Походы Бенедикта Спинозы. Книга 5. Бардазар
Шрифт:
– Помню такую песню, - кивнул Кожемяка.
– Хорошая песня! Только слова там немного другие были. И еще одна поправочка: ром нам не снится, ром у нас, к счастью, присутствует наяву!
Поникший Хорригор икнул, и этот звук слился с треньканьем сигнала внутренней связи. Кожемяка, перебирая ногами по полу, вместе с креслом подъехал к настенному комму. На экране возникло лицо бортинженера, и лицо это было озабоченным, виноватым и сердитым одновременно. А когда бортинженер увидел уставленный бутылками стол за неширокой спиной Кожемяки, то ко всему названному добавилась и зависть. И легкий
– Командир, у нас проблема.
Фраза хоть и была традиционной, но все равно звучала зловеще, намекая на неприятности - и хорошо, если не крупные.
– А теперь что стряслось?
– нахмурился Кожемяка.
Он сформулировал вопрос именно таким образом, потому что одна проблема уже была: перед самым началом перехода в эту планетную систему забарахлил кривошипный барабан-редуктор стабилизирующего контура - очень важная деталь бортового хозяйства. Можно сказать, системообразующая. Собственно, из-за этого-то и затягивался уход фрегата обратно к Гренделю. Пока корабль дрейфовал в окрестностях второй от местного светила планеты, бортинженер и техники занимались установкой запасного редуктора - а дело это было долгое, хлопотное и кропотливое.
– Оказывается, запаска-то у нас бэушная, и чуть ли не каждая пятая ячейка на грани допуска, - придушенным голосом сообщил бортинженер, продолжая поглядывать на бутылки.
– Сейчас тестируем...
– Боеголовкой им по сопатке!
– вскричал Добрыня Кожемяка и с размаху врезал кулаком по переборке.
– Кто запаску принимал, Гриша? Ты принимал, дифферент твою абляцию?!
– Так точно, господин полковник, - мрачно ответил бортинженер.
– Но расписывался я за свежак, а не за бэ-у. И все было опломбировано, как положено. Разве проверишь? Сами знаете, госпо...
– Да знаю, знаю!
– раздраженно прервал подчиненного командир фрегата и левой рукой потер костяшки пальцев правой.
– Поставщикам такие фокусы ни к чему... значит - кто?
– Он с прищуром уставился на бортинженера.
– Да?
– Именно, господин полковник, - кивнул бортинженер.
– Ну, болтом по голове...
– процедил Кожемяка.
– Он доиграется, я это дело так не оставлю. Сегодня редуктор бэушный, а завтра вместо опорника унитаз разбитый подсунет? Вот вернемся, и я с ним крепко поговорю!
– Он с силой поскреб щеку и, помолчав немного, резко спросил: - Таблицы смотрел? Зазор есть?
– Есть, господин полковник, - вновь кивнул бортинженер.
– Отрегенерируем, если что. Только по времени и по объему мраки сплошные... Это же каждую ячейку надо раком ставить и мантулить до упора.
– А вот лирики не надо, Гриша!
– отрубил командир фрегата.
– Лирику Пушкину оставь. Задача решаема, и это главное. А уж кого вы там и как будете ставить - ваши проблемы. Ресурсы есть, желание и умение есть, время не поджимает, противник не атакует, так что вперед и с песней! Сутки, двое, трое - сколько нужно, но бэушку до ума доведите. На соплях назад не пойдем, мы как-никак военный флот, а не развозчики пиццы. Посыплется одна ячейка, другая, а там повалит по нарастающей, сам знаешь. Так что, Григорий, отрабатывай каждую, и не через пень-колоду,
Судя по кислой физиономии бортинженера и тем взглядам, которые он бросал на стол, вопросы у него были. Однако они так и остались невысказанными.
Вся собравшаяся в каюте компания слушала этот разговор молча и стаканами не стучала. Точнее, слушала не вся компания - Хорригор уже похрапывал, прислонившись спиной к переборке. Когда экран комма погас и командир фрегата вернулся к столу, Дарий с понимающим видом спросил - нет, даже не спросил, а констатировал:
– Нажгли на комплектующих. Знакомая история, стрелять-попадать!
– А!
– скривившись, досадливо повел рукой Кожемяка.
– Только и слышно: нещадно бороться, искоренять каленой метлой и поганым железом, рубить наотмашь, под корень! А на деле? А на деле - никаких мер! Вон, Миша Билич в прошлом году поковылял на патрулирование с бэушным поршнем... И что в итоге? А в итоге - стопорнул в зоне знаем какой, но не скажем и получил кучу неприятностей. Нам это надо? Нам это не надо. А потому будем тут болтаться, пока редуктор не отладим. Наслаждайтесь, господа, тишиной, обозревайте окружающие пейзажи. Кстати, тут планета неподалеку, можно и на нее полюбоваться. Опять же, в картишки, если у кого душа лежит. Или заняться самообразованием...
– Планета!
– дернулся Тангейзер.
– А можно... ик!.. эк!.. ик!.. экскурсию туда организовать? И для науки... ик!.. польза, и нам развлечение.
– Экскурсию?
– оторопело вытаращился на него командир фрегата.
– Ну да, господин полковни... ик!
– невозмутимо подтвердил Тангейзер.
– Именно экскурсию, а не пикни... ик! И не на шашлы... ик! А просто походить по травке, проветриться, цветочков нарвать...
– Планета земного типа, - сообщил Спиноза, успев заглянуть в свои базы данных.
– В плане Службы дальней разведки на будущий год не упоминается.
– Вот!
– с энтузиазмом воскликнул Тангейзер.
– Посодействуем разведчи...ик!.. разведчикам!
– А что, парень по делу базарит!
– оживился Станис Дасаль.
– Может, там курганы какие или пирамиды...
– Кому что, а курице просо, - усмехнулся Шерлок.
– Придется мне с вами отправиться, иначе вы, Дасаль, эти пирамиды по камешку разнесете.
– Исключительно в интересах науки, как главный консультант!
– с важным видом заявил Умелец.
– Вот что значит молодость, - задумчиво произнес Аллатон и покосился на спящего Хорригора.
– Все бы ей бродить, искать приключений... А мне бы лучше поспать, что-то у меня голова кружится.
– И я бы не прочь ухо придавить минут на шестьсот, - поддержал его Дарий.
– Самые замечательные экскурсии совершаются во сне!
– Странная позиция, - пробормотал Тангейзер.
– Совсем рядом неизвестная планета, есть возможность побывать на ней... цветочков нарвать... букет... ик!.. Не понимаю...
– О какой возможности идет речь?
– наконец недоуменно осведомился командир фрегата.
– Вы всерьез считаете, что я без нужды погоню куда-то там вверенный мне боевой корабль, да еще и в процессе ремонтно-восстановительных работ?