Подарок рыжей феи
Шрифт:
Пусть хозяева вернулись раньше времени, мы всё равно устроим им пышную встречу. Завтра пойдём, разведаем обстановку. И будем думать о захвате либо форта, либо корабля. Пушек на нём не меньше, чем в форте, я думаю. Прямо крепость!
Она обвела взглядом стоящих рядом мужчин и приказала:
— Ничего невозможно предпринять до утра, так что нет смысла волноваться. — Кивнула часовым: — Будите смену! Остальным спать! И вам тоже. Посмотрим, что будет. Надо сообразить какую-нибудь хитрость, но это всё завтра, когда узнаем, что к
Они послушно разошлись. В лагере снова стало тихо-тихо.
Костёр погас…
.
[1] “Беретта” — знаменитая итальянская оружейная фирма.
19. Детская логика
.
Какой-то шум за дверью "камеры" разбудил Гиацинта. Он сел и недовольно потянулся, забыв о ране. Стреляющая боль в плече вернула его к действительности.
"О, чёрт! Что они бродят по ночам? Такой сон снился!"
Ему снилось, что вокруг бушует море, и пенные гребни волн ломаются на уровне рей "Дельфиниума". Они с Виолой на палубе. Паруса хлопают и срываются с треском, а чайки летают совсем низко и садятся на их открытые ладони. Молнии сверкают разными цветами, а Виола смеётся, заглушая грохот грозы, и кормит из рук чаек.
"Ты не боишься?" — удивляется он во сне.
Она беспечно мотает головой, и волосы развеваются по ветру.
А потом она превратилась в русалку и, махнув хвостом, прыгнула за борт. Последняя молния разорвалась с оглушительным треском, и это был грохот за дверью. Граф проснулся…
— Чтоб вас! — разозлился на тюремщиков Гиацинт. — Чего им неймётся? Спали бы лучше!
Он глянул вокруг. Свет резал глаза.
"Может, уже день? Нет, опять эта луна…"
Гиацинт выглянул в окно:
— Ух какая! Странно, полнолуние вроде вчера, а она стала ещё круглее. К чему бы это?
Слева, со стороны кормы вспыхнул зелёный свет. Граф нахмурился:
— Что они вдруг вспомнили о сигнальных фонарях? Шли, ведь, прекрасно всю дорогу без огней. Видимо, гавань, где их ждут, близко.
За дверью снова грюкнуло.
— Что там опять? Выгружают какие-то ящики из трюма, что ли?
Гиацинт подошёл к двери и прислушался. В коридоре и со стороны лестницы, ведущей на верхнюю палубу, слышались быстрые шаги. Матросы сновали туда и обратно, молча, лишь изредка перебрасываясь парой слов. Разобрать, что происходит, не представлялось возможным. Зато, он понял, что часового сейчас за дверью нет, наверно, трудится вместе со всеми. Похоже, переносят что-то, поскольку ходят группками. Что-то тяжёлое…
Через полчаса наконец воцарился покой. Беготня прекратилась, а часовой так и не вернулся. Гиацинт отошёл к стене. Спать не хотелось. Жажда царапается внутри, как только вспомнишь о воде. Он сидел, уткнувшись лбом в колени, и слушал шум волн за бортом.
В коридоре, совсем рядом, послышался шорох. В дверь тихонько постучали. Потом ещё раз.
—
— Я не могу! Здесь закрыто, — обиженно сказал снаружи тонкий, вроде бы детский голосок.
Пленник одним прыжком очутился у двери:
— Ты что там делаешь?
— Ничего. Просто гуляю. Я тебя разбудила?
— Нет. Откуда ты взялась?
— Я всё время была! — сердито откликнулась невидимка. — Я здесь живу.
— На "Геснере"?
— Да! Ты меня не видел, потому что я болела и лежала в каюте. А теперь — выздоровела.
— Сказочно рад за тебя! — хмыкнул Гиацинт. — Только я не мог тебя видеть, потому что почти не выходил отсюда.
Секунду "невидимка" молчала, потом недоверчиво спросила:
— Ты разве не можешь выйти?
Он пожал плечами, забыв, что она не видит сквозь доски обитые железными полосами.
— Не можешь?
— Она же закрыта, — граф локтем постучал в дверь.
Он стоял, прислонясь к двери спиной, скрестив руки на груди и поставив ногу за ногу. Беседа с неизвестно откуда появившейся маленькой феей начинала его забавлять.
"Хоть какое-то развлечение", — Гиацинт обернулся через плечо к замочной скважине:
— Лучше скажи, куда делся охранник? Если он вернётся и найдёт тебя здесь, будут неприятности.
— Не-а. Он не вернётся, — беспечно ответила "невидимка".
— Это почему же?
— Он вместе со всеми играет в карты на пушечной палубе. Он занят.
— Понятно… Если повезёт, до утра не вернётся. На что играют?
За дверью послышался смешок:
— Боишься, что на твою жизнь? Не переживай, пока на деньги.
— Ну ты даёшь! Тебе сколько лет, что такая умная?
— Пять. С больши-им хвостом. Почти что шесть. А тебе?
Он вздохнул:
— Ты считать умеешь?
— Ага, на пальцах. Скажи, сколько?
— На пятнадцать больше.
Она разочарованно протянула:
— У-у… На столько у меня пальцев не хватит. Подожди, я сосчитаю по бусам.
— По чём?
— По бусам!
В виде объяснения она затарахтела чем-то, стучащим словно морские камушки, если взять горсть и подбрасывать на ладони. Через некоторое время, изрекла приговор:
— Тебе двадцать!
Он кивнул:
— Угу, и три месяца. Много?
— Да так… Умирать рано.
— Хм! Ты не только великий математик, но и философ. Тебя как зовут?
— Омела.[1]
Граф улыбнулся:
— Ясно. Маленькая кельтская колдунья.[2] Ты вообще, откуда?
— Совсем вообще? — озадаченно спросила девочка.
— Совсем.
— Из Ирландии.
— Я угадал.
— Потому что ты колдун?
Он обиженно хмыкнул:
— Ещё чего! Просто, Омела — кельтское имя, и ты появилась, как эльф из сказки.
Она тяжело вздохнула:
— Ты, правда, не можешь оттуда выбраться или просто не хочешь?