Пограничье
Шрифт:
— А после передела, кто знает, кто станет у руля. Глядишь, и законы поменяются.
Подумала с минуту и добавила важно.
— Еще, говорят, зима будет волчьей.
Последняя волчья зима, если верить учебнику истории, случилась накануне Разделения миров. Собственно, ночью Разделения та зима и закончилась.
— Волчья зима... — Ангелина Фасолаки заправила за ухо платиновую прядь и горько усмехнулась. Она словно хотела сказать что-то еще, но застыла, обездвиженная невидимым призраком.
— Волчья зима... — прошептали
— Волчьи сугробы пусты.
Что ж вы попрятались, черти?!
Две с половиной версты
Между рожденьем и смертью...
«Сумасшедшая!» — догадалась Анжела и немедленно почесала правой рукой левую ладонь. Это был не самый надежный способ отвести беду, но при проклятом эфоре морок не могла воспользоваться своей силой.
— Мне... Надо... — Фасолаки поднялась и, посмотрев на сыщика виноватым взглядом, нетвердой походкой двинулась в сторону дамской комнаты.
Эро посмотрел ей вслед, выгнув бровь в легком изумлении, а губы его словно отдельно от воли хозяина прошептали:
— Ну, надо же!.. Никогда бы не подумал...
Анжела же решила, что это самый благоприятный момент, чтобы смыться. Она осторожно нащупала мысли мужика за соседним столиком, набрала полную грудь воздуха и медленно растворилась в его тревогах, уже не услышав, как чертов эфор проклял себя за нерасторопность и не заметив, что он вскочил со своего места.
— Разносчица! — заорал он на всю «Пьяную свинью». — Счет!!!
Торопливо расплатился, оставив впопыхах на чай меньше, чем обычно, раза в три, и в семь раз больше, чем нерасторопная разносчица заслуживала. Едва сдерживаясь от того, чтобы перейти на бег, прошел до дамской комнаты и стукнул в дверь кулаком.
— Ангелина, ты там?
— Да, — после минутного молчания.
Черт, кажется, она плакала...
— Мне срочно надо уйти... Ты в порядке?
— Нет, — послышалось из-за двери, и Павлик мысленно выругался. Впервые в его жизни женщина на вопрос «Ты в порядке?» ответила отрицательно. И это было охренеть как некстати.
— Э-э-э-э...
В конце концов, он же ей ничего не должен. Почему же ноги стоят, словно их приклеило дурацким проклятием к месту.
— Но ты иди.
Павлик сорвался с места еще до того, как женщина произнесла после долгого, едва слышного всхлипа:
— Мне надо тебе кое-что рассказать. Наверное.
Нет, этих слов сыщик не слышал, он мчался к выходу, полностью увлеченный возникшей в голове идеей. Возможно, услышь он слова женщины, дальнейшие события развивались бы иначе, но
— Ну, это уже не смешно!
Черные брови шевельнулись, а сам директор Ясневский слегка отшатнулся назад, пробормотав слегка шокировано:
— Пауль Эро!..
— Иди на хрен, Анжелка! — выпалил сыщик, огибая опешившую фигуру получерта по короткой дуге. — Честное слово, не до тебя сейчас.
Вельзевул Аззариэлевич открыл рот, закрыл. И молча уставился на стремительно растворяющуюся в темноте высокую фигуру.
— Совсем молодежь разучилась пить, — сокрушенно пожаловался он своей тени и открыл дверь кабака, где, говорят, подавали лучший эль по эту сторону от Призрачного леса.
После всего произошедшего оставаться в «Пьяной свинье» было неприятно. И Анжела, конечно же, не стала насиловать свой нежный организм, немного подпитавшись тревожным страхом незнакомого мужика, который думал исключительно о том, что к понедельнику надо было закончить работу над комодом, а он к ней еще не приступал. И что жена ему голову оторвет. Или заказчик. Или все-таки жена… Несчастный никак не мог определиться в своих приоритетах и решить, кого же он боится больше. От этих метаний у Анжелы разболелась голова, она грубо расплела сотканную для не самого вкусного в ее жизни ужина реальность и стремительно покинула кабак.
В конце концов, ночь была в самом разгаре, а ночи в городе вечного праздника веселые и шумные, так что шансов на то, что еще до рассвета получится избавиться от неприятного послевкусия от встречи с Паулем Эро, было более чем достаточно.
Анжела скользила вдоль линии фонарей, стараясь держаться все-таки тени, и размышляла о своем невезении. Как же хорошо все начиналось. Как она взбодрилась, когда почувствовала тревогу проклятущего сыщика, как мощна и вкусна была хлынувшая по венам энергия… И как быстро все закончилось, потому что эфор сумел определить в ней морока.
Его всегда было сложно обмануть. Еще в те времена, когда он был совсем мальчишкой с честолюбивыми помыслами и странными идеями о паразитизме. Да, мороки были паразитами, но это же не значит, что их за это всех без разбора надо было в тюрьму сажать! Природа сделала их такими. Богиня наделила умениями, которыми не обладает больше ни один из смертных.
К счастью, нашлись люди, способные оценить талант Анжелы и ее сестер по достоинству. О, да! Хозяин нашел им применение, он по достоинству оценил и улучшил врожденные умения морока. Он был могущественен, силен и страшен. И хочется верить, он не узнает о той маленькой беседе, которая нынче состоялась у них с Паулем Эро. Потому что если узнает…