Пока ты видишь меня
Шрифт:
– Спасибо. Было очень вкусно.
– Это бабушка дала.
– Да, я слышал. Завтра вы тоже идете на станцию метро, верно? Могу и я с вами? Хочу ее поблагодарить.
– Пойдем, если хочешь. Кстати, ты свободен в первый день нового года?
– Думаю, да.
– Бабушка позвала нас есть ттоккук.
– Тогда нужно прийти!
Чонун взбудораженно спросил, будем ли мы есть его все вместе.
– Возможно, меня там не будет, – тихо сказала Хэдан. – Почему-то у меня такое предчувствие. Может быть, в то время я уже вернусь во Дворец Нефритового Императора.
– Сестрица Хэдан,
– Может быть. Не из-за чего расстраиваться. Если наши судьбы пересекутся, мы встретимся снова. Не могу же я вечно оставаться здесь.
Хэдан говорила это Чонуну, но казалось, она разговаривает со мной. Нельзя вечно оставаться здесь вот так.
В какой-то момент все люди уже разошлись, и я увидел опустевшую школу и потемневшее небо. Спортивная площадка была довольно большой, поэтому был виден весь простор ночного неба, без единой линии электропередачи.
Немного посмотрев на усеянное звездами небо, я импульсивно сказал:
– Может, и воздушного змея запустим?
– Воздушного змея?
– Щитового воздушного змея. Слышал кое от кого, что он летает лучше всех в мире, его и запустим.
– Хорошо! Я однажды запускал змея, когда учился в школе. Сейчас только отойду на минутку поговорить.
Чонун указал на мобильный, вибрирующий в кармане свитера, отошел на небольшое расстояние и взял трубку. Похоже, звонила его мать, поскольку он ясным голосом выкрикнул «Мама!» и сообщил, что на этот раз, кажется, все должно быть в порядке.
Поверить не могу, воздушный змей! Не знаю, почему я дал это обещание так опрометчиво, но мне просто захотелось это сделать. Тут на лице стоящей рядом со мной Хэдан возникло странное выражение. Из-за ее взгляда, который создавал у меня ощущение дежавю, я немного посмотрел на нее и рассмеялся.
– Хён, почему вы смеетесь?
– Вспомнил, как раньше ты поднималась со мной на небо.
– Это действительно прекрасное воспоминание, полное ностальгии.
Хэдан тоже посмотрела на ночное небо со слабой улыбкой, вероятно вспоминая тот день.
– Тогда звезды сияли точно так же…
– Да, была зима.
Глава 5
Весна и Азалия
Ох, ох.
Повсюду разносились звуки поминальных песен.
Похоронный зал одной университетской больницы был переполнен жаром, несмотря на то что зима уже вступила в свои права.
Это был будний день, возможно, поэтому посетителей почти не было. Только родственники тихо ходили вокруг, иногда раздавались звуки поминальных песен. Я быстро осмотрелся и сел на стул в коридоре. Но вскоре услышал звук, словно кто-то стучал деревянной палкой.
Это Хан ударял об пол своим зонтиком-тростью. Подойдя довольно близко, он равнодушно посмотрел на меня.
– Что привело вас сюда?
– А ты припозднился. Я-то думал, придешь сразу.
– Сюда ненадолго заходила чета Пиригондок, и я их провожал.
–
Эта чета, бабушка и дедушка Пиригондок, были богами, которые стояли на пути в потусторонний мир, охраняя его. Я слышал, что иногда они приходили в мир живых, но, когда спросил, что их привело на этот раз, Хан ответил с неожиданным удивлением:
– Подробностей и я не знаю, но говорят, на этих землях проводят много обрядов, поэтому они часто приходят посмотреть. Скоро они собираются вернуться в мир мертвых. Кстати, Хён, как вы познакомились с бабушкой Пиригондок?
– С кем?
– С бабушкой Пиригондок. Она спрашивала, как у вас дела.
– Но я никогда не встречался ни с ней, ни с дедушкой Пиригондок.
– Вот как? Странно.
– А ты что ответил?
– Сказал, что думаю, точно не плохо.
Как только я посмотрел на него с выражением странного дискомфорта, Хан сел рядом, ответив взглядом, в котором читалось «А что мне было делать?».
– Она сказала, что, похоже, вы нашли правильный путь, и ушла.
– Что же это значит? Я вроде ее даже не встречал никогда.
– Возможно, забыли.
Я согласился с этим предположением. Кто, если не мы, отпускает встречи и расставания, подобно текущему потоку времени?
– Ни одного звонка за последнее время, – заговорил я после некоторого молчания.
Хан слегка нахмурился:
– С каких это пор мы звоним друг другу…
– Я не о тебе, о Чхоле.
– Что за ерунду вы опять говорите? Это совсем не имеет смысла!
– Но он правда не звонит. Уже прошла неделя с тех пор, как Чонун сдал экзамен, но он ни разу не звонил мне и не писал.
– Может быть, он в конце концов что-то натворил и его забрали в Мёнбуджон?
Говоря это, Хан поправлял свои очки без оправы, телескопами в них пытаясь отыскать Чхоля. Тот оказался не в Мёнбуджоне, а в Тэгу, районе, за который отвечал. Он усердно работал, что совсем было на него не похоже, и Хан оглянулся на меня:
– Что с этим случилось?
– Ну скажешь тоже, «этим»… Кажется, он был сильно шокирован. Когда мы пошли в день экзамена встречать Чонуна, нас смогли увидеть несколько человек.
– И что с того?
– Может, поэтому он пытается сбежать от реальности или типа того?
– О чем это вы? И то и это – реальность. К тому же нельзя сказать, что ничего такого раньше не было! Во время войны мы видели что-то и похуже.
– Верно, было тяжело. Но ведь нельзя сказать, что, раз сейчас легче, это уже ничего не значит?
– Ну и это верно.
Я ожидал, что он станет спорить, но Хан неожиданно послушно согласился. А я-то думал, что только с Чхолем происходит что-то странное. Он даже в те времена, когда у него не было телефона, всячески старался связаться со мной и увидеться. Так что теперь, когда он не звонил аж неделю, хотя желанный мобильный был у него в кармане, мне казалось, у нас огромная проблема, не меньше чем если бы мир рушился.