Погаснет жизнь, но я останусь: Собрание сочинений

Глинка Глеб Александрович

ЖУТЬ

Цвети как одуванчик, дева, Люби порядочных мужчин: Они без страсти и без гнева Тебе предложат апельсин. Но бойся, бойся, одуванчик, Превыше смерти бойся тех, Кто ложитдевку на диванчик, Чтобы разделать под орех.

СОЧУВСТВИЕ

Понятно и не ново, Всё ж повторяю вновь: Любовь — святое слово, Не эрос, а любовь. Что

может быть светлее И может ли так быть: Любить людей в сабвее, В rush hour 1 любить?.. Любить чужих, немилых Нам трудновато ведь, Но коль любить не в силах, Попробуем жалеть Уродов и пригожих, Маститых и не в масть; Тогда мы сами сможем Свободнее дышать. 1. Час пик (англ.).

СОКРОВЕННОЕ

Среди деталей и основ На свете много дряни. Воображения покров Любой дороже ткани. Раздень весь мир и посмотри; Как черви, скользки девы, Под платьем голы короли И даже королевы. Пускай цветет, врагам на страх, Незнания истома. В любви, в изменах и в стихах Не обнажай приема.

ДВА КРЫЛА

Не признавая ремесла поэта, Нельзя надеяться на колдовство И созидать ничто из ничего, У вдохновенья требуя ответа. Необходим талант и мастерство, И те, в ком есть соединенье это, Не ждут потустороннего привета, Но в творчестве их дышит волшебство. Плоды безграмотного вдохновенья Не слаще бесталанного уменья. Победа мастерства искусству впрок. Поэзия не только птичьи трели – Гармонии и синтеза залог: Двуликий Янус – Моцарт и Сальери.

ВДОХНОВЕНИЕ

Был злобным, но рыхлым Тьмы переполох. Бесшумно свет вспыхнул, Как молнии вздох. Бред бился без жалоб, К бессмертью стремясь. В испуге дрожала Поэтики вязь. Казалось, потухнет Сиянье огня И, словно на кухне, Начнется стряпня. Но в плавном размахе, Сквозь хаос и страх, Звенел амфибрахий В коротких стихах.

БОРЬБА С СОБОЙ

Шпаны словесной голытьба Живет вне норм и статики: Сама собой встает соба Наперекор грамматике. Строптивая соба потна Возвратным самомнением, Хоть называется она Для всех — местоимением. Тут именительный падеж Дает случайный выигрыш, Но на победу нет надежд, Сам из себя не выпрыгнешь. С собой покончить нету сил – Живуча, окаянная, Ведь столько лет ее носил Под сердцем постоянно я.

СУДОК МУДРОСТИ

Две металлических совы Подвешены

на ветке, И чувствую — они, увы, Мои родные детки. Не голуби, не соловьи, А совы неживые Похожи на стихи мои Надменные и злые: Условность примитивных форм, Колючесть в опереньи, Добра и зла, вне всяких норм, Холодное кипенье. Причем тут творческая боль?.. Совиных тел победа: В них перец и земная соль Для моего обеда.

МОЙ ЧИТАТЕЛЬ

В сознании и в чувствах В нем много моего, И всё в моем искусстве Понятно для него. Родная, не чужая, Душа близка с душой, – Он довоображает Придуманное мной. Так в строй моих созданий Вползает, как змея, Боль творческих дерзаний Читательского «Я». Но где такой читатель, Соратник, верный друг? С какой бы это стати Он появился вдруг? Не смех, не горький юмор — Отчаяния стон… Возможно, уже умер Иль не родился он.

НЕПРЕДВИДЕННОЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВО

Идут в искусство массы Любой страны и расы. Идет за ратью рать, Чтоб жизнь отображать. Для живописной блажи Повсюду есть пейзажи, А скульпторам в удел Даны извивы тел. И только у поэтов Конкретных нет предметов, Их творческая прыть Должна в созвучьях жить. Не нужен здесь анализ, Чтоб люди не пугались, Но всё ж напомним им: Талант необходим.

СКРОМНОСТЬ

О звукосмысле размышляя, Вникая в глубину и суть Чириканья, мычанья, лая, Воссоздаю свой стихопуть. Но тут же совесть грубо, смело Напоминает мне опять: «Брось заниматься грязным делом, Давай углями торговать. Оставь сей труд научным силам, Они тебе ни сват, ни брат… Куда уж нам с конкретным рылом Лезть в отвлеченный звукоряд».

ЛОПУХИ

Стихам, что у забора Родились среди сора Через союз раздора, Через словечко «но» Судьбою суждено, Грамматикой дано Незыблемое право, Словесности во славу, Быть многим не по нраву.

ЧЕРНЫЙ ЖЕМЧУГ

Навозну кучу разрывая, Бодлер нашел жемчужное зерно, В нем злобы прелесть неземная. В поэзию оно вошло давно, Гордыней разум отравляя. Под тусклым блеском дьявольских сетей Жемчужный мир красив и страшен. В беспомощном безумии затей Заражены искусства наши Чесоткой вожделений и страстей.