Подъем Китая
Шрифт:
Республика Сингапур сумела найти место для одного из самых больших в мире аэропортов. Это главным образом транзитный аэропорт – крупные лайнеры садятся здесь для дозаправки и отдыха: сотни тысяч людей ежедневно пересаживаются здесь с одного дальнего маршрута на другой.
Сотрудничество Сингапура и Китая постоянно расширяется, и оно осуществляется по очень многим направлениям, которые здесь нет необходимости перечислять. Надо отметить, однако, что Сингапур очень помог Китаю в разработке и внедрении многих наукоемких отраслей промышленности и многих новейших технологий – в том числе и в развитии современной военной промышленности. По состоянию на 2010 год Сингапур как финансовый центр уступает Гонконгу и Шанхаю, но как торговый центр он остается самым крупным в Азии: на территории этого города-государства имеют свои офисы более четырех тысяч отделений самых различных международных корпораций из всех стран мира. Китайский рынок открыт для сингапурских компаний, и ВВП на душу населения в этом городе-государстве еще
Китай не проводит в отношении Сингапура политики, направленной на объединение государственных систем; Сингапур – это не Тайвань и не Гонконг. Однако происходит постепенное вовлечение экономики Сингапура в общекитайское экономическое пространство и его превращение в важную часть нового «Большого Китая». Министерство транспорта Китая разработало недавно проект самой протяженной в мире скоростной железной дороги, которая свяжет Лондон с Россией, Ираном, Средней Азией, Китаем, Вьетнамом и Сингапуром. Расстояние от Лондона до Сингапура в 11 тысяч километров будет преодолеваться за 3 дня. Пока это проект, в который продолжают вноситься многие поправки. Но через 10 лет такая сверхсовременная железнодорожная сеть может стать реальностью.
Ли Куан Ю не определял социально-экономический строй в Сингапуре как «рыночный социализм». Он говорил о «просвещенном авторитаризме», определяя свой режим как «регулируемый рынок при управляемой демократии». Однако Сингапуром и сегодня продолжает управлять та же социал-демократическая Партия народного действия, которая считается левой партией и по своей политике близка к современной КПК. Это также служит сближению Республики Сингапур и материкового Китая.
Поворот истории
Еще в конце XX века в западных странах появилось множество исследований и предсказаний о судьбе мира в XXI веке. Формулируя свой шокирующий тезис о «конце истории», американский профессор-футуролог Фрэнсис Фукуяма прямо заявлял, что после поражения и распада Советского Союза в мире больше не осталось «жизнеспособных альтернатив западному либерализму, возглавляемому США». Этот вывод был с воодушевлением поддержан большинством американской интеллектуальной и политической элиты. Все цитировали также слова госсекретаря США Мадлен Олбрайт о том, что именно американцы являются «незаменимой нацией», которая обладает естественным правом говорить странам всего мира, что они могут и чего не могут делать. «Мы вправе применять силу, – заявляла М. Олбрайт, – потому что мы Америка. Мы сила, которую никому не позволено игнорировать». «Франция владела семнадцатым столетием, Британия – девятнадцатым, а Америка – двадцатым. И она же будет владеть двадцать первым веком. Ибо Соединенные Штаты вступают в XXI век как страна несравненной мощи и процветания, как опора процветания, как опора безопасности, как благотворная сила. Именно США будут руководить эволюцией мировой системы в эпоху огромных перемен». Я объединил в этой цитате фразы из редакционных статей двух ведущих американских журналов, вышедших в свет в самом начале 2000 года. (В своей книге «Мировой порядок XXI века. Прогнозы, перспективы, предсказания» российский историк Анатолий Уткин приводил подобного рода высказывания на десятках страниц. М., 2002). Эти настроения времен президента Б. Клинтона сохранились и даже укрепились во времена президента Джорджа Буша-младшего. В январе 2001 года, вступая в должность президента, Дж. Буш провозгласил начало «нового американского века».
Мало кто трезво оценивал в те годы возможности и перспективы Китая. По мнению многих западных аналитиков, для сильного и процветающего, а тем более для «Большого Китая» просто не останется места в XXI веке. Еще в 1993 году премьер Сингапура Ли Куан Ю писал: «Размеры изменения Китаем расстановки сил в мире таковы, что миру понадобится от 30 до 40 лет, чтобы восстановить потерянный баланс. На международную сцену выходит не просто еще один игрок. Выходит величайший игрок в истории человечества» («Foreign Affers», New. Dec. 1993, p. 74). Однако многие из американских геополитиков и футурологов не хотели с этим согласиться – они не видели в мире места для нового, да еще сверхмощного, игрока. И если Китай будет играть по каким-то иным правилам, то его будет ждать судьба Советского Союза. Однако подъем Китая продолжается и становится все более уверенным и неудержимым. История не кончилась, но она делает новый поворот. Уходит время стран-гегемонов, и мир становится реально многополюсным. При этом
Соединенные Штаты не уйдут из Восточной Азии, и они будут стремиться к укреплению военно-политического и стратегического союза с Японией. Однако Соединенным Штатам придется и, вероятнее всего, в пределах ближайших 10–15 лет, уйти из Тайваня и соответственно уйти со своих прежних позиций в Южно-Китайском, в Восточно-Китайском и в Желтом морях. Очень трудный выбор предстоит сделать в эти годы и Южной Корее. Китай станет доминирующим государством в Юго-Восточной Азии, и странам этого региона потребуется немало усилий, чтобы установить с Китаем гармоничные, дружественные и взаимовыгодные отношения. Это будет также самой важной частью китайской внешней политики. Наиболее сильными и влиятельными странами этого региона после Китая станут Вьетнам и Индонезия.
Европейский Союз пережил мировой экономический кризис 2008–2009 годов не без больших потерь. Однако эти испытания не привели к распаду ЕС. Все признают, что именно Германия и Франция являются на сегодня ядром Европейского Союза; на экономики этих стран опирается и новая европейская валюта – евро. В целом экономика стран Западной Европы развивалась в последние 10 лет по иным моделям, чем экономика США. В ЕС больше, чем в США, заботились об инвестициях в основной капитал и о развитии экспортных производств. По совокупной стоимости активов страны ЕС к настоящему времени превзошли США. Одним из главных факторов большей, чем в США, устойчивости главных европейских экономик в условиях мирового кризиса многие эксперты называют такие внеэкономические факторы, как богатство исторического опыта стран Западной Европы и прочность их интеллектуальных и культурных традиций. Европейская цивилизация является более глубокой и более богатой, чем североамериканская, и поэтому глобализация в ее американских формах нашла в Западной Европе не слишком много приверженцев.
Между «Большим Китаем», экономическое могущество и влияние которого продолжают расти, и Европейским Союзом, который, как можно с уверенностью полагать, остановил свое продвижение на Восток, лежит огромное евразийское пространство, и страны этого региона начинают создавать свои союзы. Идет процесс консолидации, ядром которого является на сегодня ЕвроАзЭС и недавно созданный Таможенный Союз в составе России, Казахстана и Беларуси. Есть все основания предполагать, что в этот процесс формирования на просторах Евразии Единого экономического пространства включится вскоре и Украина. Не останутся в стороне от этого процесса и почти все другие республики бывшего СССР. У всех этих стран общая инфраструктура и множество общих экономических систем. Попытки переориентировать экономику этих стран на США или какие-либо другие центры формирующегося сегодня многополюсного мира не могут быть успешными. Тот поворот истории, который начал происходить в мире, имеет объективный характер и определяется столь мощными факторами, что попытка противодействовать им неизбежно обречена на провал. Уже давно ушла в прошлое эпоха и идеология «евроцентризма». Теперь уходит в прошлое эпоха и идеология «американского мира» и глобализации. Формирование многополюсного мира вступает в решающую фазу. «Большой Китай» станет одной из самых крупных и самых важных частей этого нового мироустройства.
V. Китайская коммунистическая партия. Проблемы обновления кадров и идеологических основ
Образование КПК и первое поколение лидеров партии
Энергия нации может быть использована по-разному, и ее не раз удавалось, в том числе и в Китае, направлять по ложному пути. Среди факторов, которые способны преобразовать эту энергию в движение, ведущее к успеху страны и нации, едва ли не самым главным является образование сильного, эффективного, популярного и разумного руководства, способного разработать верную и адекватную условиям и возможностям страны политическую программу, определить правильный курс и методы и воодушевить народ страны на осуществление поставленных перед ним задач. Китай, хотя и не без труда, сумел сформировать такую группу лидеров, а также начать создание богатой талантами и интеллектом национальной элиты. Можно с уверенностью сказать, что Китай располагает на сегодня такой группой лидеров, равной которой по силе, сплоченности и интеллекту нет ни в одной из стран мира. Речь идет о руководстве китайской коммунистической партии.
В нашу задачу не входит изложение истории образования и развития КПК. Китайская коммунистическая партия была образована летом 1921 года. Инициатива по созданию КПК принадлежала уже созданным в стране 7 коммунистическим кружкам, но также Коминтерну, представители которого присутствовали на I съезде КПК, который состоялся в Шанхае в июле – августе 1921 года. 13 делегатов этого съезда представляли тогда всего около 60 членов партии. Еще через год, и также в Шанхае, II съезд КПК принял первый Устав партии и резолюцию о вступлении в Коминтерн. На III съезде КПК в г. Гуанчжоу было принято решение о сотрудничестве КПК с Гоминьданом и образовании с этой созданной Сун Ятсеном партией единого революционного фронта.