Под маской зверя
Шрифт:
— Могучие сильные воины с клыками наружу и чуть зеленоватой кожей. Женщины волосы на голове заплетают в косы, мужчины бреются налысо, редко кого увидишь с волосами. Предпочитают одевать тяжелые доспехи и шлемы.
— Понятно. — Описание совпадало с таковой расой в земных компьютерных играх. Чудеса. Но об этом поразмыслим потом. — Орки — основная ударная сила?
— Да, сражаются очень хорошо. — Подтвердил пленник. — Главарь с их командиром ведет себя на равных, редко приказывает, больше просит. Они в основном занимаются грабежом на восточной дороге, режут путников редко, только если те вызывают их на честный бой, но одним своим видом… — Хиск закатил глаза, с его губ закапала слюна.
— Все, хватит! — крикнула Анга. — Он сейчас отрубится!
Мышцы шеи шептуна расслабились и подбородок коснулся груди. Через
— Что будем делать? С толпой мы вдвоем явно не справимся.
— Можно притащить этого к Грундальфу, пусть повторит все, что говорил. — Предложила знахарка.
— Ты же сказала, что его больше нельзя поить. — Заметил хас.
— Остаточный эффект зелья держится два дня. Просто прикажи ему повторить и он расскажет все свои ответы в том порядке, в котором ты задавал вопросы.
— Понятно. — Коготь посмотрел на пленника, потом на Рурка. — Далеко отсюда эта роща?
— Если по прямой и идти через ту щель, то не очень. — Мав изобразил рукой гору. — Дорога с перевала идет вдоль скал и спускается как раз возле речки, что через Выселки течет, а там и до Лесоречья недалеко. Можно быстро сбежать по дороге вниз и устроить засаду.
— Он сказал — ждать будут утром. — Ящер посмотрел на Рурка. — Мы не успеем доставить Грундальфу этого и навестить Странника. Хотелось бы взять того живьем, он явно не последняя фигура в банде.
— Идите прямо сейчас. — Анга посмотрела на зверей. — Я пошлю весточку в Шустов и голова сам прибежит ко мне.
— Пусть лучше пришлет кого-нибудь. — Проворчал Рурк. — В городе шептуны на каждом углу. Нужно было заставить его выдать все имена.
— Список бы затянулся, поверь мне. — Коготь приложил свою руку к груди, жестом показывая, что уверен в этом. Он подошел к пленному и проверил веревки. — Тогда этого оставим здесь, а сами пробежимся до места. Ты не против поохотиться на двуногую дичь?
— Я только за. — Мав замотал хвостом из стороны в сторону, после чего посмотрел на Ангу. — Но как ты пошлешь весточку Грундальфу, у тебя же нет рукокрыла!
— Ну, мои способности, конечно, слабоваты, — женщина улыбнулась, — но не бесполезны. Он услышит, обещаю.
— Снова какая-нибудь проклятая магия. — Проворчал хас, проверяя кинжал в ножнах. — Возьми лук — пригодится. — Это уже Рурку.
— Идите уже, без вас разберусь. — Анга выгнала зверей из сарая, прихватив молоток, заперла временную тюрьму и вошла в дом. Она достала из сундучка небольшой камешек и, примерившись, разбила его. Ярко-красный свет полоснул по потолку и тут же исчез. Ну все, остается только ждать, подумала знахарка и принялась готовить себе бодрящий отвар. Стражники дикие засони и не сразу доберутся до ее дома. Возможно, будут только к утру, но кто знает, стоит ли сейчас ложиться спать. Или же немного подремать? Анга сама не заметила, как, присев на лавку, уснула. Все эти тайные убийцы и шептуны очень сильно выматывают. Очень.
Глава 3
Через свою заветную лазейку Рурк Когтя не повел. Кот что-то прикинул в своей мохнатой башке, пошевелил шерстяными пальцами в воздухе и направился приблизительно в ту сторону, откуда пришел разведчик бандитов. Ящер последовал за ним — глупо что-то спрашивать у проводника.
Две стремительные тени мчались через лес, постепенно взбираясь на гору, чтобы перевалить ее и выйти к дороге. Коготь уже понял, что нападение произошло гораздо дальше от домика Анги где-то в районе перевала, оттого Рурку и пришлось пробираться пещерами, чтобы значительно сократить путь. Сама же дорога спускалась вниз с того самого места, идя по ложбине между двух лесистых гор, упираясь в перекресток. Налево — Шустов, направо — Торнбьеф и через пару сотен шагов тропа до Выселок. Прямо — Корснунг и где-то там лагерь бандитов. Все это на бегу Когтю рассказал Рурк, просто чтобы у ящера сложилась карта в голове. Сейчас особого смысла скрываться не было, поэтому звери и взяли высокий темп. Вот уже подходя к назначенному месту стоило поберечься, тем более, что мав знал, где оно. За много лет он излазил эти горы вдоль и поперек и уж точно знал, где находится основной лагерь
— Сюда. — Тихо произнес мав, указывая рукой на поворот и звери шмыгнули в кусты, чтобы двигаться параллельно дороге.
По небу позли тучи, в которых изредка проявлялся лунный свет. Самого спутника из-за ветвей видно не было, но даже того света, что он давал, ящеру вполне хватало, чтобы отчетливо видеть как днем. Поймав неожиданно возникшую в голове мысль, он спросил у Рурка на бегу.
— В ночь нападения на караван было также светло? — и указал рукой вверх.
— Нет. — Мотнул тот головой. — Оба глаза Ночного Охотника были закрыты. Это только сегодня он чуть-чуть приоткрыл Левый.
— Приоткрыл, значит. — Хмыкнул Коготь, но продолжать не стал. Выходит в этом мире два спутника, раз два глаза. И "работают" они поочередно, иногда вместе, иногда света не дают совсем. Похоже, прошлые ночи были именно такими. Через какое-то время он все же спросил. — А сколько времени нужно, чтобы они прошли полный цикл? То есть закрылись, открылись…
— Я понял. — Перебил его мав, ныряя в кусты. — У нас этот период называется Большой Охотой. Это когда Ночной Охотник изволил продрать сначала один свой глаз ото сна, потом второй, потом раскрыл оба, знатно поохотился и снова их закрыл. По летосчислению кымов это почти полный сезон без нескольких дней. Он составляет сто восемь дней, они его делят на три и одну часть называют "треть". — Рурк рассказывал все подробно, зная, что у ящера плохо с памятью и он этого мог просто не знать. — В каждой трети по тридцать шесть дней, они их делят еще на три — получается двенадцать. Эти двенадцать в Империи называют двунадесять или дюжина, а здесь — ладонь. — Мав пошевелил пальцами. — У кымов двенадцать фаланг на четырех пальцах — они большим все остальные считают. Получается, что в одном сезоне три трети, а в трети три дюжины, а в одной дюжине три четверти, то есть четыре дня. — Кот посмотрел на хаса. — Это они дюжину еще на три делят, чтобы короче было.
— Понятно. — Кивнул Коготь. Ну что ж, вполне логично. — А год сколько длится?
— Четыре сезона. — Тут же ответил Рурк. — Первый — он только начался — когда земля просыпается ото сна и можно сеять. Везде приходит тепло, которое превращается в жаркий зной во втором сезоне. В третьем начинается сбор урожая, а четвертый — время холода и снежных бурь. Правда в разных районах мира сезоны различаются по длительности. — Мав перешел на шаг и, высунув свой длинный язык, лизнул себе нос. — Но в Империи приняты такие стандарты — оттуда все и пошло. Ихние звездочеты как-то там подсчитали, что год длится четыреста тридцать два дня. — Выдохнул кот. — Анга рассказала бы тебе больше — я сам только от нее все это узнал. Мы такой ерундой не заморачивались — дни считать. Поймал добычу — живешь. Не поймал — ходи голодный.
— Как-нибудь спрошу. — Коготь заметил, что Рурк совсем остановился. — Далеко еще?
— Мы почти рядом — еще пять-шесть забегов и окажемся возле родника.
— Не торопись. — Хас машинально присел. — Пойдем медленно по спирали — так мы сможем обнаружить возможную засаду. Этот Странник вряд ли придет на встречу один — его точно должны охранять.
— От своего же шептуна? — с сомнением в голосе спросил мав.
— Вдруг вместо него появится отряд стражи. — Подсказал Рурку Коготь. — Тогда Странник успеет сбежать, когда его засекут. Я бы взял с собой трех, но может быть и больше. Так что идем след в след, траву не тревожим, — нога ящера как-то странно проскользила почти над поверхностью земли, раздвигая травинки, — при обнаружении засады — стараемся тихо придушить.