Под знаком мертвой птицы
Шрифт:
И все же – мне было любопытно: чья все-таки эта игра? Какие Боги или Демоны так издеваются над слабыми смертными – вновь и вновь заставляя их терять самое дорогое, вновь и вновь заставляя проходить круги персонального ада… И почему в этой жестокой игре, даже смерть не может послужить избавлением – по крайней мере, для тех фигур, "что имеют больший вес".
Неожиданно вновь заговорил Андрей.
– Я думаю, нам стоит задержаться в этом мире еще на пару дней. Пифия уже должна знать, что ты здесь. Вопрос лишь в том, захочет ли она прийти?..
21.
И снова мной овладевало некое странно чувство – я испытывала невероятную легкость, как будто с моих ног сняли пудовые гири, которые заставляли таскать до этого. Ведь еще только предыдущей ночью я лежала в темноте гостиничного номера и чувствовала, как задыхаюсь. Прохладный воздух, исправно фильтруемый кондиционером, внезапно стал для меня непосильным грузом. Он сдавил грудь, легкие судорожно сжимались и разжимались, не принося никакого облегчения. Я словно тонула, погружаясь все глубже и глубже на дно…
А потом появился странный мотылек, и все изменилось. Я не сразу поняла, в чем тут дело, хотя ответ и лежал на самой поверхности. А потом – когда шустрый итальянский водитель чуть не сбил меня – наконец-то осознала. Мой "дар" снова исчез. Точнее не исчез совсем, но ослаб, заглох под влиянием некой более могущественной силы.
И последней яркой вспышкой угасающей звезды он показал мне расплывчатое лицо, которое я, однако, не могла не узнать. Аня… Она вновь на Земле. А я вновь обрела хотя бы иллюзию свободы. Если бы я поняла это раньше – то приложила бы все усилия, чтобы задержать девушку в этом мире. Хотя бы из эгоизма. Правда, все время сдерживаемый дар, рано или поздно начал бы разрушать меня изнутри – в финале виделась все та же бездна безумия… Однако я была готова принять ее, лишь бы испытать короткую "почти человеческую" жизнь. А потом – гори оно все синим пламенем!
Теперь передо мной встал главный на данный момент вопрос: должна ли я встретиться с Аней (в идеале, попросить у нее прощения) или бежать подальше, пока Миа-Кхель не вернется на Роокхел? По хорошему – конечно, надо было следовать первому варианту… Но тут меня начинали терзать сомнения в компании со злобной совестью. Я ведь на самом деле поступила отвратительнейшим образом со своей подругой. А теперь, к тому же, не могла узнать: помнит ли она об этом? Если честно, мне резко захотелось задержаться в этом милом городке еще на месяц… или годик… или на сколько будет нужно. Но все же я ведь была безмерно виновата перед Аней. Единственный для меня способ хоть как-то исправить то, что произошло – встретиться с ней.
Однако надо было спешить – хотя как раз спешить категорически не хотелось. Поезд, самолет, автомобиль – все это было слишком медленным. Меня вполне устраивал такой транспорт и такая скорость передвижения, пока я неспешно возвращалась в почти родные места… Медленно путешествие, в котором я надеялась хоть немного подлечить свое больное сердце. Но вот теперь все вновь переходит в разряд экстренных действий.
У меня нет дара прорицания – пусть временно, но я снова лишилась его. Но ведь способности пифий не ограничиваются только всезнанием… Главное, чтоб мне хватило сил – а их очень мало у меня осталось. Впрочем,
Ведь мой отец наложил вето только на перемещения между мирами – думаю, в другой город я все же смогу попасть…
Я сосредоточилась на образе Ани. Удержать его в голове оказалось неожиданно непросто: меня будто все время одергивали, пытались увлечь в тьму бессознательного, размывали перед внутренним взором черты лучшей подруги… Уж не знаю, чьих стараний это были плоды – однако сдаваться я не собиралась. Я и так совершила слишком много ошибок, не дам никому помешать мне их исправить!
Загадочная сила схватила меня, будто сжала рукой великана. Резко закружилась голова, к горлу подступил ком… Перемещения – дело нелегкое, особенно, когда твои возможности практически на нуле. Я чувствовала, как меня проносят на огромной высоте – над Миланом, Москвой и еще парой десятков городов. Конечно, на самом деле, это была всего лишь иллюзия…
А вот холодный мокрый снег, в который меня выбросило – оказался вполне реальным. С трудом мне удалось подняться: коленные чашечки простреливала резкая боль, во рту пересохло, а голова все продолжала кружиться ужасающим образом. Но в расплывающемся и двоящемся мире я все же сумела различить знакомое лицо…
– Привет, Аня, - мои губы сами собой растянулись в виноватую и глупую улыбку. Я не знала, что сказать дальше, только продолжала глядеть на подругу, отмечая, что в ней изменилось за время, которое мы не виделись.
– Привет, Рита… - с явным трудом смогла выдавить девушка. Она тоже улыбнулась мне, но как-то неуверенно… немного испуганно.
И все-таки – это я поняла сразу – Аня не злилась на меня. То есть, либо она не помнила о Сфере Забвения. Либо… либо моя подруга – действительно простила меня. Я боялась правды. И в то же время желала ее знать.
22. Аня.
Я не знала, что сказать, кроме жалкого "привет". Вроде и прибыла в этот мир, только для того, чтобы увидеть Риту… А вот теперь, когда она стоит передо мной – все путается в голове. Подруга тоже улыбалась мне как-то смущенно.
В результате я просто подошла и крепко обняла ее. И снова пифия чуть заметно вздрогнула. Отстранившись, я только сейчас заметила, как она легко одета.
– Рит, ты же простынешь! – воскликнула и тут же скинула с себя куртку. Мне-то ничего не будет, а вот хрупкая девушка, вздрагивающая под порывами ветра, вызывала у меня желание укутать ее в теплую шубу.
Пифия поблагодарила меня и надела косуху. Она чуть виновато посмотрела на меня.
– Просто я была далеко отсюда… В Италии сейчас теплее.
– Ты так спешила… ради меня? – в моем голосе прозвучала неуверенность. Все же, столько времени прошло, я не надеялась, что Рита сорвется с места, чтобы увидеться со мной.
Рита опустила взгляд и медленно произнесла:
– Ты помнишь, что было с тобой… до того, как ты оказалась на Роокхеле?
Я сразу поняла, что именно она имеет ввиду. Первым позывом было - соврать. Сказать, что я забыла все. Но… и так в моей жизни было слишком много лжи. Пора хоть что-то расставить по местам, раскрыть чистую истину без капли прикрас.