Подселенка

Курамшина Диана

И имя… Анхесенатон… «дочь царя от плоти его, любимая им, Анхесенатон, рождённая великой женой царя, любимой им Нефер-Неферу-Атон-Нефертити, живи она вечно, вековечно». Да, такое имя было у меня в детстве. Именно во славу Солнца – Атона и назвал меня отец Эхнатон. Фараон, отвергнувший всех богов, кроме одного. Мой муж!

Всё верно. Первым браком моя предшественница была замужем за своим отцом, как и ещё пять её родных сестёр. Хотя замужество для неё и троих младших было чисто номинальным, что не скажешь о двух старших. На момент смерти

Эхнатона Анхесенатон было примерно лет десять. Почему примерно? После того, как сбривали «локон юности», дни рождения справляли только фараонам! В общем, сколько бы ни было, но время «Первой Крови» ещё не наступило, посему на ложе к мужу она не допускалась, живя с матерью в Северном дворце.

Да, настроения воспоминания не добавили. А вот желание опорожнить желудок от только что съеденного – весьма. И не от осознания такого кровосмесительства. То, что фараоны брали в жены сестёр и дочерей, не было для меня секретом. Просто процесс проявления знаний до сих пор был довольно болезненным.

Сам Эхнатон, отчаявшись получить от «любимой жены» сына, уже давно охладел к ней. Многочисленные жёны тоже разрождались девочками. Ходили слухи, что фараон, дабы увеличить мужскую силу, брал на ложе даже юношей. Но и это не помогало.

А вспомнилась мне Макетатон. Вторая из старших сестёр, которая в после пролития «первой крови», была отправлена к мужу. Забеременела она через пару месяцев, как её отправили в царский дворец. Но при родах умерла, разродившись мёртвой девочкой. Она была ещё так юна.

Самой старшей из сестёр, можно сказать, повезло. Она так и не забеременела за несколько лет жизни с фараоном. Её впоследствии отдали в жёны Сменхкаре, ставшему в последние годы жизни отца его соправителем. Преемственность, однако.

Встряхнула головой, старательно ограждаясь от причиняющих боль воспоминаний. Не сейчас. Вон как побледнела хозяйка, а Пия наливается яростью.

– Всё со мной хорошо, няня, – произнесла тихо, пока та не высказала чего-то ненужного, – посмотри на раба. Он в порядке. Я просто ещё не отошла от вчерашнего.

Женщина стала успокаиваться, даже извиняюще улыбнулась хозяйке.

– Я бы хотела побыть одна, – сообщила, отдышавшись. – У тебя, Субира, наверняка много дел. А ты, Аапехти, останься и помолись со мной.

Все вышли, даже рабыни, сидевшие на коленях у стен. Только два чернокожих воина молчаливо остались стоять у двери. Вот и телохранители проявились.

Мы со жрецом довольно долго сидели в тишине, пока я вытирала холодный пот своим траурным одеянием.

– Что случилось, госпожа? – настороженно и тихо спросил он, оказавшись рядом.

– Воспоминания этого тела. Кроме того, что они причиняют физическую боль, так ещё и то, что я осознаю, печалит мою душу.

– Да, моя царица, вы много пережили, но ваше юное Ка…

– Ты считаешь мою Ка новорождённой?

– Так сказала Бастед...

– Хм… знаешь ли ты клятву, которую никогда не сможешь нарушить? Сможешь ли поклясться,

что никому не откроешь того, что я тебе расскажу?

– Чтобы моя Ка никогда не вошла в скрытую дверь и не оживила моего Сах, госпожа! – воодушевлённо проговорил мужчина, приложив руку к сердцу.

– Так знай, Аапехти, моя Ка прожила долгую жизнь в другом теле, прежде чем богиня принесла меню сюда. Я должна была уже разменять пять десятилетий, но не в этом времени.

– О чём вы говорите, моя царица?

– Ты не поверишь, но моё Ка рождено три с половиной тысячелетия вперёд.

Жрец поражённо молчал, обдумывая мои слова.

– Вы были столь стары…

На это замечание я просто улыбнулась. Обычный человек здесь редко переходит сорокалетний рубеж.

– И какой Та-Кемет в ваше время? Величие возросло? Какая династия правит?

Та-Кемет… «Чёрная Земля» ... Именно так называется эта страна, а не греческим названием «Египет», совершенно ей чуждым.

– О-о-о, – горько рассмеялась, – тебе лучше не знать.

– Нас опять захватили гиксосы? Или нубийцы предали? – воскликнул жрец.

При этом охранники немного напряглись, положив руки на хопеш [7] , притороченный к поясу.

– Нет, – улыбнулась печально, – в моё время уже нет ни гиксосов, ни нубийцев.

– А Та-Кемет? – продолжил он тихо. Волновать чернокожих воинов ему не хотелось.

– Страна… существует, но живёт в ней другой народ.

– Мы можем защититься от него?

7

Хопеш – разновидность холодного оружия, применявшаяся в Древнем Египте. Имел внешнее сходство с серпом, с заточкой на выпуклой стороне клинка.

– Не знаю, – ответила, задумавшись, – как завоеватель, он образуется только почти через два тысячелетия. Но за это время и другие народы будут покорять эту землю… и не раз.

– Я должен сообщить это братьям.

– Ты обещал, Аапехти! – прошипела зло.

На его лице отразилась сложная гамма чувств. И боль, и ярость, и отчаяние.

– Кстати, что за братья? – удивилась я. – Разве ты не жрец Бастед?

– Да, но ещё с отроческих лет был приглашён в братство Гора за ясный ум и склонность к наукам, моя госпожа.

Так это не глаз Ра, а глаз Гора носит он на груди.

– Я не знаю, могу ли доверять твоим братьям, – ответила, покачав головой. – Тебя выбрала сама богиня, а остальные…

– Как же я могу помочь вам, моя царица, если вы владеете знаниями тысяч поколений наших потомков? Для чего я вам?

– Ты будешь смеяться… а может быть, и плакать… но об этих временах мы очень мало знаем. Только по надписям и свиткам в гробницах.

– Вы разорили гробницы? – в священном ужасе отшатнулся от меня Аапехти.