подарок для бывшего
Шрифт:
Плюс ко всему, кроме меня и она не хочет больше ни к кому идти. Катя и Семен несколько раз попытались отвлечь Женю и поиграть с ней. За попытку оторвать дочь от любимой мамы мой одногруппник успел получить от капризной хулиганки пластмассовым трактором по лбу, а подруга лишилась небольшого пучка волос.
Воронцова дочь и вовсе испугалась, когда он шагнул к ней ближе, чем на метр. Настолько растерянным и обезоруженным двухметрового мужчину я еще не видела.
Чтобы Женя не подняла на уши все этажи больницы
Как хорошо, что Семен настоял и таки положил в багажник нашу прогулочную коляску. Без нее мне бы пришлось долгое время носить Женьку на руках по улице. А она между прочим уже весит больше девяти килограммов.
Покатав в коляске дочь вокруг здания минут пятнадцать, наконец удалось ее успокоить. А пока мы дошли обратно до входа Женя вообще уснула.
– Тогда что это было? Я прям обалдела, когда вы с Костей вышли из лифта вместе под ручку.
– Я не знаю, Кать. Он застал меня врасплох. Я не хотела с ним разговаривать, а он схватил меня за руку. Прямо на ступеньках поднял тему нашего прошлого. Сказал, что в то утро приезжал ко мне в больницу и ему сказали, что я потеряла ребенка.
– Вот паршивец! Кто ему это мог сказать, если за жизнь Женьки тогда с капельницами боролись больше недели? Я помню, в каком ты была тогда состоянии: без остановки рыдала, что боишься потерять ребенка. Пусть хоть тут он не врет! Никуда он не приезжал. Лжец!
– Кать, у меня голова идет кругом от всех сегодняшних событий. Я хочу просто ни о чем не думать. Хотя бы сейчас, пока не ясно, что с Темой.
– Шли этого Константина лесом со своими рассказами, Вер. Два года – немаленький срок. Мог бы и раньше объявиться.
– Всё! Прекрати, пожалуйста. Хоть ты не накручивай меня. Я и так держусь из последних сил. Потом будешь меня пытать и советы непрошенные давать, окей?
– Ладно. Не кипятись. Я тоже вся на нервах. Этот запах больницы всегда так удручающе действует.
Глава 35.
Вера.
– Катя, Вера, держите по кофейку. – Семен протягивает нам по небольшому стаканчику из местного кофейного автомата. – Я решил, вам не помешает немного взбодриться.
– Спасибо, Сём. – Катя моментально подскакивает и целует парня в щеку.
Глядя на этих двоих, мои губы расползаются в легкой улыбке. Хоть у кого-то из нас все хорошо. Мысленно желаю, чтобы они как можно дольше были счастливы вместе.
Взгляд съезжает немного влево за влюбленную парочку.
К крыльцу больницы подходит сосредоточенный Воронцов. Он останавливается на первой ступеньке и оглядывается по сторонам. В одной руке он держит пакеты с логотипом курьерской службы доставки, в другой – на специальной подставке четыре стакана с напитками. Еще и плечом прижимает телефон к уху, разговаривая
Увидев меня и остальных, Воронцов завершает телефонный разговор и быстрым шагом идет в нашу сторону. С досадой тормозит в паре метров от нас, заметив в моей руке маленький бумажный стаканчик.
Я неопределенно жму плечами.
Так бывает, Кость. Кто-то успел быстрее тебя.
– Я тут еду и напитки заказал. – Костя ставит все, что принес, рядом со мной на лавку. – Посчитал, что не помешает всем перекусить. Ждать нам тут еще минимум час. Одна санитарка шепнула на ухо, что оперируют кого-то очень тяжелого.
Ароматы, которые доносятся из бумажных пакетов, мгновенно заставляют нас с Катей засунуть любопытные носы внутрь. Хочется поскорее увидеть, что же там так аппетитно пахнет.
Боже, сколько же тут всего: супы, салаты, какой-то гарнир с курицей. Еще что-то спрятано в двух закрытых контейнерах. На вид такое аппетитное и привлекательное, что во рту моментально собирается слюна.
Желудок начинает громко урчать. Я и не подозревала, что я настолько голодна.
– А для ребенка почему ничего нет?
Моя подруга не упускает момента вставить свои пять копеек и поймать Воронцова на проколе.
– Там где-то должны быть картофельное пюре, морковные оладья, куриные котлеты и сладкое пирожное без сахара. – Когда Костя это говорит, то смотрит только на меня.
Смущаюсь как глупая школьница от такого пристального взгляда. Отвожу глаза в сторону и делаю вид, что меня больше заботят собственные волосы, которые взъерошил противный ветер.
– Я не знаю, что она ест. Поэтому выбрал из детского меню самое, на мой взгляд, полезное и не противное.
– А пить Женя что будет? Кофе, по-твоему?
Пускаю в наглеющую подругу гневный взгляд.
– В один из стаканов должен быть налит ягодный морс, – не придавая значения подколкам, мужчина спокойно отвечает на вопросы моей подруги.
– Тогда должно быть пять стаканчиков, – не унимается Катя.
– Смирнова, угомонись. Я пить не буду значит. Мне и первой порции за глаза.
– Там напитки на всех. – перебивая меня, отзывается Воронцов, – Я заказывал только на вас четверых.
Пока мы все заняты выбором порций, Костя обходит детскую коляску и становится возле нее с другой стороны. Руки прячет в карманы брюк, стоит неподвижно и пристально смотрит на спящую дочь.
На мою дочь. На
нашу
дочь.
Я надеюсь, что сейчас Костя не сомневается в том, что Женя – его плоть и кровь. На лице Кости сложно расшифровать все эмоции. Серьезный взгляд, стиснутые челюсти и вздувшаяся венка на шее просто кричат о том, что этот мужчина злится. Но как можно злиться глядя на маленького, спящего ребенка. Она ведь сейчас беззащитнее всего на свете.