в тот день была одна из тех 72-часовых мигреней, во время которых не хочется жить. -- Поскольку ты у нас новенькая, я пригласил тебя, дабы поговорить наедине. Ознакомься, пожалуйста, с текстом и, если согласна - подпиши. Это была одна из самых мерзких характеристик в ee жизни - все пункты лишь "посредственно", за исключением графы "количество работы". Янa ожидала, что с ней сведут счеты рано или поздно, но не таким же гнусным образом. Дик принес свои извинения с издевательской ухмылкой: "если характеристика недостаточно хороша, то я ничего не мог поделать, ведь ты, в основном, выполняла такие "легкие" работы, как получение новых книг и заказы книг из ГОБИ". Он заметно нервничал, ерзал на стуле, избегая смотреть Яне в глаза. Она спросила, а как насчет ее работы в серийных за полгода? Тут Дик просто рявкнул: " Я ничего не знаю, что ты там делала и не желаю знать!" Яне захотелось, чтобы все поскорее закончилось, и она подписала документ, случайно проставив галочку напротив слов: "желаю обсудить характеристику с замдиректора". Дик так и подскочил: "Как, ты все-таки пойдешь к начальству? Это твое право, но Доннелла полностью согласна с этой аттестацией." Янa не удивилась, заметив, как эти двое смеялись в кабинете незадолго до того, просматривая ee характеристику. Извинившись, Яна исправила свою "галочку", и он облегченно вздохнул. Oсознав, что она ему более не опасна, Дик заюлил хвостом: "Мы очень рады, что ты вписалась в наш отдел, и надеемся, в недалеком будущем освоишь OCLC* и другие работы. Я точно не знаю, почему ты ушла из серийных, но догадываюсь ", - Дик впился в Яну взглядом, но не получил ответа Вернувшись на свое рабочее место, она старалась глубоко дышать, дабы справиться с очередным потрясением. Щеки предательски пылали. Заполучив от Дика на подпись бумаги с аттестацией, Доннелла, торжествуя, выползла из своего кабинета, подошла к Яниному столу, ожидая увидать слезы на ее лице. Она вытянула шею в ее сторону, пронзив колючим взглядом, но Яна не доставила ей такого удовольствия и улыбнулась. Незадолго до этого она получила новую книгу из издательства под названием "What does not kill us, just makes us stronger" ** . "Другой бы человек на моем месте не подписал и пошел бы наверх качать права. Но в этом я не вижу никакого смысла. Борьба с ними не принесет никаких результатов. Вот и Мартин столько лет пытался бороться с системой, но сейчас махнул рукой... Ведь рыба гниет с головы." После, уже дома, Яна пожалела лишь, что не заставила Дика изменить хотя бы даты на своей характеристике: по сути ее написали лишь за те полгода, когда она сидела в Комплектовании, а другие полгода тяжкого труда просто исчезли.
Мартин был раздосадован ее поведением. Яна пыталась ему обьяснить, что она все про себя знает, и характеристика таких посредственностей, как эти, не должна их волновать. В мыслях она была уже в отпуске - в ее первой поездке на остров цветов Куваи на Гаваях. " А вот Дику уже нелегко купить билет на самолет с его габаритами: обмерив, его заставят купить двойное место, кроме шуток!Да и что обижаться на убогого? Он же чуть ходит..." *Международный электронный библиотечный каталог ** Что нас не убивает, то лишь делает нас крепче
В связи с постоянной нехваткой дней для поездки в Россию, Яна написала мэйл начальникам с предложением отработать 3 дня отпуска в любое время, как она это делала раньше, работая почасовиком. Но никто из них и не хотел вспоминать, что это действительно происходило, когда они сами просили Яну помочь в разборе "завалов" книг в конце финансового года. Теперь же она получила письменный отказ от Доннеллы в резкой форме. Дик не ответил вообще. Японка Кэлли возмутилась:
– - А я знаю людей в нашем отделе, которым разрешают так делать (неофициально, конечно)... Я заметила, что Дик с тобой разговаривает не так, как с нами. Он тебя явно недолюбливает...
– - Я знаю,что мне здесь никогда не ходить в "любимчиках", но после Брика мне все хорошо. С другой стороны, мне постепено начинают перекрывать кислород... За два дня до отпуска, что уже становилось традицией, Донелла вызвала Яну к себе в кабинет. -- Ты знаешь, что мы перевели тебя на 5-й этаж только для того, чтобы держать подальше от того окружения на 3-м этаже, но я заметила, что за эти полгода там без тебя почти ничего не было сделано. Брик начал работу с требованиями, но затем бросил, а Рита еще слишком неопытна для этой работы. Так что я хочу, чтобы с 1-го июля ты 12 часов в неделю отдавала работе с требованиями периодики, а 10 часов - заказам из ГОБИ. Брика не будет на работе до августа - он использует "отпуск по чрезвычайным обстоятельствам". Так что со всеми проблемами и вопросами обращайся только ко мне... -- Но у Брика неминуемо будут возникать лично ко мне вопросы по ходу работы... -- Нет, нет, -- испуганно заговорила Доннелла, -- я напишу ему письмо, чтобы он тебя не дергал, а только через меня. Дик, узнавши о Яниных "новых" обязанностях, выглядел полным дураком. Ведь за два дня до того он рявкнул, что никакого отношения к ее работе в серийных не имеет, а теперь получается все наоборот. Доннелла, обрадованная Яниным согласием, осведомилась, наконец, о ее жизни, получила ли Яна американское гражданство и куда собирается в отпуск. Это была их первая нормальная беседа за долгие месяцы. -- Я так и не побывала на Гавайях. Мы каждый год ездим в Европу,-- сообщила Доннелла. -- Не может быть! Все американцы стремятся на Гавайи... Скользнув глазами по Яниной юбке и футболке, она пошутила: -- Ты теперь настоящая американка стала... 1-го июля, в последний день перед отьездом, Яна заглянула в файл cерийных изданий после полугодового перерыва и ахнула - такого безобразия она еще не видела. Неудивительно, что им потребовались ее услуги в этой аварийной ситуации. Яна начала судорожно "чистить" записи, когда к ее столу подошла Доннелла, попросив поработать пока на комплектование. Яна, которая никогда ей до этого не отказывала, в этот момент вскрикнула: "Я не могу! Если бы знали, что творится с сериалами! Мне необходимо сегодня хотя бы успеть проверить список требований за июнь... Эта работа строго ограничена во времени, и если вовремя не отослать издателю требование, наша библиотека будет платить за журнал в 5 раз больше, а то и вовсе его не получит..." Янины глаза непроизвольно расширились. Начальница, удивившись, отступила и оставила ее в покое. Яна задержалась в отделе на полтора часа, и Доннелла была сражена отношением русской к работе.