Под маской зверя
Шрифт:
— Да.
— Тогда собирайся — пора выкупать хаса. — Она мысленно обратилась к кольцу и неожиданно для себя ощутила, что токи тела ящера слабеют. — Скорее, пока он еще жив!!
Фрайя чуть было не открыла портал прямо в Башню, но вовремя сдержалась. Солнце уже встало, рыбаки вышли на реку проверять поставленные на ночь сети, ремесленники распахивали окна своих лавок, готовясь к рабочему дню, ночные грабители и воры отправились отсыпаться после тяжелой трудовой ночи. Редкие прохожие с удивлением провожали взглядами чуть ли не бегущую госпожу Вернон и следовавшего за ней мава. Многие любопытные зеваки, отложив свои дела (похмелиться
Фрайя же немедленно направилась в каморку смотрителя, где позевывающий после ночной смены Вулфруд пытался навести порядок в собственных записях. Кроме устроивших драку налетчиков и хаса к нему приволокли двух дебоширов-пьянчуг и одного пойманного с поличным вора, которого немедленно определили в камеру. Пьянчуги же отдыхали в яме и после полудня их выпустят, как только те проспятся. Ну, присудят им исправительные работы, пускай повкалывают на благо города, он, Вулфруд, будет не против. Поэтому когда перед ним появилась госпожа Вернон, он не особо и удивился — устал уже за ночь удивляться.
— Чем могу служить? — вежливо спросил смотритель.
— Этой ночью стража доставила к вам хаса и двух бандитов. — Начала Фрайя. — Хас — мой слуга. Какова сумма залога за него?
— Э-э, — замемекал Вулфруд, соображая. Незаметно пришлось слегка влить ему в башку немного энергии для стимуляции мозга, а то пока смотритель разродится, то ящер подохнет. Хотя кольцо сообщало ей о его стабилизировавшемся состоянии, но Фрайя все же переживала за наемника, без которого все ее потуги шли прахом. — Он сейчас в шестнадцатой камере. — Вулфруд перебирал листки. — Сумма залога не указана. — Говорил он все живее и живее.
— Моему слуге была оказана помощь знахаря как я и просила стражу? — осведомилась Фрайя жестким, не терпящим пререкания тоном. — Это ведь входит в его обязанности?
— Несомненно. — Вулфруд вспомнил ночное происшествие и связанные с ним события. — Вот только…
— Что?
— В деле возникли некоторые нестыковки, о которых нужно доложить управителю. А без ее решения я не имею права отпустить ящера под залог.
— Так помощь ему оказали или нет? — строго спросила Фрайя, краем сознания наблюдая за хасом и считывая с кольца его жизненные показатели. — Или вы ждете, когда он сдохнет, чтобы потом развести руками и отчитаться перед управителем, которой нет в городе, о том, что пострадавший умер от ран?
— Госпожа Вернон. — Также строго ответил Вулфруд. — Попрошу вас не возводить напраслину на городскую стражу. Мы верно блюдем закон и охраняем покой наших горожан, вне зависимости от их расы и вероисповедания. И тут еще нужно разобраться, кто пострадавший — не успей стража вовремя, то сейчас у нас ну руках были бы трупы двух благочестивых кымов.
— Которые ходят по ночам и нападают на честных тружеников? — не удержалась от подколки Фрайя.
— Послушайте, госпожа. — Смотритель начал заводиться. — Как я уже сказал задача стражи — соблюдать закон. Приедет управитель и сама разберется, кто
— А хас входит в их число? — лукаво спросила армарка. — Тех, чей покой нужно оберегать?
Смотритель пожевал губами, тяжело вздохнул.
— Поймите, я не имею права выпустить его.
— Но я могу хотя бы удостовериться, что он живой и не помер в вашей камере? — вложив в слова долю елея, спросила Фрайя, слегка подправив решительность смотрителя в нужном ей направлении. Простой кым легко поддавался контролю со стороны, хотя сама бы армарка расщедрилась бы на установку ментальной защиты для важных служащих. Вулфруд немедленно кивнул.
— Конечно можете. Я сейчас провожу вас. — Он посмотрел на мава. — А вашему второму слуге все же лучше остаться здесь. Пусть посидит на лавке. Уверяю вас, что здесь, в Башне, ему ничего не угрожает.
— Рурк, останься. — Распорядилась Фрайя. — И не вздумай ввязываться в драку и задирать стражу. Просто помалкивай и все.
— Да, госпожа. — Кивнул мав, присаживаясь на лавку.
— Следуйте за мной. — Вулфруд махнул рукой.
Фрайя могла бы и сама спуститься в подвал и пройти к камере — читать на мертвом языке драконид она умела гораздо лучше чем местные болваны, но не стала разрушать образ богатой и влиятельной госпожи Вернон. В определенной сфере торговли влиятельной — как оказалось в городе существовали силы более могущественные и важные, чем какая-то процветающая лавочница.
Вулфруд кивнул стражнику и тот, загремев ключами, пошел отпирать дверь камеры. Фрайя уже давно обратила внимание, что замки были навесными — магическими запорами здешние маги пользоваться не умели или же не хотели научиться. Если бы замки всех камер не были открыты, то и посадить в них никого было бы нельзя. А так мастеровые прикрутили уши к дверями и косякам и теперь узников запирали на огромные висячие замки. Стражник убрал запор в сторону и распахнул дверь.
— Мать-заступница, с Дельцом и Воином в придачу! — выдохнул он, заглянув внутрь камеры. — Это еще что такое?!
— В сторону! — Фрайя отпихнула стражника и быстро зашла внутрь, осматривая помещение.
Возле порога, свернувшись в клубочек и поджав хвост спал хас. Его одежда была разодрана, на коже виднелись несколько свежих царапин, правый бок (лежал он на левом) обмотан какой-то грязной окровавленной тряпкой. Но не это взбудоражило армарку, а то, что от левой стены камеры до правого дальнего угла тянулся кровавый след с кусками засохшей уже плоти, а в углу мешком лежало мертвое тело здешнего постояльца. И еще в воздухе определенно чувствовался запах. Нет, не трупный, хотя воняло грязным телом и экскрементами тоже изрядно. Запах магии Хаоса. Фрайя присела рядом с хасом и повернула его на спину, разглядывая раны.
— Вот тебе и подлечили. — Пробурчал Вулфруд, оглядывая место побоища. — Плохая была идея.
— Просыпайся. — Потрясла ящера за плечо армарка. — Вставай, говорю!
Тот еле-еле разлепил глаза и уставился мутным взглядом на хозяйку.
— А-а, — протянул Коготь, — это ты… поздновато.
— Что здесь случилось? — Фрайя скользнула рукой под окровавленные повязки, щупая нанесенную ножом глубокую рану. Ее пальцы наткнулись на свежий рубец — кожа только что затянулась, буквально к утру. Но хас был очень слаб и едва мог двигаться. Похоже, все свои силы организм потратил на восстановление.