Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Поговорим о демографии
Шрифт:

Браки, продиктованные династическими интересами, заключались нередко между близкими родственниками. А это увеличивало опасность наследственных дефектов. Не раз бывало, когда целые ветви генеалогического древа, поставлявшего избранников с загодя предназначенным для трона седалищем, деградировали от поколения к поколению, плодя все более хилых отпрысков, неполноценных порой не только физически, но и умственно.

Так что в дело годились и какие-нибудь захудалые бароны, не принадлежавшие к «выморочным» родам. Конечно, здоровое потомство вернее было бы поискать у крестьян. Но далеко не все определяется биологическими факторами. Роль социальных условий огромна.

Вернемся

к нашим баронам, графам, князьям и проч. Какой же оказалась младенческая смертность в их домах? Близкой к 7 процентам. Этот уровень и сочли предельным, не поддающимся дальнейшему снижению. Но действительность превзошла ожидания.

В СССР на первом году жизни умирает менее 2,5 процента всех родившихся.

Конечно, перешагнуть за «роковую черту» Вестергорда удалось и другим народам. В первую очередь малым (например, шведам, которые свыше полутора веков не знают войн). У нас же этот сдвиг произошел в масштабах огромной многонациональной страны, которая была и осталась в десятки раз многолюднее той же Швеции или Дании. Впрочем, дело не только, да и не столько в численности населения.

Младенческая смертность — «лакмусовая бумажка» социальных условий. А в буржуазно-помещичьей царской России они отличались и более низким средним уровнем, и еще более резкими контрастами, чем во всей Скандинавии. Неспроста на первом году жизни до революции у нас умирал каждый третий-четвертый ребенок, а во многих губерниях — каждый второй.

И вот то, что не так давно показалось бы недосягаемым даже для немногочисленной элиты, у нас стало реальностью для всех. У нас в стране, где эта самая элита после Октября 17-го года канула в Лету вместе со всеми своими привилегиями, где единственным «привилегированным классом» стали именно дети.

Несомненно, и сегодняшнюю младенческую смертность ожидает дальнейшее сокращение. До какого же уровня? Теоретически — до нуля. А практически?

Есть некоторый оптимальный предел, дальше которого идти не стоит, — так примерно говорил еще в довоенные годы венский врач Э. Странский. Дескать, спасение хилых, болезненных, нежизнеспособных малышей лишь ненадолго отсрочивает их преждевременную смерть, на которую они все равно обречены судьбой. Если же они «дотянут» до отцовства или материнства, то передадут свою «неполноценность» еще и потомству. «Наиболее разумным» минимумом, к которому надо якобы стремиться всем, Странский считал 3-процентный уровень младенческой смертности. Иначе-де погоня за количеством ухудшит качество «человеческого материала».

Теории подобного толка опровергает сама жизнь.

Спору нет, из 100 детей 4–5 рождаются с теми или иными наследственными изъянами, представляющими порой серьезную угрозу здоровью. Ее никто не собирается преуменьшать, но и преувеличивать тоже.

Вот, например, синдром Эдвардса: генетическими аномалиями обусловлены различные отклонения в развитии сердца, других внутренних органов. Из детей, родившихся с такими пороками, только 1 процент доживает до 10 лет и более (до года — 10 процентов). Подобные дефекты присущи человеку изначально и наводят на мысль о роковой предопределенности трагического исхода для тех, на кого укажет «перст судьбы».

Враг страшен, и покамест не всегда удается его побороть. Но значит ли это, что он непобедим? Разумеется, нет. Крупнейший советский клиницист-невропатолог, действительный член АМН СССР С. Давиденков не уставал повторять: недостаточно успешное врачевание многих наследственых болезней объясняется отнюдь не их неизлечимостью, а всего лишь их неизученностью, которая преодолима. Это подтверждается многими примерами.

Есть такая болезнь — фенилкетонурия.

Очень тяжелая: врожденные неправильности в обмене веществ ведут к накоплению в организме соединений, которые в избытке вредны для нервных клеток и, действуя на мозг, вызывают у ребенка прогрессирующее слабоумие. Перед нами самоотравление, «написанное на роду». Мыелимо ли здесь какое-либо противоядие? Да, оно уже найдено. И довольно простое: особая диета.

Прогресс генетики помог медицине наладить раннюю диагностику наследственных недугов, чтобы начать своевременное их лечение. Оно уже во многих случаях ве-дет к успеху.

Скептики, однако, не унимаются.

Дескать, прогресс медицины ведет к сохранению вредных генов, которые прежде уничтожались неким естественным отбором. Допустим, что так. Но их распространение идет настолько медленно, что ощутимый эффект может сказаться лишь через тысячелетия. Между тем, по прогнозам известного английского биологе Дж. Холдейна, «уже через несколько столетий мы будем располагать методами борьбы с этим явлением».

А пока главная профилактическая мера такова — планомерно оздоровлять условия существования, выяснять и устранять причины мутаций — «опечаток», которые вкрадываются в генетическую программу.

И все же пессимисты продолжают пророчить человечеству ухудшение его генофонда, которое якобы фатально неотвратимо. Особое место здесь отводится «растущей угрозе» межрасовых браков, когорые все многочисленней в нынешних условиях, когда рушатся былые национальные перегородки, когда укрепляются и расширяются контакты между народами. Но оправданы ли эти мрачные гороскопы?

Утверждение, будто «расовое смешение вредно», профессор Холдейн относил к «широко распространенным предрассудкам и заблуждениям», которые он подверг аргументированной критике.

А каково мнение советских специалистов?

— Думаю, такой опасности нет, — заявил в интервью журналу «Наука и жизнь» профессор Ю. Вельтищев, директор Московского научно-исследовательского института педиатрии и детской хирургии Министерства здравоохранения РСФСР, отвечая на вопрос: грозит ли человечеству ухудшение генофонда? — И прежде всего потому, что неуклонно растет численность населения. Именно в этом буржуазные ученые видят угрозу эволюции человека. У нас противоположная точка зрения. Развитие транспорта, связи сокращает расстояния и благоприятствует гетерозису — смешению генетического фонда благодаря тому, что в брак вступают люди различных популяций. Несходство их наследственных программ обеспечивает возможность бесконечного комбинирования генов, что улучшает генофонд. Ибо нет ничего опаснее, чем кровное родство отца и матери.

Подобные высказывания интересны для нас не только сами по себе. Они интересны еще и тем, что наглядно демонстрируют, сколь важен союз самых разных наук в решении актуальнейших задач. Демографическиеаспекты проблемы (рост населения, миграции, браки) неразрывно связаны с генетическими(генофонд человечества, его судьбы) и медицинскими(борьба с наследственными болезнями).

Именно такой — комплексный — подход позволяет обосновать серьезные возражения Странскому. Все говорит за то, что 3-процентный уровень младенческой смертности — не «роковой» предел ее снижения. Учитывая уже имеющийся опыт ее падения до 1,5 процента, нынешние демографы ратуют за еще меньшую цифру. Например, 1,3 процента для СССР — по прогнозам на 2000 год, когда предполагается устранить грозящие грудным детям инфекции, пневмонии, болезни пищеварительных органов. Это вполне реально. Но и это не предел.

Поделиться:
Популярные книги

Бандит 2

Щепетнов Евгений Владимирович
2. Петр Синельников
Фантастика:
боевая фантастика
5.73
рейтинг книги
Бандит 2

Господин следователь

Шалашов Евгений Васильевич
1. Господин следователь
Детективы:
исторические детективы
5.00
рейтинг книги
Господин следователь

Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II

Галенин Борис Глебович
Научно-образовательная:
военная история
5.00
рейтинг книги
Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II

Барон меняет правила

Ренгач Евгений
2. Закон сильного
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Барон меняет правила

Архил…? Книга 3

Кожевников Павел
3. Архил...?
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
альтернативная история
7.00
рейтинг книги
Архил…? Книга 3

Возвышение Меркурия. Книга 16

Кронос Александр
16. Меркурий
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 16

Книга 4. Игра Кота

Прокофьев Роман Юрьевич
4. ОДИН ИЗ СЕМИ
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
рпг
6.68
рейтинг книги
Книга 4. Игра Кота

Черт из табакерки

Донцова Дарья
1. Виола Тараканова. В мире преступных страстей
Детективы:
иронические детективы
8.37
рейтинг книги
Черт из табакерки

Черный Маг Императора 6

Герда Александр
6. Черный маг императора
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
7.00
рейтинг книги
Черный Маг Императора 6

Темный Лекарь 6

Токсик Саша
6. Темный Лекарь
Фантастика:
аниме
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Темный Лекарь 6

Идеальный мир для Лекаря 27

Сапфир Олег
27. Лекарь
Фантастика:
аниме
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 27

Башня Ласточки

Сапковский Анджей
6. Ведьмак
Фантастика:
фэнтези
9.47
рейтинг книги
Башня Ласточки

Лейб-хирург

Дроздов Анатолий Федорович
2. Зауряд-врач
Фантастика:
альтернативная история
7.34
рейтинг книги
Лейб-хирург

Болотник

Панченко Андрей Алексеевич
1. Болотник
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.50
рейтинг книги
Болотник