Подлинная история России. Записки дилетанта.

Гуц Александр Константинович

Цели, преследуемые историками при составлении Летописи, назы-

ваемой историей (в данном случае пишем слово история с маленькой

буквы, чтобы не путать с собственно Историей), таковы:

.

составить как можно более подробную и полную Летопись, на-

сыщенную исторически значимыми событиями;

.

снабдить Летопись научно обоснованными объективными ком-

ментариями; функция историка – "создавать

надежно подтвер-

жденные объяснения исторических событий" (Доорн, 1996. с.68-

69).

 

В своей жизни каждый историк описанию конкретного события от-

водит вполне определенный отрезок времени. Следовательно, ему под

силу внести в Летопись только конечное число событий. Число истори-

ков не более чем счетное, поэтому полная Летопись будет содержать

счетное число событий. Другими словами, Летопись, или история, ни-

когда не совпадет с Историей. Восстановление Истории на событийном

уровне невозможно. Остается надеяться, что комментарии восполнят

пробелы. По существу, подсознательно, интуитивно историки это пони-

мают, именно поэтому столь огромные усилия они тратят на создание

комментариев. Этим занимается большинство историков. То есть, на их

языке, восстанавливают историческую правду, а подчас просто занима-

ются переписыванием истории. Распространенным в их среде является

мнение, что комментарии следуют логике фактов, или, на другом языке,

логике объективно действующих законов общественного развития, в

основе которых заимствованная из естествознания (science=наука) идея

причинно-следственных связей между событиями, идея каузальности.

Именно по этому поводу Л.Ясперс замечает: «...в вульгарном понима-

нии историков, которые верили в познаваемую необходимость истори-

ческого процесса, научная идея каузальности была перенесена на исто-

рию в целом. Благодаря этой эволюции уверенность в том, что История

(большая буква "И" моя. – А.Г.) может быть постигнута в ее целостно-

сти, является в наши дни едва ли не вполне естественным заблуждени-

ем. Здесь господствуют приблизительные, недостаточно отчетливые

представления: ход вещей в своей совокупности детерминирован, по

существу, установлен; при соответствующем исследовании эта детерми-

нированность может быть познана; из прошлого с непреложной необ-

ходимостью следует будущее;...» (Ясперс, 1991. с.198-199). Вот он путь,

по которому проходит мысль исследователя перед тем как появляется

представление о полной свободе в

восстановлении прошлого!

Законы времени и восстановление прошлого

 

Удивительное дело – наука «История» занимается восстановлением

событий прошлого, т. е. вторгается в сферу, в которой властвует катего-

рия времени. Но историки совершенно не интересуются свойствами

времени. Историческая наука пребывает вне времени современной нау-

ки о времени.

Время – это нечто загадочное; оно то раскрывает свои тайны перед

наукой, то приводит исследователей в отчаяние своей непостижимо-

стью. Временем занимаются и естественные науки. Наиболее серьезных

успехов в раскрытии сущности времени достигла современная физика.

Она слила время с пространством и ввела в обращение новое понятие

«пространство-время». Время стало обладать геометрией.

Нельзя вести исторические исследования и игнорировать законы

времени. Каковы эти законы? Сформулируем некоторые из них.

Закон о неопределенности описания

Замечено, что при описании события, имевшего место в Истории, по

мере его изучения число деталей естественным образом начинает увели-

чиваться. Это радует исследователя, поскольку картина происшедшего

становится все более объемной, красочной, насыщенной самыми разно-

образными деталями. Однако детали и подробности начинают все силь-

нее разниться и, более того, вступать в противоречие, если исследова-

тель начинает концентрировать внимание на очень небольшом времен-

ном отрезке изучаемого исторического действия. От радости, когда на

смену периода отсутствия каких-либо документов о данном событии

приходит время обнаружения архивных, фактических или литературных

сведений об интересующем исследователя событии, постепенно не оста-

ется никакого следа. Приходится как-то разъяснять разнобой, несогла-

сованность, разночтения и заведомые противоречия. При этом, как пра-

вило, одну часть документов или фактов объявляют ошибками совре-

менников, вторую – проявлением субъективности в оценке событий,

третью – фальшивками, ну а некоторые из них – как не заслуживающи-

ми внимания! Далеко не каждый историк при написании статьи или

книги приводит или хотя бы упоминает о документах или фактах, про-

тиворечащих излагаемому им. Хуже того, очень часто, даже говоря об