Похищение Елены
Шрифт:
— Стой! — отчаянно выкрикнул Иван и с присущей ему врожденной грацией, перепрыгивая кадки, ринулся на выручку ничего не подозревающим супругам, пока не случилось трагедии.
Когда Ирак откопал большую его часть из-под кучи земли, зелени и черепков, до трагедии еще дело не дошло, но драма была уже в полном разгаре.
Вырывающегося Меганемнона, заломив ему руки за спину, держали двое дюжих молодцов, а третий, скрестив руки на груди, стоял перед Парижем, который, делая вид, что пытается обогнуть своего охранника,
Остальные двадцать солдат стояли полукругом вокруг места катастрофы и с интересом наблюдали за раскопками Ирака.
Увидев, что на свет божий, помимо прочего, появились Иванушкины руки, они без лишних слов ухватили его и вытянули как легендарную репу-рекордсмена лукоморского ведуна Мичурина.
Царевич попытался было дернуться, но двадцать против одного — силы неравные.
Еще двое теперь держали Ирака, хотя тот и не пытался убегать.
— Сбросьте их с крыши! — скомандовал Париж, но Елена взмахом руки остановила выполнение приказа.
— Нет!..
Какая она красивая!..
Мир застыл вокруг Иванушки, недоумевая, как это можно заниматься глупыми, скучными, обыденными делами, когда рядом находится такая неземная, волшебная, ослепительная красота.
Откуда-то из соседней вселенной доносились грубые, спорящие о чем-то голоса, а в сказочном маленьком персональном мирке царевича было светло и радостно, и хотелось смеяться, петь, танцевать и любить всех на свете.
— …Я хочу поговорить с моим мужем.
— Я твой муж! — огрызнулся Париж.
— Мне не о чем с тобой разговаривать! Я ненавижу тебя! — опять рванулся к ней Меганемнон.
— Выполняйте! — рявкнул трилионский царевич.
— Постойте! Что за шум? — Раздвигая стену воинов взглядом, в круг вошел высокий статный старик в длинной белой тоге.
— Ничего особенного, отец. Поймали стеллийских шпионов, и я приказал сбросить их с крыши.
— Это не простые шпионы, ваше величество, — вмешалась Елена. — Этот человек — мой бывший муж. Мы можем получить за него хороший выкуп или договориться о снятии осады. Объясните это вашему сыну, пожалуйста!
Царь Трилиона пожал плечами.
— Нам не нужны их вонючие стеллийские деньги. И если мы убьем Меганемнона, то осада исчезнет сама собой. Сбросьте их с крыши.
— Ты такой же мерзавец, как твой сынок, Антипод! — плюнул ему в лицо Меганемнон.
Тонкие губы царя исказились в неприятной улыбке.
— Париж, ты говоришь, что это стеллийские шпионы. А вы уверены, что их было только трое? И как они попали в город? И не проберутся ли по их стопам еще? Пытайте этого человека и выясните у него все, что сможете. А остальных сбросьте с крыши.
Стеллиандра подняли под руки и уволокли, невзирая на протесты Елены, вниз по узкой лестнице.
—
Тяжелый удар в грудь выбил из нее дыхание и привел Ивана в себя.
Что бы ни творилось в его частной вселенной, а в их общем мире его и Ирака собирались быстренько скинуть через парапет и пойти завтракать, и с этим приходилось считаться.
Иванушка изо всех сил стал упираться ногами, а мысли его в агонии заметались внутри черепной коробки, заполошно налетая на стенки, сталкиваясь и давя друг друга.
Иметь самое ужасное оружие во всей Стелле и ее окрестностях и быть не в состоянии использовать его? Ни королевич Елисей, ни отрок Сергий в такой нелепой ситуации не оказались бы, если бы даже специально старались. Но что он мог сделать, если руки, заломленные торжествующими солдатами за спину, уже хрустели в суставах, грозя вот-вот покинуть природой предназначенные для них места, а все заклинания работали только со снятым сапогом.
Все.
Кроме тр… кота и невидимости.
Но что от них сейчас толку! Только трилионцев удивлять…
Удивлять.
«Криббле, Краббле, Круббль!..»
Толкавшие его к парапету стражники ахнули, сразу и безоглядно поверив одному, не самому надежному, но самому настырному чувству — зрению.
Человек, которого они буквально мгновение назад держали в руках, исчез! Без следа! Прямо у всех на глазах!..
Боги Мирра!..
Пальцы, державшие пленника, непроизвольно разжались, и тут трилионцев поджидал второй шок.
У одного из них меч сам по себе вынырнул из ножен и воткнулся в плечо одного из солдат, державшего второго лазутчика, после чего сам же выдернулся и, скользнув по панцирю, ранил в шею другого солдата.
— Боги Мирра!..
— Это боги вмешались!
— Боги защищают их!..
— Чудо!.. Чудо!..
— Ирак, бежим!..
— Дураки! Это не боги — это черное колдовство, — первым опомнился рассвирепевший Париж. Он выхватил меч у ближайшего к нему стражника и сделал мастерский выпад в сторону Иванушки. — Смотрите, он просто невидим! Его можно убить!
И впрямь — меч царевича трилионского окрасился кровью.
— Бейте под меч, — кричал Париж. — Он там! Не уй…
И вдруг он повалился со стрелой в горле под ноги солдатам.
— Мими, сажай Масдая в сторонке и не сходи, мы сейчас же сматываемся! — раздался сверху божественный голос.
С эффектом, который он произвел на Иванушку, не мог бы сравниться даже сводный хор старших и младших богов Стеллы под руководством Дифенбахия, выбери они это место и время для своего выступления.
Над головами ошарашенных трилионцев просвистело нечто огромное, прямоугольное, сыплющее стрелами, и унеслось в район бассейна. А с неба на них свалился сгусток стали и ярости.