Покер с акулой
Шрифт:
– А братья, сестры?
Рита отрицательно покачала головой.
– Где она жила?
– Знаете, – вздохнула Рита, – они снимали квартиру вместе с Ниной Сорокиной. Тоже у нас работала девушка. Вот та с Ксенией по-настоящему дружила, неразлейвода, а я просто соседкой по раздевалке была.
– Как найти эту Сорокину?
Звягинцева спокойно закурила и ответила:
– Практически невозможно.
– Почему?
– Ниночка вышла замуж за модного писателя Селиванова и страшно боится напоминаний о своей прежней работе. Небось скрыла от мужа, что наемной партнершей служила!
– Селиванов, – повторила я, – что-то я не слыхала о таком…
– Так он под псевдонимом
– Это тот, что без конца выпускает тома про отморозка? Отморозок на зоне, отморозок на воле, отморозок среди своих?
– Он самый, – засмеялась Рита, – я его книги читать не могу, сплошная кровь и порнуха, но мужики тащатся…
Я в задумчивости принялась вертеть пепельницу. Николай Серый! Как же подобраться к известному автору и его женушке?
ГЛАВА 13
Браться за такое дело, как визит к капризной супружнице модного прозаика, нельзя с наскока, и я поехала домой. Следовало обдумать дальнейший план действий.
В квартире стояла звенящая тишина, собаки отчего-то не вышли меня встречать, но уже через минуту до слуха донеслось царапанье и повизгиванье. Кто-то запер всех животных на кухне, и они, не привычные к такому обращению, обиженно плакали.
Я распахнула дверь и обозрела поле боя. Так, все ясно. Муля залезла на стол и опустошила вазочку с шоколадными конфетами. Мопсиха умеет ловко разворачивать носом бумажки, и сейчас на клеенке валялась куча фантиков от «Белочки», «Мишки» и «Грильяжа». Ада побоялась последовать примеру сестры. В тандеме мопсов Ада занимает низшую ступень. Она не такая активная, шкодливая и хулиганистая. Если Муля может на ваших глазах нагло лезть в бачок с грязным бельем, чтобы выудить оттуда какую-нибудь вещичку для сладострастного обжевывания, то Ада проделает то же самое ночью, в полной тишине. Она тише лает, второй подходит к миске и на улице моментально откликается на зов. Даже странно: две собачки, рожденные одной матерью с разницей в десять минут, оказались совершенно разными. А коммунисты еще хотели создать человека нового типа! Нет уж, что родилось, то и выросло. Воспитывай, не воспитывай, генетика возьмет верх.
Муля с невинным видом посмотрела на меня.
– Можешь сколько угодно корчить из себя ангела, – сердито сказала я, – но твоя маленькая, гадкая морда вся перемазана шоколадом. Так что не надейся на калорийный обед и вкусный ужин. Еще скажи спасибо, что Катерины нет дома, а то бы сейчас получила гигантскую клизму.
Услыхав про неприятную процедуру, псы мигом испарились. Ну кто же все-таки додумался запереть их на кухне? Я уходила вроде последней. И где Валентина? Спит, что ли?
Окинув глазом Эльбрус из грязных тарелок и чашек, я вышла в коридор и толкнула дверь комнаты. Валентина преспокойненько лежала в кровати с книжкой в руках. «Кошмар в подворотне»! Только вчера я купила этот детективчик и еще не успела дотронуться до новинки. Значит, гостья заглядывала в мою спальню, конечно, скрывать мне нечего, но все равно, данный шаг характеризует Тину не с лучшей стороны. То ли бесцеремонна, то ли любопытна без меры.
– Ты встала? Что же не позавтракала?
Валентина послюнила палец, загнула угол страницы и вздохнула. Меня передернуло. У всех нас есть маленькие слабости. Сережка видеть не может людей с грязной головой, Кирюшка даже не притронется к чужой чайной ложке, Катерина обожает мыть руки, а Юля доходит до нервного припадка, начищая и без того блестящие сапожки. Я же обожаю читать книги и газеты первой и ненавижу измятые листы и страницы, залапанные чужими руками.
– Не слишком удобно в постороннем доме по холодильнику
– Это ты заперла собак на кухне?
Тина кивнула.
– Они все время лезли на кровать и лизались, а потом одна из этих, толстеньких, уселась мне прямо на лицо.
Так, Муля в своем репертуаре.
– В другой раз просто выгони их из спальни и прикрой дверь, мопсы не смогут войти, впрочем, Рейчел тоже.
– Закрывала, – обиженно пробормотала девушка, – а они вновь тут как тут.
– Этого не может быть! – категорически ответила я.
– Сами проверьте!
Я выставила псов в коридор. Что бы там Тина ни говорила, но ни одна из наших собак не умеет поворачивать ручку. Секунду стояла тишина, потом раздалось пофыркиванье, повизгиванье, царапанье. Красивая бронзовая ручка медленно наклонилась, и свора влетела в комнату. Я обомлела. Мопсам просто не достать до запора, их рост едва превышает тридцать сантиметров, впрочем, и Рейчел не дотянуться…
– Слушай, – велела я Тине, – сейчас я уйду на кухню и заберу псов, а ты позови их через минуту, интересно, как они такое проделывают?
Спустя несколько секунд я, раскрыв от удивления рот, наблюдала за происходящим. Сначала мопсы ткнулись мордами в закрытую дверь, потом попытку предприняла Рейчел. Не добившись результата, псы сели и тихонько заскулили. И тут из Кирюшкиной детской величаво выступил Морис, ну не кот, а тигр, что походка, что посадка головы. При виде его собаки принялись радостно повизгивать. Морис подошел к двери и снисходительно глянул на мопсов и стаффордшириху. Весь его вид говорил: «Ну вот, опять выручай вас, идиотов!» Мгновение котяра сидел без движения, потом, коротко мяукнув, подпрыгнул и всем тяжелым, сытым телом повис на ручке. Язычок щелкнул, вход открылся. Собаки радостно кинулись в спальню. Морис разжал лапы, пружинисто приземлился на пол и торжествующе глянул на меня. В его глазах горел бесовский огонек. Онемев, я наблюдала, как он не торопясь уходит в детскую. На пороге Морис обернулся и коротко произнес «мяу». Звучало это, как «ха».
Ошеломленная, я побрела на кухню мыть посуду. Ну не котище, а кладезь талантов. Интересно, что он еще умеет?
Самые кровожадные мысли приходят мне в голову во время чистки сковородок. Смывая противный, засохший жир, я перебирала в уме варианты подхода к Нине Сорокиной. Не придумав ничего хорошего, еще раз позвонила Бурлевскому:
– Не вспомнили, где живет Федина?
– Вы можете приехать ко мне в офис?
– Только через час с небольшим, – обрадовалась я.
– Жду, – коротко ответил Федор и отключился.
Я бросилась к вешалке, выкрикивая на ходу:
– Тина, помой посуду и возьми в холодильнике еду.
– Ладно, – донеслось из комнаты.
На этот раз Бурлевский предложил кофе. Я посмотрела на чашечку с коричневой жидкостью и подавила вздох. Чаю я могу выпить канистру, но только цейлонского, растворимый же «Нескафе» не выношу, мне дурно от одного запаха. Просто не понимаю, как можно называть «кофе» эту смесь химикатов… Но для пользы дела придется притвориться, что нахожусь в телячьем восторге.
– На кого вы работаете? – резко спросил Федор.
Я улыбнулась:
– Не все ли равно, надеюсь, вы не ждете, что я назову имя клиента…
– Какое агентство представляете? – настаивал продюсер.
– Я занимаюсь частным сыском.
– Лицензию имеете?
Простой вопрос поверг меня в ступор.
– Нет.
– Понятно, – протянул Федор, – от налогов уходите, нехорошо, мадам!
– Слушайте, – обозлилась я, – какая вам разница, если вспомнили адрес Фединой, давайте, а не хотите, зачем звали тогда?