Под жарким солнцем
Шрифт:
— Где отец? — отдышавшись, спросил он Пиню Егеса, который замыкал очередь извозчиков.
— Повез пассажира. А что случилось?
— Письмо пришло от Калинина! Письмо! — еле сдерживая волнение, сообщил Илюсик.
— Вы слышите! Письмо от Калинина! — крикнул Пиня.
Извозчики столпились вокруг Илюсика.
— Читай! Скорее читай! — слышалось со всех сторон.
— «Товарищу Мегудину, — начал читать Илюсик. — Ваше письмо товарищ Калинин…»
В это время на привокзальной площади появились дрожки Авраама.
— Реб Авраам! Скорее
Авраам пробрался к Илюсику, взял письмо. Пробежав листок глазами, он сказал:
— Надо поехать в исполком. Калинин просил, чтобы там срочно разобрались с нашим делом.
— В исполком! Скорее в исполком! — послышалось со всех сторон.
Забыв о пассажирах, извозчики отправились к зданию исполкома.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
В исполкоме извозчиков принял уполномоченный по переселению — высокий худой человек с длинной шеей, продолговатым лицом и большими черными глазами.
— Вы, значит, хотите переселиться на землю? — уточнил он, усадив посетителей.
— Да, мы написали об этом товарищу Калинину и вот получили ответ, — отозвался Авраам, протягивая конверт.
— Я об этом знаю, — сказал уполномоченный, — товарищ Калинин просил нас помочь вам.
Он встал из-за стола, вынул из сейфа папку.
— Вы ведь обратились с такой же просьбой и к нам, — продолжал он, найдя нужную бумагу. — Этот вопрос скоро будет рассмотрен в исполкоме. Мы получаем много заявлений и от кустарей, которые хотят переустроить свою жизнь. Они тоже просят помочь им. Но свободной земли в нашем районе мало. Вот и придется, наверное, расселить вас в других местах.
— Скорее бы все решалось, — сказал Попелюха, — а то сил больше нет. Порой день и ночь стоишь на вокзале, а пассажиров нет. Так не только семью, но и лошадь не прокормишь. Того и гляди, что она протянет ноги.
Извозчики поддержали товарища. Уполномоченный внимательно выслушал их.
— Товарищи, я хорошо понимаю ваше положение, — сказал он, — но тут одного сочувствия мало. Вам нужна практическая помощь. Я думаю, что, пока вопрос о переселении на землю будет разрешен, вам надо найти какую-нибудь работу.
— Вот-вот, это дело, — отозвался Пиня Егес.
— С транспортом у нас плохо, — продолжал уполномоченный, — а строительство разворачивается большое, вот мы вас и используем. Пока не прибудут машины, нам очень нужны ломовики… Я сейчас позвоню товарищу из транспортного отдела и расскажу о вас. Что касается сельскохозяйственного коллектива, то попрошу представить список желающих и указать состав семьи, тягловую силу и имеющийся у вас инвентарь. Когда все будет готово, зайдите ко мне.
Немного выждав, он спросил:
— Может быть, у кого-нибудь есть вопросы?
— Я хочу уточнить, — поднялся Попелюха. — Список людей мы составим, а насчет имущества могу вам сказать, что, кроме нужды, у нас ничего нет…
— Есть
— Я знаю, что вы не богачи и что у вас есть жены и дети, — улыбнувшись, ответил уполномоченный. — Но речь идет о создании сельскохозяйственного поселения, и нам необходимо знать количество трудоспособных людей, тягловой силы, инвентаря, чтобы определить, какие наделы земли вам предоставить и какую помощь оказать.
— Вы хотите учесть тягловую силу, — сказал Пиня Егес, — однако лошадь лошади — рознь. У многих из нас не лошади — клячи.
— Ну что ж, вы правы, — согласился уполномоченный. — Укажите, пожалуйста, еще количество рабочих лошадей.
— Хороший хозяин может из плохой лошади сделать хорошую, — сказал Авраам, — все зависит от ухода. Был бы только корм.
— Правильно! Правильно! — раздались голоса со всех сторон.
— Это все верно, — заметил уполномоченный, — только с вашей тягловой силой нельзя построить крепкое хозяйство. Вам потребуются еще лошади. Государство выделит для этого кредиты, и вы закупите все, что вам необходимо на первых порах.
— Вот было бы здорово! — оживился Попелюха. — Тогда мы спасены.
— Будет! Все будет! Подождите немного, — успокоил извозчиков уполномоченный.
Шло время. Дети Авраама незаметно подрастали, но, как и прежде, в стужу они ходили в школу по очереди — кому достанутся сапоги. Прошел уже почти месяц с того времени, как при содействии исполкома Авраам начал работать на складе строительных материалов. В его обязанности входило нагружать и выгружать различные грузы. Тяжелая работа сильно утомляла Авраама. Почти не чувствуя ног, он возвращался домой. Корма для лошади по-прежнему было мало. Впряженная в телегу с большим грузом, она едва волочила ноги.
— Ничего, потерпи немного. Скоро все образуется, — утешала Авраама Зельда.
Сэкономив немного денег от скудного заработка Авраама, она купила на базаре поношенные ботинки для Моти и Миши, и вскоре старшие сыновья уже помогали отцу в работе. Время от времени Авраам заходил в исполком узнать, как обстоит дело с переселением на землю, но нигде в окрестностях города не находилось свободных земельных участков.
В один из хмурых осенних дней в хибарку Мегудиных зашел щуплый пожилой извозчик в бурке, спросил:
— Где реб Авраам?
По его возбужденному виду Зельда поняла, что он принес какие-то важные вести.
— Он на работе. А что случилось?
Извозчик извлек из кармана газету, протянул ее Зельде:
— Почитайте, тут написано о земле. Мне эту газету дал пассажир…
Извозчик, видимо, был не силен в грамоте и ждал, что кто-нибудь выполнит его просьбу. Илюсик оторвался от уроков, которые готовил в эту минуту, взял в руки газету и развернул ее. На первой странице крупными буквами было написано: «Постановление ВЦИК СССР о выделении земли для нужд трудящихся евреев в северной части Крыма».