Подсказка для спящей красавицы
Шрифт:
— Отсюда мы уничтожили тысячи врагов. — Гейдж остановился, сунув руки в карманы. — И здесь мы миллион раз умирали.
— Здесь мы строили планы отпраздновать день рождения у Языческого камня. — Кэл остановился. — Помните? Я совсем забыл. Идея пришла нам в голову за пару недель до дня рождения.
— Гейджу.
— Да, валите все на меня.
— Мы были… Черт, дайте подумать. Занятия в школе закончились. Только что. Это был первый день полной свободы, и мама разрешила мне сидеть тут до самого вечера.
— Никаких обязанностей по дому, —
— Крутые полицейские против наркобаронов.
— Как вариант ковбоев и индейцев.
— Мальчик из семьи хиппи не будет изображать жадного завоевателя, сражающегося с аборигенами. Если бы ты слышала хотя бы одну лекцию Джоанны Барри на эту тему, ты бы тоже не стала. — От воспоминаний на губах Гейджа мелькнула улыбка. — Мы были так возбуждены. Сентябрь казался очень далеким. Жара, яркое солнце, зеленая трава, голубое небо. Помню, я не хотел заканчивать игру. Да, это была моя идея. Большое приключение, полная свобода.
— Мы все за нее ухватились, — напомнил Кэл. — Прямо здесь все и распланировали. — Он указал на увитые виноградом камни. — Будь я проклят, если это совпадение.
Они остановились и замерли на мгновение. Вспоминают, предположила Лейла. Трое мужчин одного возраста, выросшие вместе. Гейдж в кожаной куртке, Кэл во фланелевой рубашке и кепке, Фокс в толстовке с капюшоном. Интересно, подумала она, поза указывает на неразрывную связь, а выбор одежды отражает индивидуальность каждого.
— Лейла. — Фокс протянул руку. Ее пальцы были холодными. На ресницах поблескивали капли дождя. Даже без физического контакта он чувствовал ее тревогу и нетерпение. — Оно придет само. Не пытайся ускорить — никаких усилий. Расслабься, смотри на меня.
— Мне трудно делать эти две вещи одновременно.
На его губах мелькнула довольная улыбка.
— С этим мы попробуем разобраться позже.
А пока попытайся представить дневник. Только дневник. Начинаем.
Фокс был одновременно мостом и якорем. Потом Лейла поймет, что опыт и знания помогли ему стать для нее и тем, и другим. Он был рядом, пока она переходила мост. Она чувствовала капли дождя на лице, почву под ногами. Вдыхала запахи земли, сырой травы, мокрого камня. В ушах стоял гул, тихий, но неумолчный. С изумлением она поняла, что слышит, как растут трава, листья, цветы. Все живое тянулось навстречу весне и солнцу.
Лейла слышала легкий шелест крыльев пролетавшей птицы, шорох лапок белки, бегущей по ветке дерева.
Как здорово, подумала она, ощущать себя частью всего этого. Так было всегда. И будет вечно. То, что дышит, растет, спит. Живет и умирает.
Потом запах земли, дыма, влаги, кожи. Она слышала вздох дождя, покидающего тучу, шепот бегущих облаков.
Она плыла по мосту.
Боль была внезапной, как удар — словно что-то взорвалось внутри. Голова, живот, сердце. Вскрикнув, она успела увидеть тетрадь — на мгновение, как вспышку.
— Прости, я ее упустила.
Она покачнулась, и Гейдж подхватил ее под мышки.
— Спокойно, крошка. Расслабься. Сибил!
— Да. Я ее держу. Обопрись на меня. Ты молодец.
— Я слышала, как движутся облака, как растет сад. Цветы гудели под землей. Боже, я чувствовала себя…
— Пьяной? — предположила Куин. — Ты выглядела, как пьяная.
— Примерно так. Уф. Фокс, ты… — С трудом сфокусировав взгляд на Фоксе, Лейла умолкла. Он стоял на коленях на мокром гравии. Друзья сидели на корточках по обе стороны от него. Рубашка Фокса была в крови.
— Господи, что случилось? — Ее мысль инстинктивно потянулась к нему, но натолкнулась на стену. Покачнувшись, Лейла опустилась на четвереньки рядом с ним. — Ты ранен. У тебя кровь идет из носа.
— Не впервой. Черт, я только что постирал эту идиотскую толстовку. Отойдите, дайте место. — Он вытащил из кармана платок, прижал к носу и сел на корточки.
— Его нужно увести в дом, — начала Куин, но Фокс покачал головой, потом прижал свободную руку ко лбу, словно боялся, что голова слетит с плеч. — Дайте мне минуту.
— Кэл, принеси ему воды. Попробуем способ твоей матери, Фокс. — Сибил встала ему за спину. — Дыши. — Она нашла нужные точки. — Насчет беременности нужно спрашивать?
— Не самое подходящее время меня смешить. Что-то мне неважно.
— Почему ему хуже, чем Куин? — спросила Лейла. — Наша связь должна была ослабить удар, а получилось наоборот. Стало хуже. Ты знаешь. — Она бросила яростный взгляд на Гейджа. — Почему?
— Зная О'Делла, могу предположить, что он тебя заслонил и принял весь удар на себя. А из-за вашей связи удар получился очень сильный.
— Это правда? — Лейла в ярости повернулась к Фоксу. — Я слушала облака, а ты подставлял лицо для удара.
— Твое лицо красивее моего. Немножко. Помолчи минутку, ладно? Имей жалость к раненому.
— Не смей больше так делать. Смотри на меня и слушай. Не смей больше так делать. Пообещай, или я больше в этом не участвую.
— Терпеть не могу ультиматумов. — Сквозь пелену боли в его глазах сверкнуло раздражение. — Они меня только злят.
— А знаешь, что злит меня? Ты мне не веришь и думаешь, что я не способна выполнить свою часть работы.
— Доверие и распределение обязанностей тут ни при чем. Спасибо, Сибил, уже лучше. — Фокс осторожно встал, взял протянутую Кэлом воду, залпом выпил. — Они за южной стеной, завернуты в промасленную бумагу. Не могу сказать, сколько. Два, может, три. Ты знаешь, где инструменты, Кэл. Я вернусь через минуту и помогу.
Он бросился в дом, в ванную рядом с кухней, и там его буквально вывернуло наизнанку — словно он беспробудно пил двое суток. Желудок сжимали спазмы, голова раскалывалась. Фокс плеснул водой в лицо, прополоскал рот. Потом постоял немного, опираясь на раковину и пытаясь отдышаться.