Под тенью мира. Книга вторая
Шрифт:
Маргарита приложила ладонь ко лбу.
– От этой хвори есть только два лекарства, - сказала Маргарита, прошипев от боли и зажмурившись. – Что-нибудь горячительное – это первое, а второе это тоже горячительное, но моего собственного приготовления. К сожалению, мой аппарат сломан, поэтому второе лекарство я сейчас никак не сварю.
– Я, кстати, как раз тут по этому вопросу…- сказала я, снимая рюкзак и копаясь в нём. Хорошо, что я прихватила бутылку виски у Дезмонда в поместье. – Ну, в смысле по поводу
– Да, - выдохнула девушка, с надеждой посмотрев на меня. – Поможет! Очень поможет!
Я улыбнулась, затем сходила на кухню и принесла один из мутных стаканов. Налив туда виски, я протянула стакан девушке. Та сделала два больших глотка и закрыла глаза.
– О, спасибо тебе, солнышко, - сказала она, ласково улыбаясь. Маргарита прищурилась и увидела Догмита, что сидел у моих ног. Она слабым движением подозвала его к себе, и пёс медленно подошел к девушке, ткнувшись носом ей в руку. – Ну, теперь я хотя бы поспать смогу, а то у меня голова всю ночь болела так, что слов нет. – Маргарита посмотрела на меня и улыбнулась.
– Малыш, а что у тебя за вопрос ко мне?
– Мой пёс болеет, - прошептала я, опустив глаза.
Я не сдержала слёз – у меня так накипело, что сил не было держаться. Маргарита была одной из тех редких людей, с которыми можно было поговорить по душам – я просто видела это. Я всегда таких людей замечала.
Она была такой доброй, что я даже расчувствовалась. И из-за Догмита, и из-за её доброго отношения к совершенно чужим людям. Я, конечно, понимала, что доверять чужакам – дико, но я ей и правда уже доверяла.
– У него болотная лихорадка… - сказала я, опускаясь на табурет. – Мы сами будем со Столичной пустоши. Я там узнала, что жители болот умеют делать лекарство от этой напасти…- Я хлюпнула носом и вытерла лицо рукавом.
– В общем, когда приехала сюда, то я узнала про тебя и вот, пришла теперь …
Маргарита сочувственно сложила губки, глядя на меня уставшими глазами, затем она погладила Догмита по макушке.
– Лапочка, мне так жаль, - сказала она грустно. – Конечно, я умею варить лекарство от этой жуткой хвори. Но, малыш, у меня сломан аппарат. Если бы не он, я бы тебе помогла. Я его и сама подкрутила бы, да нет у меня средств для того…
– Да, мне сказали об этом… Я была у Дезмонда, - произнесла я, глядя на Маргариту, с печальным взглядом осматривающую Догмита. Она приоткрыла его пасть и посмотрела на белеющий язык, затем нахмурилась и, что-то пробормотав, коротко покивала. – Он дал мне инструменты, чтобы починить твой аппарат… Я должна помочь ему кое-что сделать, тогда он даст мне и необходимые детали для починки твоего аппарата.
Маргарита удивленно посмотрела на меня, вскинув брови.
– Дезмонд? Этот старый хапуга решил в кои-то веки доброе дело сотворить, – сказала Маргарита, улыбаясь. – Он бы мне и даром всего этого не отдал. Уж он тип такой. Но раз ты ему оказываешь услугу, то тебе он поможет. Что ж, солнышко, -
– Хорошо, - сказала я и закусила губу.
Я посмотрела на улегшегося у кровати Маргариты Догмита, затем подняла на неё взгляд. Та покачала головой, глядя на пса.
– Тебе надо ему передохнуть, малыш, - сказала она, глядя на меня своими мутно-серыми глазами. – Он у тебя совсем плох. Если хочешь, он может подождать тебя здесь, у меня. Я тут всё равно одна.
Я кивнула, взволнованно глядя на Догмита.
– Да, хорошо. Это будет здорово, - ответила я и с опаской оглянулась на вторую укрепленную дверь, ведущую из этой комнаты на задний двор. Через маленькое окошко, я увидела, что там стоят старые качели - А ты, кстати, не боишься тут одна жить? Тут же болотный народ совсем рядом ходит…
Маргарита улыбнулась.
– Нет, солнышко, я не боюсь, - сказала она, прикрыв глаза. – Я уже давным-давно тут живу. Болотные и бандиты меня не трогают, я здесь родилась и с раннего детства мы жили тут с родителями. Именно от них я и унаследовала семейные рецепты по самогоноварению. Я женщина простая, занимаюсь своим делом и никого не трогаю – так что контрабандистам и наёмникам до меня особо дела нет. Ну, мужики сюда ходят ко мне, конечно, за бражкой. Собственно, на этом и всё. Так что здесь у меня всё относительно спокойно.
– Не тяжело тебе здесь одной? – спросила я, оглядываясь в домике.
Маргарита томно улыбнулась и пожала плечами.
– Ну, не рай, конечно, - сказала она. – Но думаю, так сейчас везде. Моя семья здесь задолго до войны поселилась, и вряд ли мы куда-нибудь отсюда уйдём. У нас тут свой маленький бизнес. Тут на болотах всё время болеют, а у нас вот такой вот аппаратик для поправки здоровья есть – на нём и бражку сладкую можно варить, и настойки, и лекарства. Вот собственно и всё, моё солнышко. – Маргарита поднесла стакан к губам и допила виски. Дрожащей рукой она поставила стакан на тубу у изголовья, затем погладила Догмита и забралась на кровать. – Ты приходи, малыш, когда добудешь всё, что нужно… В миг твоего пёсика на ноги поставим.
Я печально улыбнулась и, поблагодарив Маргариту, попрощалась с Догмитом. Я велела моему другу ждать меня здесь, крепко обняла его на прощание, затем быстро покинула хижину, пока тоска совсем не сжала моё сердце.
***
Мы покинули с Дардом зловонные болота и вышли прямо к подножию холма, после чего стали взбираться по крутому каменистому склону наверх.
Слава Богу, тут стало куда легче дышать. Мы шли, и камни сыпались из-под ног, а колючие ветки кустарника цеплялись за рукава. Мы вышли на бывшую автомобильную дорогу, которая когда-то шла вдоль холма, затем обошли ржавые довоенные автомобиль и кучу покрышек, и стали взбираться дальше.