Похищенная жена
Шрифт:
Я старалась держаться стойко, хотя и едва удавалось, ведь душу разрывали черные вороны, а перед глазами стояла кровавая полная Луна. Свидетельница моего личного проклятия.
Поднявшись по ступеням крыльца, я сделала глубокий вдох и, когда Соломон открыл передо мной дверь, нырнула в душное помещение, пропитанное запахами болезней, лекарств и смерти. Холод тут же стал пробираться под одежду, и я воззрилась на худенького лекаря с заострённым, как у коршуна, носом. Он поправил очки, окидывая меня взглядом. Никогда раньше я не сталкивалась с ним, впрочем,
— Я привел Лоррейн Уинсленд на опознание, — начал наставник.
— Здравствуйте! — кивнул мужчина, затем встал из-за стола, где лежали какие-то документы, и поправил полы своего сероватого халата. — Не будем ходить вокруг да около. Давайте пройдем в морг.
— Я буду сопровождать Лоррейн! — заявил Соломон, дёрнувшись следом за нами.
— Вы не имеете к чете Уинслендов никакого отношения. При всем уважении я не могу позволить вам сопровождать девушку. Вместе с ней может пройти лишь опекун, супруг или вверенный представитель супруга.
— С Лоррейн пройду я! — вмешался до этого сохранявший молчание Дайтсон и протянул некромагу какую-то бумажку.
Соломон громко скрипнул зубами и сжал руки в кулаки. На некоторое время повисла напряжённая тишина, а потом мы просто двинулись вперёд, оставляя наставника в прихожей, потому что пройти ему со мной так и не позволили.
19
Я не сразу отреагировала на то, что слуга посмел назвать меня по имени. В кругах родного поместья это было приемлемо, но, сомневаюсь, что в кругах лорда Вернера тоже. Решив, что фамильярность — меньшее, что могло бы взволновать меня, я попыталась сосредоточиться на словах некромага.
«Вместе с ней может пройти лишь опекун, супруг или вверенный представитель супруга».
Видимо не только весть о кончине четы Уинслендов облетела деревню, но и скорый брак единственной наследницы имения.
Когда фойе осталось за нашими спинами, я раздосадовано вздохнула. Как бы Реймонд не пытался доказать своей наигранной заботой, что беспокоится о моих чувствах, у него ничего не вышло: он знал, что пройти со мной сможет лишь доверенное лицо, и выбрал на эту роль Дайтсона. Ну конечно! Только его приспешник мог проследить, чтобы убитая горем дочь никому не рассказала, кто на самом деле лишил жизни её родителей… Вот только как Дайтсон смог бы повлиять на меня? Ничего не мешало прямо сейчас назвать имя убийцы… И что слуга сделает тогда? Убьёт некромага? Сердце ухнуло куда-то вниз, а от тяжёлого воздуха, стоящего в помещении, дыхание спёрло.
— Простите, мне нужно немного времени, чтобы перевести дух, — остановилась я у поворота, понимая, что пока не готова увидеть родителей снова.
Некромаг остановился, внимательно посмотрел на меня и кивнул. Он перевёл взгляд на Дайтсона и сказал тому что-то, но я не расслышала его слов. Кажется, он говорил о своей помощнице, и о том, что ему нужно подготовить всё к опознанию.
Прислонившись спиной к холодной стене, я закрыла глаза и постаралась подумать о чём-то отдалённом. Я вспомнила
— Госпожа, могу ли я как-то помочь вам? — интересовался Дайтсон, и я повернулась к нему.
Конечно, он совсем не виноват, что служит убийце, но в это мгновение я желала только одного — чтобы он провалился сквозь землю вместе со своим хозяином. Стиснув зубы, я отрицательно помотала головой.
Со стороны длинного коридора к нам приблизилась женщина, судя по одеянию, помощница лекаря, однако не та, что обещала дождаться нашего присутствия. Возможно, ей поручили важное дело, потому она не сдержала слово?
— Миледи Уинсленд! Должна выразить свои соболезнования вашему горю! Вы уже встречались с некромагом? — Я лишь кивнула в ответ, не ответив ничего на эти слова, от которых уже стало тошнить. Все сочувствовали, но в глазах не таилось и толики искреннего понимания. — Тогда позвольте я провожу вас в морг на опознание? — я снова кивнула.
Сколько бы я ни готовилась — я не буду готова к тому, что меня ждёт. Нужно просто пройти через это — опознать родителей и сбежать из проклятого помещения, чтобы потом отыскать истину и отомстить убийце.
Женщина привела нас к лестнице, ведущей вниз, к подвальным помещениям, и указала на массивную деревянную дверь, низ которой удавалось разглядеть благодаря пламени свечи в навесной чаше. Воздух здесь казался тяжелым, удушливым, как, впрочем, и во всём этом здании. Или так мое взволнованное сердце вынуждало чувствовать себя не в своей тарелке?.. Скорее всего, всё смешалось воедино. Мне хотелось вырваться на волю, но следовало выполнить то, ради чего явилась сюда, — эти слова я твердила себе как мантру, как правило, которому нужно следовать…
— Вам туда… — мягко подтолкнула меня помощница лекаря. — Вы можете войти, как почувствуете себя… готовой к испытанию…
Пусть ее голос звучал мягко, но все же в горле у меня сформировался ком.
Я заставила себя сглотнуть, раздирающая боль вызвала пощипывание в уголках глаз. Высокая, угловатая фигура Дайтсона находилась позади и, к счастью, не давила на меня своим присутствием. Стиснув зубы и сжав ладони в кулаки, я шагнула навстречу пропасти. И совершенно потерялась в пространстве, больше не ощущая собственное тело. Лишь взволнованный ритм сердца свидетельствовал, что я ещё жива.
Я не поняла, как слуга Реймонда оказался передо мной у подножия лестницы. Он отворил дверь, и тусклое освещение резануло глаза. Просторная комната казалась обычной. Деревянные стены, множество свечей в подсвечниках, стол в углу, заваленный бумагами и раскрытыми книгами. Единственное, что казалось необычным — это отсутствие окон и занавеска, скрывающая углубление в стене. Едкий запах формалина достиг носа — только тогда я осознала, наконец, что попала в морг. Самый настоящий…
— Вам удалось немного перевести дух, миледи?