Поход Русов на Константинополь в 860 году и начало Руси
Шрифт:
Мечи у них Сулеймановы. И если какое-либо их племя (род) поднимается (против кого-либо), то вступаются они все. И нет тогда между ними розни, но выступают единодушно на врага, пока не победят его.
И если один из них возбудит дело против другого, то зовет его на суд к царю, перед которым (они) и препираются. Когда же царь произнес приговор, исполняется то, что он велит. Если же обе стороны недовольны приговором царя, то по его приказанию дело решается оружием (мечами), и чей из мечей острее, тот и побеждает. На этот поединок родственники (обеих сторон) приходят вооруженными и становятся. Затем соперники вступают в бой, и кто одолеет противника, выигрывает дело.
Есть у них знахари, из которых иные повелевают царем, как будто
Они храбры и мужественны, и если нападают на другой народ, то не отстают, пока не уничтожат его полностью. Побежденных истребляют или обращают в рабство. Они высокого роста, статные и смелые при нападениях. Но на коне смелости не проявляют, и все свои набеги и походы совершают на кораблях.
(Русы) носят широкие шаровары, на каждые из которых уходит сто локтей материи. Надевая такие шаровары, собирают их в сборку у колен, к которым затем и привязывают. Никто из них не испражняется наедине, но обязательно сопровождают руса трое его товарищей и оберегают его.
Все они постоянно носят мечи, так как мало доверяют друг другу, и коварство между ними дело обыкновенное. Если кому из них удается приобрести хоть немного имущества, то родной брат или товарищ его тотчас начнет ему завидовать и пытаться его убить или ограбить.
Когда у них умирает кто-либо из знатных, ему выкапывают могилу в виде большого дома, кладут его туда, и вместе с ним кладут в ту же могилу его одежду и золотые браслеты, которые он носил. Затем опускают туда множество съестных припасов, сосуды с напитками и чеканную монету. Наконец, в могилу кладут живую любимую жену покойника. После этого отверстие могилы закладывают, и жена умирает в заключении»{139}.
Анализ этого описания дает интересные результаты. Пока мы не будем вдаваться в дискуссию по поводу острова русов — его находят и в Подунавье, и в Поволжье, и в Приладожье, и в Эстонии, и на землях Балтийских славян (о. Рюген, например), и в дельте Кубани. Вполне возможно, даже, скорее всего, что таких мест было несколько. Просто место проживания, такое как остров, могло быть традиционным для русов, занимающихся военными набегами и международной торговлей. Остров имеет естественную защиту от посягательств неприятеля. Не исключено, что речь шла о неком сакральном для русов острове, что тоже возможно. Тогда, скорее всего им мог быть о. Рюген, известный общеславянским культом Святовита, аналогом галльского Меркурия. Здесь важно отметить другое.
Во-первых, совершенно ясно, в том числе и из других источников, что русы и славяне — не одно и тоже, что по отношению к славянам первые занимали главенствующее положение.
Во-вторых — главное занятие русов — торговля, причем торговля морская и речная, и русы — типичные представители дружинно-торгового сословия, хорошо знакомого нам в регионе Балтийского моря, и у них много городов (видимо, тех самых ремесленно-торговых городков также известных на Балтике).
В-третьих — они прекрасно вооружены либо знаменитыми франкскими мечами, либо мечами собственного, не менее качественного производства, о чем речь пойдет несколько ниже, и свои споры они решают с помощью этого сакрального оружия, что характерно и для кельтов и для славян.
В-четвертых, их знахари (а точнее — жрецы), «повелевают царем», как когда-то повелевали друиды у кельтов и, как это было принято, по крайней мере, на всем южном побережье Балтики и у славян и у балтов. Да и способ жертвоприношения очень похож и на кельтский, и на балтский, и на славянский.
В-пятых, хоронят русов также, как когда-то хоронили своих вождей
В-шестых, золотые браслеты, которые носят русы — не менее любимое украшение кельтов, известное как по многочисленным археологическим находкам, так и из античных источников.
Интересны и способы захоронения русов. «С наследием русов, на мой взгляд, можно связать дружинные курганы со срубными, камерными гробницами второй половины (или конца) IX–X вв. Одно время их считали исключительно шведскими, теперь же пришли к заключению, что даже в Бирке они не являются местными. Нахождение схожих сооружений в Западной и Северной Европе лишь усиливает интерес к их древнерусским параллелям и загадке их появления»{140}.
Вместе с тем, давно отмечены схожие славянские и кельтские параллели, связанные с захоронениями — обычай ломать или сгибать оружие при похоронах и многое другое, в частности использование курганов как ритуальных площадок. К тому же многие подобные захоронения, как уже писалось выше, имеют котлы — а это один из отличительных признаков кельтских захоронений. Данные археологии подтверждают и восточные источники, в частности описание похорон знатного руса, сделанное Ибн Руста в «Книге драгоценностей»{141}. Надо сказать, что подобный обычай, как уже отмечал ряд исследователей, зафиксирован и в русском фольклоре — в былине о Михайле Потоке.
Добровольная смерть жены во время похорон мужа является также кельтским обычаем. Но самое интересное другое. Эти дружинные захоронения русов очень похожи на кельтские «княжеские» курганы. Эти курганы гальштадтского времени встречаются в верховьях Дуная и Рейна, в Южной Германии, Чехии. Их диаметр составляет около 60 м и высоту 6 м и содержат погребальную камеру, сделанную, как правило, из бревен, с богатейшим инвентарем: гривнами, фибулами, браслетами, рогами для питья, оружием, котлами и посудой{142}. Неоднократно отмечалось, что камерные погребения имеют сходство со скифским погребальным обрядом{143}.
«Кельтское влияние, как показала польская исследовательница Я. Розен-Пшеворска, проявляется не только в материальной культуре, но и в духовной жизни славян. Оно было настолько мощным, что следы этого воздействия обнаруживаются даже в языческих культовых сооружениях раннего средневековья. Так, исследованные на славянском поселении в Гросс-Радене в округе Шверина языческая культовая постройка IX–X вв. и храмовое здание VII–VIII вв. в Фельдберге в округе Нейбранденбург находят аналогии в кельтском культовом строительстве. Деревянные стилизованные фигуры, обнаруженные в Гросс-Радене, находят параллели в кельтском искусстве. С храмами кельтов сопоставимо также славянское святилище в Арконе на острове Рюген, известное по описанию Саксона Грамматика. Вполне очевидно, что культовые языческие постройки северо-западных славян раннего Средневековья восходят к храмовому строительству кельтов Средней Европы»{144}.