Пока муж в командировке
Шрифт:
Я поблагодарила шофера. Тот улыбнулся, вежливо наклонил голову. Я повернулась к своему соседу и спросила:
– А почему ты мне дверь не открываешь?
Молодой человек не ответил, только едва заметно кивнул на окно.
Я посмотрела направо.
Ираклий Андронович не спеша спускался по лестнице, опираясь на трость. Дошел до машины, открыл дверцу, подал мне руку. Я оперлась на его ладонь, выскользнула из салона. Хозяин дома быстро оглядел мою новую прическу. «Одобрит или нет?» - подумала я с
– Здравствуй, Машенька. Ничего, что я тебя вытащил из дома?
– Да ну что вы!
– ответила я искренне.
– Я как раз думала, чем бы заняться!
– Вот и славно, - заключил Ираклий Андронович.
Переложил мою ладонь на свой локоть, и мы пошли в дом. В холле я сбросила плащ, осталась в нарядном платье и сверкающих туфельках. Ираклий Андронович, от которого едва уловимо пахло хорошим вином, отступил на шаг, склонил голову к плечу и прищурился, оценивая мой внешний вид.
– Каков приговор?
– спросила я смеясь.
– Ты красавица!
– ответил хозяин дома не раздумывая.
– Ты редкая красавица, Маша! И прическа эта тебе к лицу, и платье неотразимое! А за браслет… - тут Ираклий Андронович склонился и почтительно поцеловал мое запястье, - отдельное спасибо, - договорил он, выпрямляясь.
Я радостно вздохнула. Слава богу, одобрил. Что ни говори, а женщине очень важно нравиться мужчинам, не важно, какие отношения их связывают: дружеские, деловые или вообще никакие.
Тут я вспомнила о том, что прибыла сюда не просто так. Раскрыла сумку, вынула подарок и протянула хозяину.
– Вот, - сказала я.
– Поздравляю с днем рождения, Ираклий Андронович. Надеюсь, вам понравится.
– Откуда узнала?
– удивился хозяин. И тут же сам ответил: - Виталик! Я же его просил!…
– Это не важно, - сказала я.
– Вы посмотрите сначала, потом будете сердиться.
Ираклий Андронович принял небольшой серебряный медальон на длинной цепочке. Взглянул на меня, приподнял бровь. Я кивнула, отвечая на незаданный вопрос.
Именинник осторожно подцепил ногтем тоненькую щель между створками, поднял вверх крышку и застыл, разглядывая содержимое.
Прошла минута, потом другая.
– Нравится?
– неуверенно спросила я.
Ираклий Андронович поднял голову и посмотрел на меня с тем же необъяснимым выражением глаз, которое я видела раньше.
– Это оригинал, не копия!
– поторопилась уточнить я.
– Маму писал один итальянский художник, кажется, в восьмидесятом году. По-моему, очень славная миниатюра. Маме портрет нравился.
Ираклий Андронович сделал бесшумное глотательное движение и тихо сказал:
– Мне тоже нравится. Спасибо, Маша.
– Рада, что угодила.
Ираклий Андронович закрыл медальон, чуть помедлил и повесил его на шею. Оттянул ворот свитера, спрятал медальон под
Ираклий Андронович стукнул тростью по носкам замшевых домашних туфель и вдруг весело сказал:
– Давно у меня не было такого праздника! Идем, Маша, я хочу тебе кое-что показать!
Церемонно согнул руку в локте, я положила ладонь на сгиб. И мы медленно пошли через уже знакомую мне анфиладу комнат.
* * *
У закрытой двери в «зал искусств», как я его мысленно окрестила, мы остановились.
Ираклий Андронович торжественно попросил:
– Закрой глаза.
Я не стала спрашивать зачем. Улыбнулась и выполнила невинный хозяйский каприз. Ираклий Андронович отворил дверь, взял меня за руку, и мы осторожно двинулись вперед: слепой и поводырь. Я машинально принялась отсчитывать шаги: один, два, три, четыре, пять…
И когда досчитала до двадцати пяти, хозяин скомандовал:
– Стоп!
Я замерла на месте.
– Можно открыть глаза?
– Открывай, - разрешил проводник.
Я медленно подняла веки. Судорожно вздохнула и прикусила губу, чтобы не ахнуть.
Прямо передо мной на центральной стене висела только одна картина. Но какая!
– Не может этого быть, - сказала я твердо.
– Может!
– Господи боже!
Я сделала еще два шага вперед, закинула голову, рассматривая последнее приобретение коллекционера.
Колеблющееся пламя факелов вырвало из темноты фигуры бравых офицеров, патрулирующих старый город. Знаменитый «Ночной дозор» Рембрандта. Растиражированное название благодаря бестселлеру одного современного писателя. В картине нет элементов модного сейчас жанра «фэнтези»: ни вампиров, ни магов, ни оборотней. Только рота бесстрашных солдат, шагнувших к нам из семнадцатого столетия. [1 - Все указанные картины находятся на своих местах в мировых музеях. Описанные события не более чем плод болезненной фантазии автора.
– Примеч. авт.]
– Не могу поверить, - сказала я, нарушая молчание.
Ираклий Андронович не ответил. Я обернулась, взглянула на хозяина дома. Он стоял, закинув голову вверх. На губах бродила легкая умиротворенная улыбка.
– Если бы ты знала, сколько я за ней гонялся!
– Умоляю, ничего не рассказывайте!
– быстро попросила я.
Ираклий Андронович снисходительно усмехнулся, хотел что-то сказать, но не успел. Открылась дверь, в зал вошел Виталик.
Лицо Ираклия Андроновича неуловимо изменилось. Брови чуть нахмурились, умиротворенная улыбка спряталась за твердо сжатыми губами.