Поединок на атолле
Шрифт:
Но Жак испугался, что сопровождать меня поручат другому, и, забормотав: «Боцман, боцман, камбуз», увлек меня за собой.
– Да, да, боцман все знает,- крикнул вслед Ласковый Питер.
По дороге Жак шепнул:
– Старайся меньше быть на корме. Когда это произойдет, надо быть вместе.
– У меня нож и пистолет,- сообщил я ему шепотом,- вот здесь,- и передал ему штаны и рубашку.- Спрячь.
Он взял одежду. Улыбнулся:
– Все это может пригодиться. Сначала идем в кубрик, потом к боцману.
Мы спустились по трапу в большое низкое помещение. За длинным столом пираты резались в карты и кости. На столе кучками лежали деньги, кольца,
– Хорошее место.- Он хлопнул рукой по матрацу и тихо добавил: – Но спать здесь не следует, надо быть всегда на палубе.
Он ждал взрыва с минуты на минуту и не хотел, чтобы я в это время находился в помещении с узкими дверями.
– А теперь идем к боцману, в его модный магазин, и я покажу тебе корабль.
Кубрик боцмана находился над помещением палубной команды. Дверь в него была открыта и заклинена деревянным клинышком.
Справа койка, похожая на ящик, крохотный стол, под иллюминатором полка с гнездами, а в них цветущие растения. Ниже – крохотный алтарь, там чернела статуэтка Будды и еще каких-то крохотных божков. Курились свечи, наполняя кубрик ароматным синеватым дымом.
На столике в специальном гнезде стоял чугунный чайник. Боцман, сидя на единственной табуретке, намертво принайтованной к палубе, пил чай из синей китайской чашки с черными иероглифами. На полу, у его ног, скорчившись сидел человек-горилла и в своих огромных лапах держал железную кружку. На его лице разливалось блаженство.
Увидев нас, боцман, ни слова не говоря, бросил Жаку ключи и пробормотал несколько слов. Человек-горилла насторожился, как собака при виде чужого, но, поняв, что его хозяин не питает к нам явной неприязни, со свистом втянул в себя чай из кружки.
В полутемной подшкиперской стояли бочки и банки с краской, олифой, лежали канаты, висели на бимсах связки кистей, а по углам лежали еще всякие принадлежности, необходимые для ремонта корабля и поддержания на нем чистоты.
Из вороха одежды на одной из полок Жак подобрал для меня штаны, рубаху и бескозырку с надписью «Лолита». Пока я одевался, Жак поделился со мной своими тревогами. Он шептал, поглядывая в раскрытую дверь:
– По-моему, она должна была уже сработать. А может, это затяжного действия, я не знаю, чему равно деление на шкале установки на время. Все равно, это случится. Будь все время наготове. Сразу беги на бак, там я тебя буду ждать – у меня там, в рундуке, приготовлены пояса. Продукты в непромокаемом мешке, теперь у нас есть и оружие. Оно пригодится для акул, а может… В шлюпку не пытайся садиться. У нас их мало, и там будет убийственная, драка за место… Боцман!..
Я был уже одет и, перешагнув порог, предстал перед критическим оком боцмана. Покосившись на меня и не сказав ни слова, боцман закрыл подшкиперскую и прикрикнул на Жака. Тот поклонился и побежал к трюму, откуда доносилась протяжная песня, похожая на нашу: «Раз, два, взяли!» Там перекладывали какие-то тяжести в трюме.
Оставшись один, я подошел к матросам, тянувшим тали ручной лебедки. Делали они это дружно и умело, как заправские моряки. Мне хотелось тоже взяться за канат, да вспомнив, кто они,
Меня удивил образцовый порядок на палубе. Все концы лежали, свернутые в щегольские бухты. Закончив работу, подвахтенные бегом пробежали к своему кубрику. Вахтенные матросы коротали время по своим местам. Палуба была выскоблена добела, швы между досками недавно залиты варом, несколько матросов красили стенку рубки. Попав на этот корабль случайно, никто бы и не подумал, что очутился среди настоящих пиратов.
Мы шли полным ходом на юго-запад, делая не меньше двенадцати узлов.
Вот сейчас трахнет взрыв, полетит в воздух рубка, баркас разлетится в щепки, повалятся мачты и от этой красоты ничего не останется. Опустится «Лолита» на дно, как «Орион», и станет жилищем рыб и осьминогов».- В голову мне лезли эти невеселые мысли, но я не думал отправляться вместе с «Лолитой» на дно и на всякий случай присмотрел рундук, где лежали спрятанные Жаком спасательные пояса.
У меня уже был опыт кораблекрушения, и не в такую хорошую погоду, а в шторм и ночью. И я тогда не знал, что случится несчастье, и то смог выкрутиться, а теперь у меня было время подготовиться. Как только взорвется мина, можно будет, не теряя времени, надеть пробковый пояс. Жак прав, сесть в шлюпку не удастся. Их всего три и баркас, а народу больше сотни; надо облюбовать подходящий обломок, а их после взрыва будет достаточно…
Занятый своими мыслями, я чуть не столкнулся с боцманом. Он обходил палубы в сопровождении «гориллы». Боцман поманил меня к себе и стал что- то внушать на пиратском жаргоне. Сообразив, что я не понимаю его, он крикнул, этот возглас подхватили матросы, и он разнесся по всему кораблю. Скоро к нам подбежал Розовый Ганс. Выслушав боцмана, он перевел мне:
– Не смей ходить без дела по палубе. Здесь военные порядки. Живо загремишь в канатный ящик, или эта обезьяна проучит тебя так, что никогда не забудешь. Твое место на камбузе. Идем, я тебе покажу, где у нас камбуз, и познакомлю с коком. Ха-ха. Не так давно этот кастрюльник одного парня отправил в лазарет. Взял да и плеснул ему в рожу кипятком. Другого бы, в лучшем случае, посадили в канатный ящик или отдали на расправу этому симпатичному парню,- он кивнул на «гориллу»,- кстати, его зовут Тони. Запомни на всякий случай.
Тони стоял потупясь, и с любопытством следил за огромным тропическим тараканом, бежавшим по черному шву, как по пешеходной дорожке. Услышав свое имя, Тони поднял голову, оскалился и, с видимым удовольствием раздавив таракана ногой, поплелся вслед за боцманом.
Розовый Ганс повел меня к корме, продолжая рассказывать:
– Твоему коку все это сошло с рук. Капитан запретил его трогать. И знаешь почему?
Я признался, что не знаю.
– Да потому, что такого кока выпустили в одном экземпляре. Этот китаец – занятный тип, попал к нам как трофей после одной операции. Ну и мастер своего дела, я тебе скажу! Как он, подлец, готовит свинину с капустой и еще с какой-то ерундой! Можно собственную голову проглотить с таким гарниром. Вот и его нора. Ты учти, что я люблю пожрать. Тут одно удовольствие – немного выпить, набить брюхо да отложить деньги на будущие времена. Ха-ха- ха.- Розовый Ганс пнул двери ногой. Через порог перескочил большой сиамский кот, сел на палубу, почесал за ухом, презрительно глядя на нас ясными голубыми глазами. Издав неприятный гортанный крик, кот важно пошел к мачте.