Подсказка для спящей красавицы
Шрифт:
Вздохнув, Лейла взяла список.
Когда они появились в полицейском участке, начальник полиции Хоубейкер пристально посмотрел на лицо Фокса. Уэйн уже видел такое. Хотя для большинства людей это непривычно.
Однако большинство жителей Холлоу ничего не замечали — или делали вид, что не замечают.
— Думаю, с тобой все в порядке. Я наведался в дом, который снимает мисс Блэк. Видел, как ты ковылял туда. Дверь открыла некая мисс Кински. Сказала все, что обо мне думает. Но заверила, что о тебе позаботятся.
— Совершенно верно.
— Пришлось вызвать парамедиков, чтобы привести его в порядок. — Уэйн задумчиво поскреб щеку. — Но выглядит он все равно хуже тебя. Знаешь, если бы я не видел, что произошло, то мог бы подумать, что это ты его отделал, а не наоборот. Похоже, он ударился головой. — Хоубекер не отрывал взгляда от Фокса, а по небрежному тону было понятно, что решение он оставляет за Фоксом. — Блок плохо помнит, что случилось. Признает, что напал на тебя и нанес серьезные повреждения, но не очень понимает почему.
— Я могу с ним поговорить?
— Можно устроить. А мне поговорить с Дерриком?
— Он твой заместитель. Только советую держать его подальше от меня. Как можно дальше.
Уэйн молча взял ключи и повел Фокса через все комнаты к камерам, где содержались арестованные.
— Он не требовал адвоката, не просил телефон. Блок? Фокс хочет с тобой поговорить.
Блок сидел на койке в одной из трех камер, обхватив голову руками с ободранными костяшками пальцев. Услышав шаги, он выпрямился и вскочил. Когда Блок приблизился к решетке, Фокс увидел его расцарапанное лицо. Потом с удовлетворением отметил два заплывших глаза и разбитую губу.
— Господи, Фокс. — Заплывшие глаза Блока широко раскрылись; в них застыло растерянное выражение, как у испуганного ребенка. — Господи Иисусе.
— Оставишь нас на минутку, шеф?
— Ты в порядке, Блок?
— Да, да, конечно. Господи Иисусе, Фокс, я думал, что вышиб из тебя дух. А ты целехонький.
— Ты меня здорово отделал, Блок. Чуть не убил — причем именно этого ты и хотел.
— Но…
— Помнишь, как в меня неудачно отскочил мяч, когда в предпоследнем классе школы я играл на второй базе? Он попал мне в лицо. Конец третьего периода, двое в ауте, раннер на первой базе. Все подумали, что у меня сломана скула. Помнишь, как к концу четвертого периода я вернулся на вторую базу? Блок облизнул рассеченную губу; его распухшее лицо отражало испуг и растерянность.
— Кажется, помню. Я думал, может, это все сон. Сидел тут и думал, что ничего этого не было. Похоже, было. Клянусь Богом, Фокс, я сам не знаю, что на меня нашло. Я еще ни на кого так не набрасывался.
— Нэппер сказал тебе, что я сплю с Шелли?
— Да. — Блок с явным отвращением пнул нижнюю часть решетки. — Козел. Я ему не поверил. Он тебя жутко ненавидит, всегда ненавидел. Кроме того, я знаю, что Шелли не бегает на сторону. Но…
— Эта мысль не давала тебе покоя.
— Точно. Понимаешь, Фокс, она выставила меня за дверь и подала на развод, даже не поговорив. — Блок стиснул пальцами решетку и опустил голову. — И я начал думать… ну… может, это потому, что у нее есть ты. А вдруг?
— А не потому, что Шелли застала тебя, когда ты лапал ее
— Я облажался. Здорово облажался. Мы с Шелли… немного повздорили, а Сэми… — Блок пожал плечами. — Она уже какое-то время подбивала ко мне бабки, а в тот день попросила меня зайти в подсобку и с чем-то помочь. Потом стала ко мне прижиматься — она все время прижимается к мужчинам. Расстегнула блузку. Черт возьми, Фокс, я здорово облажался.
— Это уж точно.
— Мне не нужен развод. Я хочу домой, Фокс. Понимаешь? — В этих словах, обращенных к другому мужчине, сквозило отчаяние. — Шелли даже не поговорила со мной. Я просто хочу все исправить, а она рассказывает всему городу, что в суде ты сдерешь с меня шкуру, и все такое прочее.
— И ты разозлился, — предположил Фокс, наблюдая, как Блок хмуро разглядывает носки своих ботинок.
— Господи, Фокс, конечно, я разозлился, а потом еще эта болтовня Нэппера. Но я в жизни ни на кого так не набрасывался. Никогда не бил лежачего. — Блок поднял голову; лицо его вновь стало растерянным. — Как будто сошел с ума, или что-то в этом роде. Не мог остановиться. Я думал, что убил тебя. Не знаю, как бы я с этим жил.
— Нам обоим повезло, что тебе не придется с этим жить.
— Правда, Фокс. Честное слово. Ты же мой друг. Мы… Я не знаю, что… Должно быть, на меня нашло какое-то помрачение.
Фокс вспомнил мальчишку, смеющегося и проглатывающего самого себя.
— Я не собираюсь выдвигать обвинения, Блок. Мы с тобой никогда не ссорились.
— Отлично ладили.
— И насколько я понимаю, теперь у нас тоже нет друг к другу претензий. Что касается Шелли, то я ее адвокат — и все. Со своим браком разбирайся сам. Но если ты мне скажешь, что хочешь попробовать обратиться к консультанту по семейным отношениям, я могу передать это своей клиентке. Возможно, даже выскажу свое мнение как адвокат и друг — ей стоит пойти этим путем, прежде чем продолжить процедуру развода.
— Я сделаю все, что она захочет. — Адамово яблоко Блока резко дернулось — он с трудом вздохнул. — Я твой должник, Фокс.
— Нет. Я адвокат Шелли, а не твой. Но ты должен пообещать: когда шеф Хоубейкер тебя отпустит, ты пойдешь домой. Посмотришь по телевизору автогонки. Сегодня как раз заезды.
— Я пока переехал к матери. Да, я пойду домой. Даю слово.
Фокс вернулся к Уэйну.
— Обвинений не будет. — Приглушенное ругательство, сорвавшееся с губ Гейджа, он проигнорировал. — Я не пострадал — это очевидно. Мы немного повздорили, и со стороны это выглядело серьезнее, чем было на самом деле. Теперь все разрешилось к удовлетворению обеих сторон.
— Как скажешь, Фокс.
— Именно так. Я тебе благодарен, что ты появился вовремя. — Он протянул руку.
На улице Гейдж снова выругался.
— Для юриста у тебя слишком мягкое сердце.
— Ты бы поступил так же. В точности, — ответил Фокс и, предупреждая возражения Гейджа, прибавил: — Блок не виноват.
— Мы все поступили бы так же, — согласился Кэл. — И поступали. Может, зайдете в клуб, посмотрите игры?
— Соблазнительно, но я пас. Меня ждет увлекательное чтение.