Подопытный ректор для ведьмы
Шрифт:
Ночной? Дневной? Вечерний?
– Сумеречный есть?
– Для вас – есть.
– Вот его!
– А маникюр с педикюром хотите?
Я посмотрела на мастеров этой красоты и клиентов. Всегда эта вся мишура казалась мне ненужной тратой монет, а сейчас как-то… захотелось!
Через три часа на территорию академии со свистом предупредительной сирены влетела совсем другая я.
Снова магическая сеть и снова Сибер! Вот только теперь про залет ничего не говорит, наоборот, молчит, смотрит
– Ирма, это ты? Вот это изменения! Стала еще краше!
Я лишь складки платья разгладила, кстати, по последнему писку моды – ультракороткому.
– Почему ты вернула деньги? Что случилось? Откуда они у тебя? – лилась сладкая речь изо рта Мистика приторным тоном.
Я поправила рыжий водопад волос и все так же молча посмотрела на источник дохода десяти тысяч золотых. Спонсор компенсации за клонов гордо расправил плечи в ответ на мой взгляд и с превосходством посмотрел на братца. А меня будто похвалил улыбочкой, словно кошку по голове погладил.
Герой дев попытался войти, но стража неловко засверкала огненными шарами:
– Простите, второй племянник короля, приказ ректора. Вам нельзя на территорию академии.
Ага, значит, вот почему от Мистика не было ничего слышно: на территорию больше зайти не может. А как увидел поступление средств, так сразу прилетел, караулил под стенами. Неужели герою невест действительно со свадьбой удалось стрелки перевести? Тогда неудивительно, что кузен злится, ведь до этого пускал в академию.
Сибер с трудом оторвал от меня взгляд, посмотрел на Мистика, а у меня вдруг юбка платья удлинилась до пят.
Тоже мне, мастер перевоплощений предметов!
– Верни обратно, а то руками оторву как придется, – пригрозила я, стукнув древком метелки по земле.
Ой, кажется, наколдовала!
И получила срез от бедра до пят, оголяющий ногу чуть ниже линии нижнего белья. Какое счастье, что и его я купила.
– Сибер, зачем ты покрыл ее расходы? Жених тут я.
– Она не сказала, что расторгает договор? Ирма, хоть бы пару слов сказала бывшему, что ж ты молча деньги перекинула.
Я сощурила глаза, подозревая Сибера в продуманной компенсации. Уж не специально ли он?
– Кузен, у тебя свадьба через два дня. Не забывай об этом.
– Как я могу? – вдруг сказал Сибер, и я посмотрела на нахального ректора, чувствуя, будто внутри начинается извержение вулкана.
А мне сказал, что стер язык в разговоре с королем, а свадьбу со Стервеллой отменил! Ничтожный врун!
– Видишь, Ирма! Кому ты поверила? Я, в отличие от него, тебе открыто сказал, что до неприличия выгоден и готов ждать твоих чувств.
– Поздно, – как бы между прочим сообщил Сибер. –
Что? Вот черт! Все-таки Сибер прав, и мне пора не только экономические книжки и романы о любви, в которых я ни черта не понимаю, читать, но и немного о нашей жизни узнать. Так сказать, обывательской, про обычных магов и ведьм. Что означает “приняла приданое?” Что оно стоит у меня в доме? Что я его не вытащила за ворота?
Вот травки-кочерыжки!
Тогда, выходит, про свадебку он со мной говорил?
Вот же ж! Как только выберусь из этого свадебного переплета, засяду за книги: достало быть младенцем!
Сибер впустил Мистика в академию, а я выпуталась из сети и полетела вперед, снова нарушая запрет на полеты внутри альма-матер.
– Это ректорская невеста, ей все можно, – проворчали боевые маги мне вслед.
Вот еще! Чтобы меня приданое окольцевало? Да ни за какие золотые!
ГЛАВА 20
ГЛАВА 20
Спрыгнув на ходу с метлы, я влетела в дом с криком:
– Морти, Хрючелло, Смертелло – тревога!
На кипиш из подвала выскочила вся дружная компания, даже пушистая частица маминой души выбралась оттуда, блестя глазами. Что она там делала – не спрашивала. Я быстро огляделась по сторонам в недоумении, не понимая, куда делись сундуки.
– Где приданое? Только не говорите, что по полкам разобрали. Мы же век собирать будем обратно! Не успеем. – Я открывала полки на кухне одну за другой, ища пропажу.
Мою панику будто никто не замечал, все разглядывали меня с головы до ног. Хрючелло ходила вокруг меня кругами, Смертелло молча щурил глаза, а Морти выглядел так, будто свой парень со двора вдруг оказался девчонкой – жутко расстроенным.
– Ирма, это ты? А где старое очаровательное платье? Мне так нравились твои кудри! А что с лицом? – вопрошала кошка с жутко расстроенной мордой.
Отчитывала меня Хрючелло прямо как бабуля, когда я на месяц с помощью одуванчикового зелья извела веснушки. Но боги с ними, с изменениями, тут замужество маячит!
– Кудри не кудри, где приданое? Сюда ревизия идет! – я добавила в голос достаточно паники, чтобы кошка удивленно моргнула и наконец поняла, что я от нее хочу.
– Как где? На дне рва! – не колеблясь, ответила Хрючелло. – Ты же замуж не собираешься, или я чего-то не знаю?
Я вздохнула от облегчения. С такой кошкой не пропаду! Это мамочка меня охраняет от бед, не иначе. В отличие от меня нравы современного общества она знала назубок, что еще раз посеяло подозрения: уж не сохранилась ли в ней мамина память?