Подвенечный саван
Шрифт:
– Это Маша-то алчная особа? – взорвался гневом Лавров и с силой ударил кулаком по кухонной двери. – Маша?! Она… Она самый чистый, самый добрый человек, которого я знал! Она чистая и… Сволочь! Ты – мерзкая сволочь! Такая же, как твой муж!
– Не смейте мне тыкать, молодой человек. – Неожиданно она нашла в себе силы подняться, встать привычно – с выпрямленной в струну спиной, надменным подбородком. – Я могу доказать, что моей вины в ее поступке нет! Все, что я хотела, это избавить моего мальчика от женщины, которая уже дважды до него побывала замужем. Дважды! Я не могла
– Каким образом? – поинтересовался Жэка. Он легонько похлопал по плечу Саню, призывая успокоиться.
– Все в моем телефоне, господин полицейский. Все там. Идемте…
Эльза пошла вперед, за ней Жэка, потом Лавров, замкнула шествие Настя, успев высморкаться в кухонную салфетку.
В гостиной, освещаемой дорогим настольным светильником под стеклянным абажуром, было очень уютно. Мягкий диван, пара кресел, мягкие стулья вокруг дубового овального стола. Роскошные портьеры пышными фалдами драпировали оконный проем.
– Вот, смотрите. – Эльза протянула Заломову телефон. – Читайте входящие и исходящие сообщения. Там все мои инструкции и все ответы на них.
Первое сообщение было очень кратким:
«Срочно нужна помощь».
Ответ:
«Всегда готов помочь!»
Потом:
«Необходимо скомпрометировать Астахову Марию, пожестче! Чтобы не смогла оправдаться перед моим сыном».
Ответ:
«Будет исполнено. Когда? Где? Как именно?»
Следующие несколько сообщений от Эльзы содержали в себе четкие инструкции, в которых – да, да – она просила устроить сцену любовного свидания Маши с объятиями и поцелуями. Все это снять на камеру, снимки подбросить сыну. О том, что Астахова станет оказывать сопротивление, просила не волноваться. Она будет подготовлена. Был оговорен гонорар, заплачено было более чем щедро.
И все! Больше никаких указаний. То ли их не было, то ли их удалили.
– Выясним, – подытожил Жэка, хмуро рассматривая нарядную женщину. – Даже если вы их и удалили, мы все легко восстановим. А сейчас я вас попрошу собраться и проехать с нами.
– Мама! – ахнула Настя, хватаясь за сердце. – Теперь ты?! Боже… Боже мой! Когда все это кончится?!
Когда преступный, порочный дух твоего отца покинет этот дом, хотел ответить ей Лавров. Но промолчал. Девушка заслуживала сочувствия. Она-то за что страдает? За то, что провидение выбрало ей таких родителей?
– Зачем?! – перепугалась до синевы Эльза и принялась вдруг кутать голые плечи в тонкую ткань шарфика, будто он мог предотвратить озноб, который ее начал сотрясать. – Куда меня?! В каталажку?
– Мы должны запротоколировать ваши показания. И… И выйти на вашего исполнителя.
– А чего на него выходить? Вот же он,
– Кто он? Вижу лишь фамилию – Говорков. Это мне ни о чем не говорит, – качнул Жэка головой. – Вы собирайтесь, собирайтесь, Эльза Эдуардовна.
– Хорошо, – кивнула она, поняв, что этот громоздкий полицейский непримирим, он не отступится, он все равно увезет ее в каталажку. – Я могу позвонить своему адвокату?
– На здоровье, – позволил Заломов.
Полистал другие сообщения. Не нашел ничего интересного. Кроме разве частых обоюдных объяснений в любви с каким-то Славиком.
– Позволите телефончик? – Эльза протянула руку.
– Нет. Это уже вещественное доказательство, – чуть не ударил ее по руке Лавров. – Звоните с городского.
Эльза смиренно отошла в угол, где на изящной подставке на гнутых чугунных ножках стоял стационарный телефон. Набрала номер, потом истерично зашепталась с кем-то, когда ей ответили. Они почти ничего не слышали. Жэка по-прежнему копался в телефоне Эльзы. Лавров уставил невидящий взгляд в богато задрапированное окно.
Что будет с Машей? Сможет ли она вернуться к полноценной жизни? Сумеет ли восстановить здоровье? А душа?! Что будет с ее душой, когда окрепнет тело?! Будь его воля, он бы все это семейство сослал бы куда подальше. Чтобы больше никогда о нем не слышать! Никогда!
– Сейчас он подъедет, – вздохнула с явным облегчением Эльза, осторожно положила трубку на дорогой аппарат. – Вы не против немного подождать?
– Подождем, – буркнул Жэка.
Ему, если честно, было неуютно среди всей этой роскоши, среди потрясающе прекрасных холеных женщин с такой подлой душой, что…
Что ему уже давно невыносимо хотелось курить! В комнате было неудобно. А выходить на лестничную клетку не хотел. Лавров Саня был на грани. Мог накуролесить. А нельзя. Он гражданский. Он мог за это и ответить.
Эльза скрылась в своей комнате, пробыла там минут пятнадцать. Когда вышла, на ней был удобный теплый брючный костюм шоколадного цвета. Коричневые замшевые ботиночки без каблука. На плечи была накинута короткая замшевая куртка бежевого цвета. В руках она тискала норковую беретку.
– Сейчас… Сейчас он приедет… – проговорила она в замешательстве, глянула на часы, присела на краешек кресла, качнула головой. – Да… Благими намерениями вымощена дорога в ад! Это уж точно… Хотела оградить своего мальчика, в результате потеряла его…
– Теперь можете потерять и свободу, – резким грубым голосом вставил Лавров и скрестил пальцы решеткой. – Кто такой этот Говорков? Чем занимается? Тем, что оказывает подобного рода услуги? Или это его побочный заработок?
Он вдруг заспешил задавать вопросы. Сейчас явится адвокат, которого Эльза называла Славиком. Он может не позволить отвечать ей искренне и правдиво.
– Говорков? Серафим Сергеевич? – уточнила она.
– Уж не знаю, Сергеевич он или Иванович! Серафим он шестикрылый или… – Саня запнулся, поймав предостерегающий взгляд Жэки. – Кто он? Бандит?