Подлунное Княжество
Шрифт:
Обнаружив спокойное место, да ещё неожиданный запас сена, лось судя по всему решил отдохнуть. Тут-то на него и напала рысь. Лесная кошка пришла со стороны противоположенной зимовью Ратибора. И нуждалась в пище не меньше чем юноша. Только голод мог заставить её вступить в открытый бой с гигантом.
Хищница терзала спину лося, подбираясь к горлу. Матёрый бык сдаваться не собирался. Улучив момент, лось рухнул на землю, надеясь придавить агрессора могучим телом. Усталость сыграла с животным плохую шутку — мгновенное замешательство и рысь отскочила в сторону. Лось
Лесной великан сделал выпад в сторону врага и попытался нанести удар острыми передними копытами. Рысь ловко увернулась и вцепилась в израненный бок. Рёв боли и решимости биться до конца слился с рычанием голодного хищника.
Сошедшиеся в смертельной схватке животные, не обратили внимания на человека, застывшего среди деревьев. Обессиленный Ратибор с восхищением наблюдал за схваткой лесных воинов. Юноша сочувствовал лосю, забыв, что недавно шёл по следу с теми же самыми намерениями, что и рысь.
— Война жестока, — услышал он голос расхаживающего перед строем курсантов Сиггурда. — А жизнь — это война. Не убьёшь ты — убьют тебя. Всадник должен уметь выживать — всё остальное сопли! Желаете быть добренькими — вон из школы! Лить слёзы над погибшим воробушком — привилегия простолюдинов и выродков из Кефри! Всадник знает один вид милосердия — убить врага без мучений!
Наставник говорил ещё что-то о недопустимости лишней крови. О привилегиях, и об обязанностях, но Ратибор вспомнил именно эту часть речи. О вынужденной жестокости.
Скинув снегоходы, Ратибор двинулся к сражающимся. Юноша обходил животных со спины, выбирая момент для нападения. Когда копьё уже было занесено, лось, тщетно пытающийся избавиться от мучителя, развернулся в сторону Ратибора. Юноша заглянул в полные страдания глаза животного и нанёс удар.
Нож распорол горло животного. Древко сломалось. На вытоптанный снег хлынула кровь. Передние ноги лося подломились. Он рухнул на бок. Предсмертный хрип быка слился с угрожающим рычанием. Рысь не собиралась делиться добычей. Оскалив жёлтые клыки, прижав уши, она медленно обходила тушу лося. Желто-зеленые глаза горели ненавистью, говоря противнику — отсюда уйдёт только один из нас.
Ратибор глянул на нож с обломком жерди. Безнадёжно далеко. С пустыми руками он стоял перед огромной кошкой, ожидая атаки.
Рысь атаковала внезапно. Её тело распрямилось подобно пружине. Пролетев над мёртвым лосём, она вцепилась в грудь Ратибора.
Юноша полетел на снег. Куртка из меха зайцев на первое время защитила от похожих на рыболовные крючки когтей и жутких клыков. Ему с трудом удавалось удерживать морду хищницы подальше от горла. Именно туда был направлен удар рыси. Однако подорванные схваткой с гигантом-лосем силы подвели её. Челюсти животного сомкнулись в волосе от глотки врага.
Объятия человека и рыси были крепче объятий старых друзей или пылких влюблённых. То были объятия смерти. Два тела сплетясь, катались по земле, рыча, воя и терзая друг друга. Два тела хищников, схватившихся из-за куска мяса. И нельзя уже было определить, где в этом клубке хищник
Клыки рыси приближались к горлу человека. Ратибор терял силы. Оскаленная пасть всё ближе и ближе. Всё невыносимее обжигающее лицо зловонное дыхание. Юноша почувствовал себя на месте убитого недавно лося. Нет! Он не жертва! Он всадник! Собрав последние силы, остатки сил, человек рванулся и впился зубами в глотку рыси.
Грязная шерсть забила рот. Дышать почти невозможно. Грозное рычание хищницы перешло в визг боли и отчаяния. Она уже не хотела крови и мяса. Она пыталась вырваться из лап двуногого зверя, скрыться в лесу и зализать раны.
Ратибор не ослаблял хватки. Он уже не мог этого сделать. Он перестал видеть и слышать, думать и чувствовать. Он хотел только одного — рвать и терзать глотку врага. В набитый шерстью рот хлынуло что-то тёплое и слегка солоноватое. Рысь слабела. Она почти не сопротивлялась. Но даже когда животное затихло, Ратибор ещё долго не размыкал зубов.
Вороны, слетевшиеся на шум схватки, кружили среди серых облаков, не отваживаясь опуститься на поляну, где на залитом кровью снегу, рядом с телом лося, обнявшись, лежали мёртвая рысь и полуживой человек.
Ратибор не знал, сколько он пробыл без сознания. Скорее всего, недолго. Даже замёрзнуть не успел. Выпустив тело рыси, юноша откатился в сторону. Попытался встать. Сил хватило только чтобы подняться на четвереньки. Машинально выплюнул комок окровавленной шерсти. В ушах звенело, перед глазами стояла тёмная пелена, разодранную грудь жгло огнём. Ратибор огляделся словно человек очнувшийся после долгого сна. Взгляд остановился на мёртвой хищнице. По телу пробежала дрожь. Он понял, что разодранная глотка его рук, вернее зубов, дело. Будущего всадника затрясло, по щекам побежали слёзы, из груди вырвался хриплый смешок, больше похожий на рычание.
Ещё сохранившиеся в затуманенном мозгу остатки здравого разума говорили, нет, кричали, что сейчас ни время истерик. Почти совсем стемнело. Волки, лисы, шатуны, даже волкодлаки, привлечённые запахом крови и криком воронья могли выйти к месту побоища.
Нечеловеческим усилием Ратибор взял себя в руки. Ещё не отваживаясь распрямиться, нащупал обломок копья. Нож. Кое — как поднялся на ноги. Невидимые рожки и сопелки грянули в его голове дикую мелодию. Деревья закружились в дьявольском хороводе. Юноша зажмурился.
В подобных случаях Всевед учил представлять себя в каком-нибудь цвете. Ратибор увидел, что его тело пылает кумачом боли и усталости. Вспоминая уроки волхва, юноша призвал видение огромных рук. Они легли ему на плечи. Будущий всадник чувствовал мягкие прикосновения, когда невидимые ладони исследуя тело, застыли в районе голеней. Затем бережно, словно черпая воду, принялись сгонять алую пелену выше и выше. Когда от боли и усталости осталась лишь пульсирующая точка в середине лба, пальцы бестелесного целителя выдернули занозу. Ратибор потерял чувствительность. Ещё не открыв век, он видел себя в серых тонах. Он был готов к работе.