Под знаком мертвой птицы
Шрифт:
27. Аня
Левую щеку будто огнем обожгло; боль заставила меня распахнуть глаза, хотя разум и был еще где-то далеко…
Мир расплывался, напоминая разобранный пазл, звуки доносились как через толщу воды. И все же я сумела различить звонкий девичий голос: - Вот видите – пришла в себя. Я же говорила…
Проморгавшись и придя в себя на самом деле, я увидела, что надо мной склонилась эльфийка – если судить по заостренным ушкам, кончики которых торчали из рыжих волос. Рыжих?
– Я же говорила, - повторила она с ноткой самоуверенности в голосе.
– Эни, это Чинара… Она помогла нам привести тебя в сознание.
Я растеряно кивнула, вспоминая об эльфийской магии жизни и прославленных целителях этого народа. Это вместе с благодарностью и высказала новой знакомой. Но та отчего-то смутилась и печально улыбнувшись, сказала:
– Нет-нет… Я не владею лекарскими способностями. Долгая история.
Теперь уже смутилась я сама, видимо, Чинаре неприятно говорить о себе.
– Так что с тобой произошло? – в серебристых глазах дампира было столько тревоги, что мне невольно стало стыдно… Понимаю, что беспричинно, но от осознания боли, которую вольно-невольно причинила Шейду – да, мне самой делалось больно.
Но слишком сложно было дать ответ на его вопрос. К тому же, мне не хотелось этого делать перед Андреем и малознакомой эльфийкой. Помявшись, я промямлила что-то нечленораздельное о "стрессах" и "моем хрупком здоровье", секундой позже поражаясь тому, какой бред выдала в очередной раз. Ну да, хрупче не придумаешь! Всего-то бедная чахлая волчица, которая способна перегрызть глотку кому угодно… Правда, осознание нелепости этой отговорки не заставило меня злиться меньше при виде саркастической усмешки Андрея. Вот интересно, этот оборотень хоть раз в жизни улыбался нормально!? Мои воспоминания (из обеих жизней) показывали, что, похоже, нет…
Словно подслушав мои мысли, тот сразу же придал своему лицу спокойное выражение и протянул мне руку, желая помочь подняться. Но я гордо проигнорировала этот жест, встав самостоятельно. Все же воспоминания Миа-Кхель хотя и влияли на меня, но не изменяли окончательно. И мое отношение к белому волку не станет значительно теплее, только из-за того, что было две тысячи лет назад… Что бы кто ни говорил, но я и Миа-Кхель – две разных сущности! Я не узнаю себя в ее поступках, так как действовала бы по-другому в тех же ситуациях. Если у нас и одна душа, то она слишком изменилась за минувшее время… Единственное, что у нас с ней общее, так это боль. Снова проживая былое, вновь чувствуешь тоже самое – пусть и не мои собственные чувства, но… Сложно объяснить. Эти эмоции прошли по мне, как электричество по проводам и, теперь нельзя говорить о том, что мы существуем отдельно друг от друга. Еще одна стадия моих изменений – уже не превращение в зверя, но восстановление еще одной частички своей сути, еще один фрагмент памяти встал на место. Кажется, он должен быть последним… Но почему-то я по-прежнему не ощущаю себя целой.
– Мы снова вернулись на Роокхел… - конечно, я не спрашивала, так как и сама могла прекрасно видеть окружающий мир.
– Это сделала ты.
Озадаченно нахмурившись, я без слов продемонстрировала, что не понимаю, о чем говорит Шейд. Он пояснил: - Ты открыла портал, уже будучи без сознания. Прямой портал…
– М-да… - вот и все, что смогла сказать. Никаких глубоких мыслей по этому поводу не было. Да и не слишком глубоких тоже. В конце концов, существовали вещи, волновавшие меня гораздо сильнее.
Например,
– Время к закату, нужно найти какое-нибудь жилье, - вывел меня из раздумья Андрей. Он прав, пусть даже среди нас четверых нет ни одного человека, и трое точно могут защитить себя… Я сама бы точно предпочла провести эту ночь под крышей. Просто потому, что так будет спокойней.
По дороге я попыталась разговорить Чинару, но та отвечала неохотно и вообще выглядела испуганной. Единственное, удалось выяснить, что эльфийка младше, чем можно было подумать… Странно, остроухие, как правило, своих детей опекают, чуть ли не до старости – по крайней мере, по человеческим меркам. В свою очередь, я тоже не могла похвастаться откровенностью. Правда, сразу сообщила, что являюсь оборотницей. Не похоже, что Чинару сей факт хоть сколько-то взволновал.
– Так, значит, ты охотишься на нечисть?..
– Нежить, в основном… К тому же, это в прошлом, - пояснила я.
– Почему? – на лице эльфийки появилось такое недоуменное выражение, что мои губы сами собой растянулись в улыбку. Кажется, Чинара свято верила, что подобная жизнь – сплошное чудесное приключение… Увы-увы, но это не так. О чем и поспешила сообщить Чинаре.
– Устала бегать на грани выживания… Хотя… Тут в моей жизни не слишком что-то изменилось, - пришлось признать мне.
Девушка деликатно не стала расспрашивать об этом дальше. И я немногое сумела бы внятно объяснить. Даже теперь многое оставалось для меня загадкой. Черт, я даже толком не понимаю, кто такая! Прошлое, настоящее – Миа-Кхель, нынешняя я… Как тут разобраться, не потерявшись в лабиринтах невероятной игры, что затеяна судьбой?
Как не испугаться правды, за которую каждый раз приходится страдать?..
Я не знала ответов. Или просто боялась их и того, что они могут за собой привести.
28. Чинара
Почему-то мне сложно в это поверить. Но, похоже, что с этой странной компанией, состоящей из трех людей – а вернее все же, нелюдей – меня столкнула сама судьба. По крайней мере, на случайность сие событие походило мало.
А еще… Эта девушка – Эни – отчего-то напоминала мне ту, из сна… Хотя внешнего сходства между ними не было: одна – сразу видно, что охотница по натуре, другая – скорее, призрак или дух… Однако что-то было… может, в глазах, может в словах, в которых звучала еле заметная грусть. Не знаю…
Когда я очнулась на лугу из собственного сна, волей-неволей пришлось куда-то идти. Истер, смертельно вымотавшийся за предыдущий день, отдыхал, скрывшись в кольце, так что помощи просить было не у кого. Что ж, примерно определив стороны света по солнцу, я двинулась на юго-восток. Особых причин для выбора именно этого направления не было, однако… Вот это, наверное, и называется "по воле провидения".
Время незаметно приблизилось к вечеру. Я, уставшая и почти потерявшая надежду перейти все-таки это проклятое поле, все продолжала плестись среди высоких трав. Стояла тишина, нарушаемая лишь шелестом ветра в ковылях, да редкими потрескиваниями насекомых. Но вдруг послышались голоса – говорящие о чем-то жарко спорили. Ими оказались двое юношей, не похожих друг на друга, очень красивых… и определенно, оба они были нелюдями. Первый – рослый "платиновый" блондин – держал на руках девушку. Бледная, словно уже не живая, с черными глазами, слепо уставившимися в пространство, не видя ничего…