Подземная Москва
Шрифт:
Многое таит в себе подземный Московский Кремль! Если не мы с вами по нашим следам придут люди в эти темные глухие пещеры и найдут его. Но, конечно, не только в одном Кремле они сокрыты. Личный приятель Грозного англичанин Горсей признавался: «Разделив добычу, Иван Грозный разместил свои сокровища и скарб частью в Москве, частью в безопасных и укрепленных монастырях».
— Но где же все-таки?
Мамочкин заговорил с той тревожной мечтательностью, с какой иногда очень молодые люди, влюбленные в первый раз, говорят о «предмете своей страсти».
— Я думаю, прежде всего в селе Коломенском, знаменитом подмосковном имении Ивана Грозного и месте его рождения. Еще отец Грозного, царь Василий Иванович, построил там военно-обсервационную башню, остроумно подделав
Возможно также, что кое-что скрыто в Троицко-Сергиевской лавре. Правда, там почти к поверхности подходит грунтовая вода, а это делает невозможным глубокие подземные тайники, но ведь историкам известны подземные ходы в этой нашей твердыне против поляков, да и Горсей утверждал довольно определенно: «испуганный налетом Девлет-Гирея на Москву, русский царь бежал в самый день Вознесения с двумя сыновьями, сокровищами и телохранителями к укрепленному монастырю Троицы в шестидесяти верстах от Москвы».
Из Троицкого монастыря царь бежал дальше на Вологду куда он, по свидетельству того же Горсея, перевез значительную часть своих сокровищ и туда же выписал из Англии ученых ремесленников; Они построили ему «каменный дом для казны» и большие лодки и барки, чтобы в случае нужды он мог везти свои сокровища водою в Соловецкий монастырь, откуда лежал прямой путь в Англию.
Я думаю также: тайники Белоозера, что верстах в пятнадцати севернее Ярославля, таят в себе немало сокровищ московских царей. Озеро это рекою Шексною, по болотам, соединяется с Волгой. Еще Герберштейн [45] указывал на возможность тайников в Белоозере, и, уж конечно, подозрительный, не веривший никому Иван Грозный не обошел этого глухого места своим вниманием.
45
Герберштейн Зигмунд (1486 — 1566) — немецкий дипломат; бывал в России в 1517, 1526 гг.; автор «Записок о московских делах».
И наконец — Московский подземный Кремль… Сюда, куда теперь и мы с вами пробрались с помощью упорства и настойчивости, он прятал лучшее, что имел. Здесь, и нигде больше, по всем данным истории, логики и здравого смысла, им запрятана не только большая и лучшая часть богатства, но и «бесценное сокровище» — библиотека.
— Библиотека! — мечтательно повторил Мамочкин. — Вот я вижу ее словно живую и прекрасную, мои руки ощущают скользкое золото ее переплетов, тонкий пергамент страниц пахнет столетиями еще нежнее, чем щеки надушенных красавиц, а черные буквы неведомых титульных листов блестят с лукавостью обворожительных глаз… Прототипом библиотеки царя Ивана послужила конечно, первая по времени на Руси библиотека Ярослава Мудрого, скрытая в подземных тайниках Софии киевской. Часть книг этой библиотеки, преимущественно светского содержания, была скуплена Грозным в 1554 году и вывезена в Москву; он присоединил ее к книгам Софии Палеолог В чем же, однако, ценность этих Софьиных книг? Почему «мировым скрытым сокровищем» зовут историки этот таинственный клад? Да потому, что София вывезла остатки книг своего отца Фомы Палеолога из Византии растерзанной турками страны, а в Москву привезла их потому что латинский церковный фана тизм угрожал погубить книги в Риме, К этому ценному приобретению Грозный, со всей свойственной ему жадностью,
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА
Товарищ Боб соскользнул вниз по веревке. Белый от волнения, он долго, не мог говорить. Он пожимал плечами, недоумевая. Нервно раскуривал трубку, набивая ее-в кармане одним движением большого пальца.
Он рассказал, что, выйдя один в коридор, он ощупью выполз в первую пещеру и в ней, на кладбище царя Ивана, так называл он склад фосфоресцирующих костяков, наткнулся на труп Сиволобчика, погибшего загадочною смертью. Сиволобчик лежал на черепах, вскинувшись навзничь, его лицо было сине, словно сожжено током высокого напряжения, ресницы и брови опалены, слизистая оболочка губ фиолетова и уже гноилась. Так иногда убивает молния. Он обыскал карманы Сиволобчика, в них оказалось: пакет махорки, сломанный перочинцый ножичек, новенькая свистулька, должно быть для ребенка, тридцать копеек серебром и гаечный ключ. Товарищ Боб двинулся дальше, отыскивая Кухаренко. И тот лежал с теми же признаками насильственной смерти, и также гнойной фиолетовой лентой обтягивали губы желтый оскал его рта. На груди Кухаренко была приколота записка на немецком языке, которую товарищ Боб принес. Вот она:
«Вы сегодня счастливее нас. Но — до скорого свидания».
Итак, русская экспедиция не только открыта, но иностранцы вывели из ее строя уже двоих участников. И кто знает — быть может, теперь они уже заложили выходы из-под земли и тем обрекли на верную гибель ос тальных участников.
— Тогда, — рассказывал товарищ Боб, — я решил проверить выход. Я потушил фонарь и на коленях пополз по коридору, время от времени оглаживая в темно-те стены, чтобы не сбиться. Я знал, что пока под рука ми будут муравленые камни — я на верном пути…
Но свет моего фонарика чуть-чуть не погубил меня. Едва я успел забраться в люк и притворить за собой покрытую паутиной дверку — я услышал шаги по коридору, и голос возле самого моего уха сказал по-немецки:
— Значит, они где-то рядом, если с трупа снята за писка. Вы поторопились, герр Шпеер, сыграть отбой . Я категорически предлагаю вам возобновить поиски .
В щели дверцы пробился рассеянный фиолетовый свет, я почувствовал боль на руке, как от ожога. От этого дьявольского ожога еще и теперь горят мои руки. На них полопалась кожа, как на лицах наших товарищей Несомненно они убиты этими лучами.
Иностранцы прошли к кладбищу царя Ивана, и ког да шум их голосов замолк, я решил еще раз открыть люк. В коридоре было темно, на самом конце его вид нелся фиолетовый круг выхода. Видимо они обложили лучами коридор и во всеоружии ждали нас. Я залез в люк и приготовился ожидать с не меньшим терпением. Я набил трубку закурил и даже с некоторым комфортом развалился в этом коттедже величиной с гроб для мла денца. Так прошло полчаса. В коридоре было тихо. Не мцы ожидали со всем упорством своей нации. И счастье ваше что вы ничем не обнаружили своего присутствия в подземных ходах! Иначе вас неминуемо постигла бы участь Сиволобчика и Кухаренки.
Я не успел оправиться от волнения как по коридору опять прошли немцы.
Тот же голос сказал.
Вы видите герр Кранц, я был прав Нам при дется на сегодня прекратить поиски и попробовать их за втра.
— Вы плохой немец, дорогой Шпеер, с досадой отвечал другой голос мы должны, наоборот продол жить их с удвоенной энергией. Но мы переменим нашу позицию. Если русские сегодня найдут библиотеку, они пройдут назад здесь. Мы подождем их у выхода. Тогда мы сумеем поблагодарить их за столь неожиданную помощь.