Подари мне семью
Шрифт:
– Я люблю тебя! Слышишь?
Кричу ей вдогонку и уже скучаю. Дурак, наверное. Но счастливый дурак.
Растягиваю уголки губ в сумасшедшей улыбке, раскидываю руки в стороны и сам не могу объяснить, почему отвечаю на поздний звонок с незнакомого номера.
– Лебедев Никита Сергеевич? Ваша супруга попала в аварию.
– Тупая шутка. Передайте Дарье, пусть придумает что-то новенькое.
Блок. Бан. И блаженная тишина.
Сегодня только я, Кира и Питер с его чарующими белыми ночами.
Глава 33
Кира
Хорошо.
Мои ладони скользят по завиткам волос на Никитиной груди. Нос упирается в его теплый бок. Зубы прихватывают загорелую кожу.
Умиротворение бурным потоком течет по венам. Ключицы горят от поцелуев. Пальцы ног поджимаются. Внизу живота гуляют отголоски бушевавшего там урагана.
– Выспалась, принцесса?
– Ага.
Киваю и сладко потягиваюсь. Выпутываться из надежных объятий совсем не хочется. Хочется вот так лежать целый день, болтать ни о чем или просто молчать. Отгородиться от всего мира, не отвлекаться на внешние раздражители и нахально пропустить презентацию, ради которой мы сюда прилетели.
Но чувство долга сильнее. Оно все-таки отрывает меня от Никиты, выцарапывает из постели и провожает в ванную комнату. А там из отражения на меня смотрит взъерошенная наивная девчонка, которая мечтает о разном.
О путешествиях на Гавайи, в Индонезию или в Тибет. О шумной большой семье. И о втором ребенке.
– Глупая.
Говорю себе и тут же расплываюсь в робкой улыбке. Тело хранит следы жарких прикосновений, волосы пропитались Никитиным парфюмом, голос осип. Такой беззаботной я не видела себя очень давно.
Кажется, Лебедев прав, и эта поездка, действительно, меняет нашу с ним жизнь. Блоки, которые я понаставила, исчезли. Опасения спрятаны в дальний ящик и запечатаны тяжелым амбарным замком.
Я хочу быть счастливой. Без оглядки на прошлое. Без боязни упасть и разбиться. Без ненужных условностей и стереотипов.
– Кофе?
– Да, спасибо.
Пока я нежилась в ванной и расчесывала спутавшиеся волосы, Никита раздобыл где-то кленовый латте. И теперь я блаженно жмурюсь, грею руки о чашку и неторопливо глотаю божественный напиток.
Пребываю на седьмом небе, позволяю Никитиным пальцам разминать мои плечи и думаю о том, как сильно он все-таки изменился. Стал какой-то другой.
Осознанный. Наполненный. Гармоничный.
Жесты размеренные. Движения плавные. Грация хищника.
Любуюсь им, конечно. И верю, что больше он не предаст.
– Надень пиджак. На улице ветрено.
Никита целует меня в макушку, пока мы пересекаем парковку и садимся в подъехавшее такси. То и дело гладит тыльную сторону моей ладони и попутно инструктирует Карину. И, завершив звонок, хитро прищуривается и притягивает меня к себе, чтобы сделать десяток дурашливых селфи.
С высунутым языком. Со скошенными к переносице глазами. С шальной заразительной улыбкой.
Беспечный, непринужденный, обаятельный. Он много смеется, шутит всю дорогу и галантно распахивает передо мной дверь автомобиля, чтобы потом бережно прижимать к себе и топить в щемящей нежности.
– Спасибо тебе.
–
– За то, что подарила мне крылья. Ты делаешь меня счастливым. И свободным.
Трогает несомненно это его признание. Задевает звенящие струны души. Окутывает мягким пушистым коконом. Так что я с трудом сосредоточиваюсь на слайде с диаграммами и речи докладчика, вещающего о перспективных направлениях в бизнесе и незанятых нишах.
Следую за Никитой неотступно, когда завершается официальная часть, завожу новые знакомства, складываю визитки в клатч, прикидывая, что было бы неплохо открыть в Петербурге наш филиал.
Летать изредка в город на Неве. Любоваться видами с крыши. Бродить по паркам и садам со стаканчиком горячего шоколада или глинтвейна.
– Пора расширяться. Что думаешь?
– Думаю, что стоит начать с Питера.
Словно считав мои мысли, спрашивает Никита, когда мы стоим на террасе и рассматриваем плывущие облака. Чувствует меня тонко, да и я настраиваюсь на его волну.
Выпрямляюсь, когда начинает вибрировать его телефон. Кусаю губы не в состоянии избавиться от колючего комка, подкатывающего к горлу. Озабоченно выпаливаю.
– Что-то случилось?
– Адвокат звонил. Даша попала в аварию.
– Сильно?
– Да. Прогнозы неутешительные. Не факт, что будет ходить.
Воздух между нами загустевает. Обреченность застревает в легких. Опутывает цепями конечности. Кажется, что к каждой моей кисти привязали пудовые гири.
Не шевелюсь. Часто-часто моргаю, чтобы не разреветься, пока моя хрупкая сказка стремительно крошится и оседает к кончикам туфель невзрачным пеплом.
– Нужно возвращаться в Москву, да?
Выталкиваю неосторожный вопрос распухшим языком и крепко зажмуриваюсь, лишь бы не видеть жестокий ответ в штормовой глади серо-стальных глаз.
Умираю мучительно медленно. В носу нещадно щиплет. За грудиной противно тянет и щемит. Сердце намеренно пропускает удары, как будто вот-вот собирается остановиться.
– Тебе обязательно нужно навестить Дарью в больнице.
– Тшш!
Грозно шикнув, Никита притискивает меня к себе и сжимает до боли, так что я удивленно распахиваю ресницы и вцепляюсь пальцами в его предплечья. Качаюсь, как пьяная, и едва ощущаю пол под ногами.
– Нет, Кира! Никуда не надо возвращаться. У нас с тобой еще день презентаций, прогулка по рекам и каналам, развод мостов и завтрак на крыше «Индиго».
Подавшись вперед, озлобленно высекает Лебедев, а у меня кожа покрывается огромными мурашками. То ли от его железобетонной решимости. То ли от волнения, которое прокатывается огненной волной от макушки до пят и плавит текущий по жилам холод. То ли от того, каким жестким способен стать мой мужчина.
– А как же…
– Даша? Это не моя ответственность, Кира. Больше не моя. У нее достаточно тех, кто о ней позаботится. Родители, брат, подружки, в конце концов. Я не совал ей в руки бокал с шампанским, не вливал в нее алкоголь и не сажал за руль этого гребанного автомобиля. И я не намерен никуда срываться по ее первому зову. Ты – мой приоритет. Ты и Митя.